Терри Гудкайнд - Третье царство Страница 12

Сэмми выглядела изумленной.

– Я бы с удовольствием посмотрела на дворец. Наверняка он великолепен. И я никогда раньше не слышала о сдерживающем поле. Какое оно?

Ричард указал вверх.

– Поле в Народном Дворце – это красивый сад под стеклянной крышей и…

– Стеклянная крыша! – Сэмми открыла рот от удивления. – Я никогда даже не воображала чего-то настолько невероятного. Все бы отдала, лишь бы увидеть этот великолепный дворец.

– Возможно, когда-нибудь увидишь, – ответил Ричард. Ему не терпелось услышать, что еще расскажет Генрик. – Что дальше?

– Зедд сказал, нужно как можно быстрее возвращаться во дворец, потому что у вас серьезные раны. Он склонился над Кэлен, обеспокоенный большим порезом на животе. От тряски рана открылась и стала обильно кровоточить. Пока он исцелял Кэлен, Никки, идущая с другой стороны повозки, занималась вашими ранами, Лорд Рал. Когда Кара увидела, что Зедд и Никки наконец-то начали исцеление, она залезла в повозку и села на облучок рядом с мужем, генералом Мейффертом. Потом помогла забраться мне и усадила рядом, пока Зедд и Никки работали.

– Так почему они не полностью излечили нас? – спросил Ричард. – Что с ними случилось?

Генрик посмотрел на него так, будто ему совсем не хотелось рассказывать эту часть истории.

Глава 12

Генрик окунулся в воспоминания, и его лицо помрачнело.

– Ну, – продолжил он наконец свой отчет, – мы ехали так быстро, насколько генерал Мейфферт осмеливался гнать лошадей. Все тревожились за вас и Мать-Исповедницу, и всем хотелось скорее вывезти вас из Темных Земель и вернуться во дворец. Зедду и Никки пришлось сесть в повозку, чтобы продолжить исцеление. Зедд выругался и велел сбавить ход, потому что Мать-Исповедница тяжело ранена и нужно закрыть рану, а в трясущейся повозке этого не сделать.

– Они не говорили, как собираются исцелять их? Хоть что-нибудь? – спросила мальчика Сэмми, нетерпеливо подавшись к нему. – Не сказали, как быть с этим прикосновением смерти?

Генрик покачал головой.

– Я ничего не понимаю ни в исцелении, ни в том, как действует магия. Никки говорила Зедду, что исцелить возможно, но придется подождать, пока они доберутся до сдерживающего поля во дворце.

– По большому счету, это хорошие новости, – обратился Ричард к Сэмми. – Они подтверждают мое мнение – ты можешь исцелить остальные раны, несмотря на увиденное внутри нас.

Сэмми задумчиво кивнула, слушая Генрика.

– Темнело. Зедд и Никки склонились над вами, исцеляя при помощи дара. – Когда Генрик углублялся в воспоминания, его голос иногда дрожал. – Тем временем все остальные внимательно осматривали окрестности. Темные Земли – довольно опасное место даже днем, и всем известно, что лучше не ночевать на открытой местности, если есть возможность найти убежище. – Генрик медленно теребил пальцами край ковра, на котором они сидели. – Думаю, у нас не было возможности действовать как-то иначе.

– Полагаю, не было, – сказал Ричард, чувствуя себя виноватым из-за того, что вынудил друзей прийти в Темные Земли к нему на помощь.

– Довольно долго мы ехали в молчании медленно, как и велел Зедд, чтобы они с Никки могли сосредоточиться на вашем исцелении. Потом вдруг они оба вскинули головы.

– Одновременно? – спросила Сэмми.

Генрик кивнул.

– Наверное, почувствовали что-то благодаря дару, – сказала Сэмми Ричарду.

Тот только кивнул, не желая прерывать рассказ Генрика.

– Зедд шепотом сказал генералу, сидевшему рядом с Карой, что в темноте прячутся люди. Генерал спросил, сколько их. Зедд задумался на мгновение, а потом ответил: «Много». Я огляделся, но никого не увидел. – Генрик уставился в пространство, будто переживая это снова. – Я не видел, но чувствовал, что они следят за нами из тьмы за деревьями. Нас обступал лес, и это обеспечивало тем, кого чуяли Зедд и Никки, множество укромных мест. Облака закрывали луну, и свет почти не пробивался сквозь них. Ничего не разглядеть. Кто бы ни прятался в этом темном лесу, мы не могли их увидеть. – Генрик сглотнул. – Я испугался. Очень. Думаю, все понимали, что нам грозит опасность, но никто не знал, чего ожидать. Некоторые воины перехватили поудобнее копья, другие взялись за мечи – все проверяли оружие. Потом внезапно мы заметили справа, за деревьями, движение. Света хватило, чтобы мы увидели толпу, высыпавшую из леса. Они молчали – ни боевых кличей, ничего такого. В сохранявшейся тишине было еще страшнее наблюдать за их приближением. Людей было столько, что, казалось, сама земля шевелится. Я ужасно испугался. Кара спросила мужа, не попробовать ли нам удрать на повозке. Вместо генерала ответил Зедд – он сказал, что удрать не получится, они не только позади нас, но и впереди. Нас окружили. Конники выстроились вокруг повозки, чтобы защитить нас, изготовились к круговой обороне и направили копья на надвигавшуюся орду. Трудно представить, чтобы кто-нибудь смог прорваться сквозь их строй. Другие воины – внутри кольца – выхватили мечи. Некоторые взяли боевые топоры, подвешенные к поясам. Увидев, сколько людей мчится к нам, я пожалел, что с нами мало воинов, но ведь это были д’хариане! Когда все эти здоровяки выхватили оружие, я подумал, что, возможно, у нас все-таки есть шанс.

Они не были заурядными д’харианскими воинами. Ричард знал, что из дворца с Зеддом, Никки и Карой отправилась Первая когорта. Ею командовал генерал Мейфферт, и это была личная гвардия Лорда Рала в Народном Дворце. Это были не просто самые крепкие и лучшие воины д’харианской армии – это были отборные бойцы. Дисциплинированные, закаленные в сражениях и готовые к бою. Они жили только ради исполнения своего долга и всю жизнь сражались, пытаясь заслужить это место.

– Зедд поднялся, чтобы лучше видеть, – продолжил Генрик. – Никки тоже поднялась, гневно ворча из-за того, что пришлось прервать ваше исцеление, Лорд Рал, – ей требовалось еще время. Людской поток, по-прежнему вытекая из леса, стремительно двигался прямо на нас. Зедд ответил Никки, что времени уже нет. Генерал Мейфферт сказал своим людям, что не хотел бы останавливаться и драться, но, видимо, придется. Кара предложила положить вас и Мать-Исповедницу на лошадей. Вместе с парой воинов она могла бы удрать в безопасное место, пока остальные примут бой. Зедд, понизив голос, сказал, что это плохая мысль. Кара спросила, почему, и он ответил, что попытка сбежать только побудит хищников к погоне. Эти люди приближаются со всех сторон и поймают любого беглеца.

В комнате стояла мертвая тишина, которую нарушало только тихое потрескивание пламени свечей. Сэмми замерла, широко раскрыв глаза, ожидая продолжения. Даже Эстер перестала работать. Ее рука с припаркой замерла над Кэлен.

– Тогда Зедд вскинул руки к небу и запустил вспышку света, – произнес Генрик. – Вначале, пока она поднималась высоко в воздух, это была лишь искра, но потом она взорвалась, выплеснув яркий, сверкающий огонь, который осветил все вокруг. – Глаза Генрика наполнились слезами. – И в этом свете мы наконец-то увидели тысячи и тысячи людей, идущих на нас. Среди них я видел не только мужчин, но и женщин. У большинства были голый торс и голые ноги. И никто не держал меч, копье или щит. Хотя многие мужчины сжимали ножи. И женщины тоже. А у нас были всадники и хорошее оружие. Я бы почувствовал себя лучше, не будь у них столь подавляющего численного преимущества. Вспышка света начала тускнеть, и становилось все труднее различать наступавших. Когда они совсем приблизились, Зедд попытался запустить новую вспышку взамен гаснущей, но ничего не получилось. Никки спросила, в чем дело. Обескураженный Зедд, запинаясь, ответил, что не знает. Тогда Никки попробовала сама, но и у нее не вышло.

Генрик снова сглотнул и на мгновение опустил взгляд. Ричард положил руку мальчику на плечо, но ничего не сказал, давая ему время подобрать слова.

Генрик откашлялся.

– Когда эти люди подошли достаточно близко, командир конницы привстал в стременах и крикнул: остановитесь, иначе умрете! Ни к чему хорошему это не привело. Все они до тех пор молчали, но после слов генерала отчаянно зашумели, будто жаждали схватки. Но издавали они не боевой клич, а какой-то пронзительный визг. Мне показалось, злые духи вырвались из мира мертвых. Их вопли слились в один жуткий вой, от которого у меня волосы встали дыбом. Когда генерал Мейфферт понял, что эти люди не остановятся, и увидел поднятые ножи, у него отпали последние сомнения. Он приказал всадникам убивать нападающих раньше, чем те подберутся слишком близко. Около половины всадников помчались вперед, остальные выстроились защитным кольцом вокруг повозки. Конница врезалась в стену противника и стала выкашивать их, как пшеницу во время жатвы. Несмотря на темноту, лунного света хватало, чтобы разглядеть огромное количество убитых. Я успокоился, надеясь, что такая мощная атака конницы заставит нападающих испугаться и убежать. Но потом увидел, что противник не боится всадников. Большинство даже не вскрикивали, когда их рубили. Хотя конница вырезала сотни врагов, казалось, что на замену каждому убитому из-за деревьев появляется десяток новых. И тут я увидел, как сбили с коня первого воина – крупного мужчину, – он яростно сражался и вырубал нападающих десятками, пробиваясь сквозь авангард противника. Не обращая внимания на опасность, люди без страха роились вокруг него. Он крошил на куски каждого приблизившегося, и многих затоптал его конь. Но их было невероятно много. На конника наседало столько людей, что места всем желающим до него добраться не хватало. Они валили толпой, карабкаясь по спинам живых и мертвых, стремясь добраться до него. Люди топтали и давили своих же. Никого, казалось, не заботили мертвые и умирающие. Их интересовало только добраться до этого всадника. Хотя воин и его могучий конь сражались до последнего, враги все же смогли количеством свалить коня на землю. Другие воины помчались на помощь, прорубаясь сквозь противника, но я видел, как мелькает множество рук, колет коня ножами, и наконец тот перестал дергаться. – Генрик снова сглотнул и вытер слезы. – Потом они накинулись на человека, как стая волков. И штука в том, что его они не стали резать, как коня.