Вера Чиркова - Искусник. Потери и находки Страница 13

Инквар заметил обозника за несколько десятков локтей, трудно было не рассмотреть внушительную фигуру, скачущую на крупном гнедом жеребце. Едва рассмотрев всадника, искусник выдохнул с огромным облегчением. На его счастье, сообразительный вожак не взял с собой никого, кроме второго пса, летевшего впереди коня темным клубком. Инквар немедленно остановился и опустил на ближайший пригорок упрямо молчавшую девчонку. А потом шагнул навстречу обознику, торопясь шепнуть ему наедине несколько слов.

– Нашел? – спросил Кержан, резко останавливая коня, и Инквар кивнул на рыжую, одновременно прижимая палец к губам.

– А Арат?

– Дальше, – указал рукой Инквар и поспешил успокоить помрачневшего вожака: – Свистни, сам придет. Зелье я дал.

– Она его? – недоверчиво повел бровью в сторону своего приобретения Кержан.

– Сумела заставить проглотить какое-то снадобье, потом он ее вез, пока не свалился.

– Обыскал?

– Да, но пока не пойму, куда она дела амулет. Или выбросила, или там спрятала, где я ее поймал. Но теперь я туда не пойду – тоже выпил дающее силы зелье… и скоро свалюсь, – тихо, одними губами произнес искусник, однако обозник его расслышал. – Проследишь?

– Конечно, не сомневайся. – Кержан твердо глянул ему прямо в глаза и покосился на рыжую. – А на эту… цепь надену.

– Я связал своими бечевками.

– Цепь понадежнее будет, на меня из-за ее дурацких выходок уже путники нехорошо смотрят. Да и времени уйму потеряли, я ведь людям всегда обещаю к определенному сроку до места довести. Ты до обоза сам дойдешь?

– Доберусь, – поворачиваясь к дороге, уверенно пообещал Инквар, и вожак, кивнув ему, направил коня к беглянке.

– Дядечка! – ударил в спину искусника острый, жалобный полувскрик-полустон, в котором звенело неподдельное горе. – Отпусти ты меня, умоляю! Если хочешь… клятву возьми, я сама вернусь! Найду тебя, где назначишь, и тогда все сделаю, что ни прикажешь. Хочешь – служанкой буду, хочешь – рабыней! А хочешь – золото, какое ты за меня заплатил, отдам впятеро. Но сейчас мне с вами нельзя… отпусти, всеми богами умоляю!

Инквар резко остановился и повернул назад. Он отлично понимал, чем ему грозит это промедление, придется глотать один из сделанных для Арата шариков, но уйти и не узнать, какую уловку задумала хитрая девчонка, просто не мог.

– Ты дура наивная, – жестко рыкнул Кержан, отвернулся от девчонки и по-особому свистнул, а затем, подождав немного, покосился на подошедшего Инквара и нехотя объяснил свои слова: – Если думаешь, будто я еще не понял, зачем ты к тем зверям в пасть лезешь. Это ведь белыми нитками шито! Братца небось решила найти и вернуть, другого резона бежать в ту сторону у тебя нет. Только одного понять не можешь: бандиты теперь с тобой даже разговаривать не будут и в общую камору с остальными не посадят. Столкнулся я случайно с теми скотами, которые тебя везли, и теперь все они валяются на дорожке, которая ведет на холм. А их дружки просто жаждут со мной поквитаться… ну и с тобой заодно. Теперь в их глазах ты выглядишь подсадной уткой.

– Это он тебя навел, – переведя ненавидящий взгляд на Инквара, мгновенно сделала свои выводы рыжая. – А ты знаешь, обозник, как непрост твой старичок?!

– Еще лучше я знаю, насколько изворотлива ты сама, – холодно оборвал ее Кержан и предупреждающе глянул на Инквара: – Садись-ка на коня, дед, эту дуру я сам отнесу. Прикую к телеге цепью и лично буду в кусты водить.

– Не полезу я на лошадь, – фыркнул Инквар, радуясь, что, покупая место в обозе, сумел схитрить и не назвать своего имени, простодушно предложив называть себя просто дедом. – Нам, медогонам, привычнее ножками, а у тебя рана от встречи с бандитами еще не затянулась.

– Вы оба бараны упертые, – обреченно пробормотала девчонка и уронила голову в поджатые колени. – Не сообразили выспросить у селян, почему кузнец поступил так неосмотрительно, сам натравил на себя ночников. А он просто давал мне время увести брата… Но я не успела, трое бандитов уже влезли в дом через заднее крылечко. Мне с ними не справиться было, потому и затаилась… вот они и забрали Ленса.

– Если тебе не под силу было справиться с тремя, то как ты собиралась увести мальчишку из логова, где их не один десяток? – немедленно осведомился Кержан, сверля подозрительным взглядом худенькую согнутую спину.

– Потихоньку уйти ночью или в суматохе гораздо проще, – горько вздохнула девчонка. – Хотя с каждым днем это будет все труднее. Ленс… он не такой, как все… его или убьют, или на цепь посадят.

– Чего в нем особого? – мгновенно напрягся Инквар, интуитивно вмиг поверив заявлению девчонки.

Как он догадывался, вовсе не внезапно проснувшаяся совесть заставляет ее раскрывать им такие сокровенные тайны о младшем брате. Просто у рыжей остался всего один-единственный шанс, который заставит их с Кержаном ее отпустить. Рассказ о необыкновенности мальчишки может и в самом деле стать той наживкой, на которую они клюнут. Уж слишком хорошо это объясняет, зачем родственница или подруга кузнеца отправила родных детей в глухое село, да еще и замаскировала их самым тщательным образом.

Только из желания понадежнее скрыть кровиночек от любителей наживы, разнюхавших про их необычные способности, могут любящие родители оторвать от себя своих детей.

– Он одарен, – нехотя буркнула девчонка и снова бросила на Инквара полный ненависти взгляд. – Но дар пока не очень понятен, просто время от времени Ленс ведет себя странно. А иногда… делает необычные вещи. Если приглядеться внимательно, можно легко догадаться. Тем более сейчас, когда он живет в одном доме с сельскими мальчишками, они очень приметливы.

– Дед? – подумав, вопросительно уставился Кержан на Инквара, и тому не нужно было долго гадать, чего именно хочет от него вожак.

– Пусть даст мне клятву, – тихо вздохнул искусник, еще пару минут назад попрощавшийся со всеми своими прежними планами, но еще не нашедший в себе сил строить новые призрачные мосты в счастливое будущее. – Но раньше, чем к рассвету, я не поднимусь. Отгони обоз на несколько миль, до безопасного места, там и переночуем.

– Я дам клятву, – заторопилась рыжая. – Но тогда нам лучше к обозу не ходить, а остаться здесь. Как будто он нас не догнал. Возвращаться будет дальше…

– Нет, так делать мы не будем, – перебил ее Кержан. – Сколько бы клятв ты ни давала, до конца никто из нас тебе теперь не поверит. Поэтому будет так, как он сказал. Ну, дашь клятву?

– Куда мне деваться! – зло оскалилась девчонка. – Но вы оба – упрямые дураки.

– Зато живые, – хмуро усмехнулся искусник, протягивая к ней руку. – Давай палец. Клятву дашь на крови, у меня невзначай оказалось с собой нужное зелье и амулет.

– Нисколько не удивлюсь, если у тебя случайно еще много чего найдется, – поднимая стянутые бечевой запястья, сердито фыркнула рыжая. – Режь, кровопийца.

Когда Инквар осторожно уколол палец девчонки острием кинжала, тонкая кисть даже не дрогнула, только чуть напряглась. И пока он поил алыми каплями амулет, которого у бедного старика никак не могло быть, рыжая тоже держалась на редкость спокойно, хотя глаз так и не подняла. Однако клятву повторила за искусником слово в слово и застыла в ожидании.

Инквар торопливо распустил казавшиеся неимоверно сложными узлы пут, легко поднял подопечную на руки и отнес к жеребцу Кержана. Небрежно сунул в руки вожаку, пристроившему беглянку перед собой, и сразу же развернулся и почти побежал в сторону обоза. Боль, тянущая икры ног и спину, становилась все ощутимее.

Немного не добежав до кустов, из-за которых доносились голоса и запах жареного мяса, Инквар остановился и махнул подъехавшему вплотную вожаку:

– Давай ее сюда, пусть ножками идет. Так меньше вопросов зададут.

Кержан согласно кивнул, сам считал так же. Ссадил рыжую с коня и, не дожидаясь, пока она одернет свой зипунишко, первым направился к повозкам. Инквар пропустил девчонку вперед и поплелся следом с самым несчастным видом. Ему даже особенно притворяться не пришлось: несмотря на незаметно сунутый в рот целебный шарик, голова начинала кружиться, словно от кружки крепкой наливки.

Радовало Инквара лишь одно: отныне ему больше не грозило потеряться самому или снова упустить хитрую пройдоху, – позади, не спуская с них настороженных взглядов, бежали оба волкодава.

Проснулся искусник резко, словно от неслышного всем остальным сигнала тревоги, и в первые мгновения лежал неподвижно, пытаясь разобраться, где находится. А заодно и припомнить все, что случилось до того момента, как он оказался в этой постели.

Довольно удобной, нужно признаться, – его бока, измученные за последние две декады непривычно скудной и жесткой подстилкой, мгновенно оценили упругую мягкость тюфяка. А нос опознал запах свежести, исходящий обычно только от полотен, выстиранных в проточной воде и просушенных на солнце и ветерке.