Макс Корбин - Гринвуд Страница 16

– Позвольте, ваша честь? – попросил Лиам, перебивая очередного свидетеля Малколма.

– У вас будет возможность говорить! – Судья был непреклонен.

Пришлось слушать еще нескольких фэйри, пока Лиаму не дали слово.

– Если уж так рассуждать, то вина лежит именно на мне. Да и не стал бы Лерой в той ситуации перебирать. Скорее уж быстрее бы понял, что это мы. А закончилось бы все так же. Но Дуги попытался нас спасти. Не только меня, но и Джона. Я благодарен. – В глазах стояли слезы. Большого труда стоило не заплакать, и судья заметил это, оценил.

– Имеют ли защита и обвинение какие-то добавления? – Братья не имели, и судья удалился, чтобы обдумать услышанное. Вернулся он через несколько минут и попросил Дуги подняться. – В этом деле неясным остается одно. Хотели ли вы убить, молодой пак. И, покуда такое возможно, вы не можете оставаться среди подданных короля Дуба. Но, учитывая доблесть, проявленную на поле боя, и наилучшие мотивы, понуждавшие вас, суд не может лишить вас силы Феерии, но… – Старик-брауни вздохнул, собрался с силами и завершил окрепшим голосом: – Именем Солнца я принял решение. Пак Дуги, вам навсегда закрыт путь в Феерию через наш дуб. – Комнол с силой сжал спинку стоящей перед ним лавки и застыл в напряженной позе. Отчаяние легко читалось на его лице. – Но чтобы могли добраться до другого портала, вам даруется камень королей. Также можете взять рекомендательные письма, чтобы вас приняли в других городах фэйри не только Падуба, но и Дуба. – Комнол откинулся на спинку своей лавки и облегченно вздохнул. Когда он повернулся к Лиаму, на лице играла благодарная улыбка. – Во всех письмах должны быть указаны причина изгнания и текст приговора. Да будет так! – Старик ударил молотком по подставке, и звук сродни раскату грома, так не похожий на все те, что издавал деревянный молоток раньше, пронесся по залу.

Глава 23

Раннее утро. Солнце уже показалось на горизонте, но осенние деревья еще не потеряли всей листвы. Собственно, они только начали желтеть, и первым утренним лучам было тяжело пробиваться сквозь густую листву. А вот холод и сырость оказалось некому остановить. Лиам поежился и моргнул пару раз, прогоняя накатившие слезы. «Слезы ничего не изменят», – часто говорил Финли. Лиам ему верил и за последние десять лет ни разу не плакал. Даже когда Донован впервые выпорол. А вот сейчас хотелось.

– Я надеюсь, не под опавшей листвой похоронили?

– Под этой листвой земляной холм, – ответил черный кот. – Сверху молодая ель. Листва не просто скрывает могилу от чужих глаз, но и согревает деревце.

Лиам нагнулся над холмиком из опавшей листвы и аккуратно снял несколько кленовых листьев с верхушки. На минуту ему показалась миниатюрная елочка. Совсем еще без веток, только с короткими темно-зелеными иголками. Будто от дуновения ветра, листья, облепившие могилу, сдвинулись и вновь закрыли ее.

Никогда еще Лиам не думал о смерти близких. О своей – да. С этим все ясно. Он не боялся умереть, но допустить, что увидит последнее пристанище друга… Лиам вновь отогнал неприятную дрожь.

– Я бы с радостью показал всю могилу, но приходится беречь силы, – вновь заговорил Дуги.

– А как же та штуковина? Камень королей или как там?

– Так, – кивнул кот. – Только он из бракованных. Настоящие камни забрали могущественные фэйри, когда уезжали на Дикий континент.

– Не пойму, они что, через наш мир туда добирались?

– Да. Феерия намного больше вашего мира. Раз в пять, и никогда не знаешь, что находится с другой стороны. Кроме того, морские фэйри не самый дружелюбный народ. Давным-давно Дуб и Падуб заключили договор с человеческими королями.

– Комнол говорил что-то об этом.

– Это настолько увеличило силы, что они стали править этой частью Феерии только вдвоем. Остальным королям и королевам пришлось или присягнуть на верность, или уйти в тень. Некоторые, кстати, пытаются сейчас вернуть власть. Человеческая революция сильно ослабила Дуба и Падуба. Они могли остаться и умереть или построить новый мир там, за океаном. Уплыв, короли поступили мудро. Кроме того, забрали самых преданных. Остальные фэйри тянули жребий.

– По твоей логике выходит, что и Трусливый король поступил мудро. Он убежал первым.

– А разве нет?

Лиам открыл рот, чтобы возразить, и тут же захлопнул, вспомнив слова любимого литературного героя.

– После смерти я не смогу защищать то, что мне дорого. Поэтому я проживу еще немножко, – сказал он.

– Чертовски правильные слова.

– Так говорил Тибо де Арле. Книжный персонаж. Разве фэйри верят в чертей?

– А чего в них не верить, когда они существуют. Обычные демоны средней силы. Говорят, в Нартаре[11] таких полно.

– Не знал, что он действительно существует.

– Думаешь, откуда взялись охотники? Когда крыса жрет человеческую плоть, насыщенную магией, мелкие бесы могут проскочить в ваш мир и занять ее тело. Но иногда проскакивают и довольно крупные уродцы, как те, с которыми мы сражались.

– Это что же получается, изгоняя ведьм, мы открыли дорогу демонам?

– Все еще не можешь думать о себе как о маге? А ведь наверняка титул имеешь, – оскалился кот. – Герб, девиз и все такое.

– Что планируешь делать дальше?

– Избегая этой темы, не убежишь от себя. Вот сам и ответь.

– Я… – растерялся Лиам.

– Должно же быть что-то… Чего хочешь?

– Есть такое… – Волна злобы и ненависти прошла по телу.

– Что же?

– Отомстить.

– Уверен, что Джон хотел бы этого?

– Думаю, он хотел бы мести. Чтобы я подставил, опозорил… Но я сделаю не так.

– Убьешь?

– Да.

– А сможешь?

– Не знаю, но хочу.

Глава 24

– Я против, – заявил Дуги, медленно покачивая хвостом.

– Зачем тогда достал револьвер? Небось без растрат магии не обошлось.

– Он тебе пригодится и для защиты.

– Помнишь ту книжную фразу, что я сказал?

– Ну?

– Мне нечего защищать. – Лиам прокрутил барабан.

Револьвер старый, возможно, еще времен революции. В этой модели барабан наглухо закреплен в раме, и заряжать можно только по одному патрону, прокручивая барабан. Хорошо хоть вмещает семь зарядов.

– У тебя не осталось близких?

– Остался отец. Приемный. После того как я закончу здесь, он ответит на пару вопросов.

– Так, может, вначале пускай ответит, глядишь, и поостынешь к тому времени.

– Он меня остановит. Не даст отомстить.

– Волчонок тоже не хотел бы, чтобы ты убивал.

– Я учусь в военной академии. Мне так или иначе пришлось бы убивать! – Лиам свел брови и подтвердил сказанное широко разведенными руками.

– Ты инженер. Такие если и участвуют в войне, то не в самих сражениях. Не спорю, возможно, и пришлось бы защищаться, но твой друг не хотел, чтобы ты убивал из-за мести, из-за него!

– Тебе разве не пора новый портал в Феерию искать? – спросил Лиам.

Дуги ударил о землю хвостом и с вызовом уставился на Лиама.

– Я свободен и делаю, что хочу.

– Хорошо, тогда не ной и не мешай. Эти двое не имеют права жить!

– Двое?

– Я не собираюсь убивать Нэша и Симпсона.

– Нэш мертв. Лерой пристрелил.

– Тем более.

– Хочешь притвориться, будто творишь правосудие?

– Нет. – Лиам тяжело вздохнул. – Они действительно не имеют права жить, но я делаю это именно из-за мести. Они не вселенские злодеи, которые ломают жизни, как спички. Ратлер – тупой выродок, Лерой – выродок умный, но причина всего – случай. Не думаю, что это наша выходка. Лерой трижды ставил нас под плети. Однажды мы бы сошлись. Не умей я так хорошо видеть в темноте, просто избили бы и опозорили.

– Если виноват ты, зачем убивать других?

– Не путай меня. – Лиам наставил на Дуги ствол. – И так уже на пределе. Они почувствовали кровь. И если сейчас это сойдет с рук, в будущем повторится.

– Значит, убиваешь, чтобы защитить тех, кого могут убить они?

– Да! – воскликнул Лиам. – Нет… – поправился он. – Хрен с ним, не знаю! Но точно пристрелю обоих.

Лиам действительно собирался это сделать. Вытащил патроны, проверил их и вновь вогнал в барабан. Один за другим. Вставить, провернуть, вставить, провернуть – успокаивает и придает уверенности. Слева затрещали ружья. Если Лиам вконец не запутался в графиках учений и Дуги не соврал, какой сегодня день, то двое из обидчиков были на стрельбах. И одному Лиам вынес смертный приговор. Пришла пора приводить его в действие.

Лиам приблизился к позициям стрелков, не таясь. Старый револьвер с взведенным курком нес в правой руке. Поскольку внимание курсантов сосредоточилось исключительно на мишенях, первым его заметил наставник по стрельбе. Человек одного возраста с Бриком, прошедший сержантом сотню конфликтов еще в имперской армии, но так и не разжиревший, не урвавший куска славы.