Сергей Сироткин - Путь. Книга 2 Страница 18

Достигнув речной глади, я продолжил полёт над ней в поисках удобного места для ребёнка, чтобы оставить его, и окунуться в мир вечно кипящей жизни. Берега и часть водной кромки были заняты плотно растущими разнообразными кустарниками и деревьями, не дающими возможности остановиться, заставляя лететь дальше. Словно они безмолвно предлагали удалиться, чтобы я не беспокоил своим присутствием. Теряя терпение, я ускорился, и, покинув основную реку, полетел над первым попавшимся притоком. Здесь свободных от деревьев мест было также немного, но одно подходящее обнаружить удалось. Опустившись на твердь, я положил ребёнка, освободив от своих духовных нитей, и сразу ощутил на себе множество настороженных взглядов. Попав в утробу проглотившей меня жизни, я стал объектом её внимательного изучения. Она делала это мириадами глаз своих разумов. Чувствуя во мне чуждое существо, основная часть тварей поторопилась спрятаться, но некоторые проявили недюжинное любопытство и продолжали пристально меня рассматривать. Причём во многих животных я почувствовал угрозу. Не к себе, а к ребёнку, который был беззащитен, являясь лёгкой добычей для хищников. Поэтому оставлять его наедине с затаившимися любителями плоти было нельзя, и, оставшись со спящей Ломирой, я окинул взором всю реку, несущую в водах огромную жизненную силу.

Пробравшись в её сущность, я распространился по всей водной плоти. Река, подобно порождению Тьмы с множеством щупалец, расползлась по тверди мира, пополняя себя из всевозможных источников. Как ненасытный упырь, она впитывала каждую каплю воды, стекающую с заснеженных гор, выбивающуюся из чрева мира, падающую с небес. Но, в отличие от тёмных тварей, она вмещала живительную влагу, чтобы жизнь не забирать, а напротив, отдавать. И делала это безудержно, с размахом, не жалея заключённой в ней животворящей силы. Оттого и была полна благодарными тварями, живущими по тому же принципу, что и порождения Тьмы – «выживает сильнейший». И твари старались быть сильными, хитрыми, изворотливыми, лишь бы доказать право существовать в этом вместилище жизни.

Закрадываясь в каждое живущее рекой существо, став неощутимой для него частью, я посмотрел на мир другими глазами. Превратившись в обладателя мириад взглядов, мой разум вспыхнул от втекающей визуальной информации. Поначалу я ослеп, но затем привык к многогранности видения и был поражён, насколько непохожими могут быть взгляды на мир. Мир предстал совершенно в незнакомом обличии и под другими ракурсами. Моя демоническая способность видеть включала возможность полностью оценивать Сущее, а сейчас она была разделена на бесконечное множество картин, давая возможность увидеть какую-нибудь исключительную черту окружающего мира, доступную одному существу, но невозможную к восприятию другому. Цвета, их оттенки, пестрели и сводили с ума, пожирая разум немыслимыми переливами и смешиваниями. Индивидуальное строение органов зрения каждого организма позволяло воспринимать мир в определённом формате, весьма изысканном и чаще всего необычном, к которому приходилось некоторое время привыкать. Многие существа видели окружающую среду не одной картиной, а несколькими, благодаря чему могли контролировать большую часть пространства. Если я таким же образом контролировал Сущее посредством постоянного восприятия тёмной души, то они это делали, пользуясь зрением. И это поражало! Насколько щедро мир одаривал своих жителей, чтобы они могли существовать в нём. В каждом организме чувствовалась заботливая рука Мира Богов, который холил и лелеял подопечных, постоянно их совершенствуя.

Конец ознакомительного фрагмента.