Александр Шутрик - Карающая Длань Страница 17

– Что если на лорда напали? – припустил Юлфен.

– Он не маленький ребенок и сумеет за себя постоять, – возразил второй рыцарь. – Да и где его сейчас искать прикажешь? – развел он руками.

– Ладно. Ты прав, – согласился Юлфен. – Жаль только, что в церковь зайти не успели…

– Успеем еще. Сейчас главное – домой. Я вот боюсь, чтоб мы теперь на настоящих стражников не напоролись – бумаги-то ведь у нас нет теперь…

Как только лошадь отнесла лорда Хелинга на приличное расстояние от товарищей, паладин, вдавив задники сапог в бока животному и обгоняя ветер, понесся в сторону Пирсов.

Сразу после разговора с мэтром Файвом он понял, что ни магистра Фоукана, ни отца Фартея ему сейчас не разыскать, но благодаря старым связям Рэйнаг имел несколько надежных, но неофициальных источников с самой свежей и достоверной информацией.

Пока рыцарь добрался до одного из мостов, соединяющих район бедняков с остальным городом, на улице ему не встретилось ни души. Город словно вымер. Даже Окружная, главная улица Первого кольца, смогла удивить воина своей пустотой и тишиной, будто ехал Рэйнаг не по многолюдному Гозинлору, а по какому-то городу-призраку. А ведь Окружная даже ночью всегда была полна разномастного народу, и работа у стражников была до самого утра.

Всю дорогу до широкого моста, построенного из камня, который маги пропитали магией – для прочности, – лорд Хелинг думал о словах мага насчет загадочного убийства, и на душе скребли кошки.

Ну не могли же из-за какого-то там франта, пусть он хоть трижды любовник королевы, принца или еще кого-то, поднять такой кипиш. Здесь явно что-то не то. А что если это кто-то из доверенных лиц короля? Тогда это наводит на мысль.

Если первому покушению на свою жизнь паладин был немного удивлен, то предательство Кландена – тем более после предупреждения Нура – воспринялось как-то обыденно.

А что если и сам лорд Нур – предатель? Что если и первое нападение, и письмо, и сам Кланден, и нападение в замке были изощренным планом покушения на жизнь лорда Хелинга?

Вот только зачем? На кой кому-то его смерть, да и тем более сектантам? Ведь он никогда особо не занимался культистами… А что если на паладинов устроили охоту?.. Нужно быстрее к Пирсам. Узнать, кого же убили на самом деле и из-за чего весь этот сыр-бор в столице.

Каменная арка, перекинутая через широкую полосу реки, была прекрасно освещена зависшими в воздухе фонарями. Но даже волшебный свет не мог пробиться сквозь водную толщу, сейчас темную и непроглядную, словно завеса тьмы.

Над водой не чувствовалось даже малейшего дуновения ночного ветерка, и цокот копыт, разлетавшийся во все стороны, показался Рэйнагу не тише колоколов в воскресное утро. От фигуры одинокого всадника в разные стороны падали тени – будто призрачная свита, сопровождали они рыцаря до самого последнего фонаря, за которым, как за невидимой чертой, начиналась настоящая ночь. Темная и страшная, с прячущимися за углами ночными убийцами и ворами или еще хуже – демонами.

Оказавшись на территории Пирсов, воин тут же сбавил ход, юркнул в ближайшую улочку, и в нос тотчас ударил стойкий смрад свежих испражнений. Рэйнаг скривился и зажал нос рукой, однако двигаться с места не спешил. Хоть ночь была безоблачной и месяц со своей звездной свитой усердно трудился, освещая все вокруг, насколько хватало сил, – после светлой аллеи, в которую превратили мост, глазам нужно было привыкнуть к темноте, внезапно набросившейся с аппетитом голодного хищника.

Когда глаза смогли различить оббитую до кирпича стену напротив и груды мусора, а также вонючий ручеек, уходивший вглубь улочки, в котором умудрялись отражаться небесные светляки, лорд Хелинг сдвинулся с места.

Пирсы он знал как свои пять пальцев. И самое главное, что проехать ему осталось совсем немного. Пропетляв несколько минут по смрадным закоулкам, где, зарывшись в мусоре, видели сладкие сны о хорошей жизни бездомные, паладин наконец выехал на улицу Инквизиторов – главную улицу квартала, на которой лет эдак двести назад тогдашние инквизиторы повесили несколько десятков «еретиков». Но те времена давно прошли, канули в бездну, а всего полстолетия назад святую инквизицию и отцов-экзекуторов сменили Несущие Свет. Вместе с исчезновением славной инквизиции поубавилось и самих еретиков, однако чернокнижников оттого меньше не стало. Уж больно алчным был человеческий мозг до запретных знаний, которые даровали бессмертие и силу.

Недосмотрели. Упустили. Вот вам и Братство Черных Дней появилось. Напасть, с которой не могут справиться до сих пор…

Оказавшись в конце улицы, которая упиралась в развилку, паладин свернул направо и неспешным шагом двинулся вдоль стен обветшалых зданий. Здесь еще издали всадник впервые заприметил людей и сильнее закутался в плащ – кто бы это ни были, не стоит провоцировать их доспехами с крестом. В Пирсах никто никого не любит. В людях здесь ищут только личную выгоду, а после убивают, это как минимум.

Одинокий всадник не вызвал у странных типов никакого интереса – выставленная напоказ рукоять меча и латная перчатка оказались более чем красноречивым намеком.

Проехав спокойно почти в конец улицы, заканчивавшейся тупиком, воин вновь свернул в лабиринт узких закоулков, пустынных и зловещих. За очередным изгибом дороги всадник остановил коня, оказавшись у ничем не приметной двери и пары окон с наглухо заколоченными ставнями.

– Подожди-ка меня здесь, приятель! – Лорд Хелинг потрепал коня за холку и спешился.

Оглянувшись, нет ли кого поблизости, Рэйнаг достал из наплечной сумки ключ грубой работы и неслышным шагом подошел к створке. Сунул ключ в черный провал замочной скважины. Медленно провернул два раза – еле слышные щелчки молотом ударили по ушам. Еще раз убедившись, что кроме верного скакуна на дворе никого нет, воин ловким движением вызволил ключ из замка и прошмыгнул внутрь, плотно притворил за собой дверь.

Перед глазами встала непроглядная стена кромешного мрака. Воздух в помещении был тяжелым, спертым, словно здесь уже несколько дней не проветривалось.

Паладин замер на некоторое время, вспоминая. Когда необходимый маршрут был проложен в голове, он аккуратно принялся ступать по скрипучим доскам, не забывая при этом шарить рукой по стене.

Пять шагов вперед. Осторожно. Так. Первая дверь. Еще пять шажков. Лишь под ногами чего бы не попалось. Еще шаг. Так. Отлично. Поворот налево. И сразу ступени. Три шага вправо – оказаться у противоположной стены, где половицы почти не скрипят, выдавая присутствие ночного гостя. Пятнадцать ступеней. Лестничная площадка.

Ох ты ж! Треснула доска! Но паладин вовремя отпрянул назад. Застыл. Долго прислушивался. Кажется, пронесло. И снова вверх. Еще столько же ступеней позади. Опять узкий коридор, в котором уже имелось небольшое окно, завешенное дырявой замызганной тряпкой, но даже сквозь нее внутрь пробивался слабый свет. На миг задержавшись, чтоб привыкнуть к освещению, и теперь различая стены и самое главное – дверь напротив лестницы, воин двинулся вперед.

Заглянуть за угол. Никого. Надо перейти к следующей стене. Вот и нужная дверь. Даже на защелку не закрыта! Отлично. Прогт небось наклюкался любимой настойки и теперь дрыхнет без задних ног… Прислушавшись, Рэйнаг и вправду услышал мерное сопение, доносившееся из комнаты. Взявшись за холодную ручку, он осторожно толкнул створку внутрь. И тут удача повернулась к нему спиной! Прокрасться незамеченным больше и надеяться было нечего…

Протяжный жалостливый скрип давно не мазанных петель тут же разбудил хозяина комнаты.

– Кто здесь? – Прогт тотчас сорвался с постели и зажег лампадку, находившуюся у изголовья кровати, в руке у старика блеснула сталь ножа. – Кого черти принесли?!

– Спокойно! Это я! – Рэйнаг поднял безоружные руки ладонями вверх и зажмурился от внезапной вспышки света, который залил комнату. Он так и остался стоять на пороге.

– Кто «я»? Чего надобно? – Угрозы в тоне хозяина комнаты меньше не стало, даже напротив – прибавилось.

– Рэйнаг!

Вместо ответа старик шлепнулся на кровать и, бросив нож на подушку, принялся душиться смехом.

– Ну? Как я тебя? – раскрыл рот в беззубой ухмылке Прогт, и даже лорд Хелинг разрешил себе беглую улыбку.

Жилище старого жулика за несколько месяцев, пока паладина не было в городе, совсем не изменилось. Все та же скрипучая кровать с дряхлой тумбой у изголовья да шкаф с сорванными дверцами, внутри которого валялась груда какого-то тряпья, составляли жалкое убранство комнаты. Окно, расположенное против двери, было наглухо заколочено досками.

– Чего стоишь на пороге? Проходи, сынок. Да дверь притвори, а то мало ли…

Воин сделал все, как сказал старик, и уселся рядом с ним. Кровать тут же просела под немалым весом чуть ли не до самого пола.

– Конька-то своего предупредить следовало! – Жулик наставительно поднял вверх указательный палец. – Больше тебе не удастся сыграть злую шутку над бедным старым человеком!