Саша Вайсс - Кровь моего врага Страница 17

Это было уже слишком. Ощерив острые клыки, Хафиз ударил мерзавца в нос, так, что губы и подбородок парня мгновенно залило кровью.

– Если ты, крестьянская падаль, не придешь в себя, я съем тебя заживо, а кости выкину дворовым собакам! Понял меня? – прошипел вампир, схватив мгновенно протрезвевшего юношу за грудки. Пару мгновений тот беззвучно открывал рот, словно рыба, тупо уставившись в горящие глаза чужака.

– Помогите… Помогите!

Его сиплый голос не услышал никто, кроме еще больше рассвирепевшего Хафиза.

– Заткнись! – Сильный удар в живот заставил юношу согнуться пополам. – Если хоть кто-нибудь придет сюда, я самолично отрежу ему голову!

Парень тут же умолк и сжался в дрожащий комок у ног вампира.

– Ты был в Артаисе?

Юноша мотнул головой, не отрывая взгляда от клыков вампира.

– А откуда на тебе вонь дху? Ты знаешь его? Когда ты видел его в последний раз?

К величайшему удивлению Хафиза, глаза парня заблестели от слез.

– Отец… – Неожиданно он накрыл широкими ладонями лицо и зарыдал в голос, окончательно лишив вампира дара речи. – Эльфы убили… моего отца… – простонал он. – Мы встретили… их в лесу, а… а после, ночью, они явились в наш дом и убили отца… Я не смог его защитить… Не смог защитить отца…

Его прервала звонкая пощечина, откинувшая голову набок.

– Куда они пошли дальше? – Вампир присел на корточки и вгляделся в его залитое слезами и кровью лицо.

– Наверное, в сторону Низинок… Там как раз недалеко дорога на Зуннар, – проговорил юноша и вытер слезы рукавом. – А зачем они вам?

Ничего не ответив, Хафиз поднялся и быстрым шагом направился прочь. Он услышал, что хотел – подтверждение собственных догадок. Конечно, возвращаться в Зуннар не хотелось, но упускать эльфийскую дрянь не хотелось еще больше. Даже вздумай они обогнуть Внешний Мир трижды, Хафиз был готов следовать за ними, ожидая удобного момента для расправы. Они еще не подозревали, кому перебежали дорогу…

За спиной раздались быстрые шаги. Увидев за спиной свою недавнюю жертву, Хафиз недоуменно моргнул.

– Подождите! – пропыхтел тот, пытаясь восстановить дыхание после бега. – Вы друг или враг этого эльфа?

– Самый злейший враг в его никчемной жизни, – зло процедил вампир и сощурил черные глаза. – А тебе-то что?

Неожиданно парень рухнул на колени в дорожную пыль.

– Прошу вас, возьмите меня с собой! Умоляю вас! Я хочу отомстить, жестоко отомстить! Я хочу увидеть, как он будет корчиться от боли! Я буду защищать вас, помогать вам, делать все, что угодно, только возьмите меня с собой!

– По-твоему, мне нужна защита? – Хафиз поднял бровь. – Ты, жалкий простолюдин, хочешь пойти со мной, вампиром, кровопийцей, упырем, проклятым, или как вы нас там называете? Думаешь, ты сможешь мне пригодиться?

– Да! Да, что угодно! Кровь… – Он распахнул ворот рубашки так, что несколько пуговиц покатилось по земле. При взгляде на гладкую кожу его шеи Хафиз невольно вздохнул. – Хотите? Я отдам вам всю свою кровь, если потребуется, только позвольте помочь убить эту тварь!

Вампир задумался. Присутствие парня значительно отягощало его путь. Конечно, паек на случай голодных времен – это хорошо, но…

Он еще раз покосился на шею юноши.

– Никаких сборов, отправляешься сейчас. И называй меня милорд.

Головная боль усиливалась. Сказывалось приближение родного края, с которым было связано так много воспоминаний… и боли. Пошатнувшись, Хафиз оперся на ствол ближайшего дерева и сполз на землю. Дышать становилось все тяжелее, зрение ухудшалось, а тело ломило так, словно выворачивалось наизнанку. Как ни странно, но отчасти эта боль была даже приятна. Будто он снова ожил и стал смертным.

– Милорд? – воскликнул парень, как по заказу очутившийся рядом. – Что с вами?

– Нет! Не трогай меня! – рявкнул Хафиз, оттолкнув Линда в сторону.

Убрав от вампира руки, Линд отошел и склонился в почтительном поклоне.

– Как… Как вам будет угодно, милорд. – Он тщетно пытался скрыть страх и ненависть, застывшие ледяной коркой в его глазах. Мальчишка боялся, и это бодрило.

С трудом поднявшись, Хафиз гордо выпрямился и двинулся дальше по тропе. Ничто не могло устоять перед волей Хафиза Хорсофа Парвиза. Как не выдержит и ослабевшее заклинание на границе родного Зуннара.

Последний труп лежал в самом углу залитой кровью комнаты, раскинув руки в стороны. Линд осторожно приблизился к нему и едва сдержал тошноту, горьким комом поднявшуюся в горле, – щеки, нос, губы – все было обглодано до кости. Разодранная в клочья шея напоминала месиво. Да, милорд заметно проголодался.

Ухватив бывшего хозяина семейства за ноги, Линд хмыкнул. «Милорд». Как ни горько было это осознавать, даже в собственных мыслях он начал называть вампира «милордом». Он давно решил, что пойдет на все ради мести. Пускай о него будет вытирать ноги нечисть, подобная Хафизу, пускай он будет таскать трупы невинных жертв по утрам, но дху сдохнет. И, если повезет, именно Линд нанесет ему тот самый смертельный удар.

В подобных мечтаниях молодой человек проводил почти все время дневного дежурства: скрипя зубами, представлял исказившееся серое лицо дху с остекленевшими глазами, почти ощущал липкую пленку его крови между пальцев…

Хафиза, который вел его, он ненавидел чуть меньше и даже невольно им восхищался. Сколько раз Линд зачарованно наблюдал за тем, как вампир убивает своих жертв, стараясь запомнить отточенные столетиями мастерские комбинации ударов. Совершенное существо, полное ненависти и скуки, – вот чем был Хафиз.

Линду хотелось стать таким же, заглушив тем самым скопившееся разочарование. Он ненавидел их, этих людей вокруг, из-за которых отец не раз рисковал жизнью, взамен получая лишь жалкое «спасибо». Смерть его прошла так же жалко и бесследно, растворившись в заботах о грядущем урожае. Да, первые три дня скорби двери дома не закрывались: выразить свои соболезнования пришли все соседи и даже жители окрестных деревень. Но стоило отцу упокоиться на лесном кладбище, и все разбрелись по своим делам как ни в чем не бывало. Продолжили работать, а по вечерам веселиться в «Золотом Ключе». Забыли. Забыли того, кто не раз спасал их шкуры.

Наспех забросав труп вязанками хвороста в сарае, он присел на крыльце дома и уставился в светлевшее голубое небо.

– О, великая богиня, молю тебя, даруй мне силу… Позволь мне доказать свою избранность, не сгинуть в этой серой массе… – прошептал Линд и сжал кулаки. – Умоляю тебя, подай знак, что ты меня слышишь! Дай знать, что мне суждено стать великим!

Тишина. Холодное и абсолютно безоблачное небо нависло над головой, словно насмехаясь над молодым жрецом. Обычное тихое раннее утро. Ни голоса в голове, ни тени, пролетевшей мимо, ни даже обломившегося сучка у ели рядом с крыльцом.

– Дай мне знать, черт возьми! – выкрикнул Линд, в бешенстве вскочив на ноги. Тысячи раз он взывал к богине в надежде, что она заметит своего верного последователя, и все безрезультатно. «Неужели меня бросили даже боги?..» Мелькнувшая мысль заставила сердце сжаться от подобной несправедливости.

– Услышь меня, в конце концов! Неужели все мои жертвы напрасны?! Неужто ты всего лишь тупой идол?! – Врезав со всей силы по дверному косяку так, что щепки брызнули в разные стороны, он не сдержал богохульства, вертевшегося на языке.

– Господи, сколько эмоций… Боги слышат нас, когда хотят, мальчик, а хотят они этого крайне редко. – В тени на лестнице, ведущей на чердак, стоял Хафиз, плотно запахнувшись в плащ. – Закрой дверь, пока сюда не сбежалась вся ближайшая деревня.

Пинком Линд захлопнул дверь, погрузив комнату во тьму, и развернулся на каблуках.

– Я ненавижу богов. Я ненавижу людей. Эльфов, орков – всех ненавижу! – прошипел он и, покосившись на Хафиза, добавил: – И вампиров тоже ненавижу.

Ни одна черта не дернулась на лице вампира, даже взгляд остался столь же безразличным.

– Да ну?

Линд задрожал, переполненный клокочущей яростью и разочарованием.

– Я ненавижу тебя… – Глухое рычанье сорвалось с его губ, а кулаки невольно сжались. – Почему мы сидим, сложа руки? Почему мы не убьем этих эльфов прямо сейчас?

Стоило ему шагнуть вперед, как Хафиз сорвался с места и нечеловечески быстро оказался позади. Удар под колено – и Линд уже целовался с полом, пуская кровавые пузыри из разбитого носа.

– Не стоит ссориться со мной, чернь, – мрачно пояснил вампир откуда-то сверху, и Линд почувствовал его ногу на своей спине. – Я гораздо сильнее тебя.

– Ненавижу… Ненавижу… – хныкал юноша, ерзая под сапогом. – Как я вас всех ненавижу…

Хафиз устало закатил глаза. Затем убрал ногу со спины мальчишки, пнув его напоследок.

– Вставай. Вставай, кому говорю! – рявкнул он. Дождавшись, пока парень поднимется, вампир жестом приказал следовать за ним.

Вампир улегся на кровать, которая, судя по рюшам на покрывале, принадлежала хозяйке дома, и поднял взгляд на шумно взбиравшегося по лестнице Линда. Лицо его было искажено сомнениями и злобой. Хафиз даже не сомневался в его верности – жажда мести сама сдерживала мальчишку. Она съедала его с потрохами, кормилась внутри подобно жирному пауку. Конечно, что-то было нечисто в той истории про отца, но вампиру было попросту плевать на такие детали.