Чарли Хольмберг - Стеклянная магия Страница 2

Сиони быстро оправила юбку и пригладила растрепавшиеся волосы.

Топот бумажных лап за дверью Сиони услышала раньше, чем успела повернуть ключ в замке. Едва она переступила через порог, как Фенхель запрыгнул ей на руки. Песик махал хвостиком и тихо взлаивал бумажным шепотком. Сухой язычок прошелся по подбородку Сиони.

Она рассмеялась.

– Глупыш, я ведь уезжала меньше чем на день, – сказала Сиони и, почесав Фенхеля за ушами, опустила песика на пол.

Фенхель описал два коротких круга и вскочил на груду бумажных костей, валявшихся в углу прихожей. После соответствующего заклинания кости превращались в скелет Джонто, который исполнял у Эмери обязанности дворецкого. Сиони в конце концов привыкла и к Джонто. Однако услужливость Джонто вызывала у нее оторопь, а когда он однажды разбудил ее утром, хорошенько встряхнув матрас на кровати, Сиони начала запирать дверь спальни. Все хорошо в меру!

– Осторожнее, – предупредила Сиони песика, увидев, что Фенхель вознамерился погрызть бедренную кость Джонто.

К счастью, зубки Фенхеля не представляли опасности для хрупкого дворецкого. Сиони миновала столовую и зажгла свет в неплохо обставленной кухне. Здесь было все, что нужно в хозяйстве, имелись старомодная плита и ледник. Между подковообразными шкафами располагалась дверь черного хода.

Сиони не обнаружила в раковине ни единой использованной тарелки. Эмери хотя бы ел в ее отсутствие?

Она подумала, что нужно заняться готовкой – просто на всякий случай, но внезапно ее внимание привлекло незамеченное впопыхах яркое пятно в столовой.

Сиони вернулась в комнату и едва не ахнула от изумления. На обеденном столе красовалась деревянная ваза с бумажными розами, которые были Сложены настолько искусно, что практически не отличались от настоящих. Сиони медленно приблизилась к столу и прикоснулась к нежным лепесткам, скрученным из тонких папиросных листов. Да, такая бумага могла быть только в запасах Эмери! У цветов были и листья сложной формы, похожие на папоротник, и скругленные шипы.

Рядом лежала овальная брошь-заколка для волос, сделанная из бумажных шариков и туго свитых спиралей. Она оказалась покрыта густым слоем лака, и Сиони могла не бояться, что украшение сомнется или сломается. Девушка взяла подарок и погладила его пальцем. Ей, чтобы сделать такой шедевр, потребовался бы не один час, а что уж там о розах говорить…

Розы! Сиони извлекла из середины букета квадратную карточку из плотного картона. На ней Эмери каллиграфическим курсивом вывел: «С днем рождения!»

В груди у Сиони разлилось тепло.

Она прикрепила заколку над ухом, а записку спрятала в боковой карман передника, чтобы та не помялась. Затем Сиони поднялась по лестнице на второй этаж, пощипывая на ходу щеки и тщательно оправляя блузку. Дверь библиотеки оказалась приоткрыта: свет электрической лампы высветлил на паркетном полу коридора кривобокий четырехугольник.

Эмери сидел спиной к Сиони у дальней стены комнаты, сплошь заставленной книжными стеллажами. Подперев голову правой рукой, Эмери взъерошил пальцами свои темные кудри и перевернул страницу какой-то старинной книги. (Сиони не могла угадать, что он читает.) Длинное пальто (или, вернее, балахон) оттенка шалфея было перекинуто через спинку кресла. У Эмери имелось множество балахонов всех цветов радуги, и он носил их каждый день в любое время года. Правда, разгар лета, а точнее, двадцать четвертое июля, стал исключением из правил. Тогда Эмери выбросил индиговый балахон в окно и провел остаток дня, Складывая и вырезая снежинки, которых хватило бы на хорошую метель. Сиони до сих пор находила снежинки повсюду: то возле ледника и посудного шкафа, то – целый ворох! – под подстилкой Фенхеля.

Сиони постучала костяшкой указательного пальца по дверному косяку. Эмери вздрогнул и обернулся. Что, он и впрямь не слышал, как она пришла?

Эмери выглядел усталым – вероятно, он ехал домой весь день, чтобы успеть вернуться к вечеру, – но его зеленые глаза лучились ярким светом.

– Вы являете собой истинную отраду для усталого путника. Я неделю не делал ровным счетом ничего, только сидел на жестких неудобных стульях и разговаривал с напыщенными англичанами. – Он нахмурился. – И еще полагаю, что благодаря вашему прекрасному кулинарному таланту я стал настоящим привередой по части еды.

Сиони улыбнулась и, конечно, пожалела о том, что усердно нащипывала щеки. Она повернула голову, чтобы продемонстрировать Эмери заколку.

– Что вы скажете?

Выражение лица Эмери смягчилось.

– По-моему, вам очень идет. Я старался.

Сиони закатила глаза.

– Какая скромность! Огромное вам спасибо! И за цветы – тоже.

Эмери кивнул.

– Думаю, за время моего отсутствия вы отстали от магической программы. Наверняка на неделю, не меньше.

– Но вы сами говорили, что я на два месяца опережаю ее, – парировала Сиони и насупилась.

– Вы отстали на неделю, – повторил маг, игнорируя ответ Сиони. Может, так оно и было. Сиони давно усвоила, что Эмери Тейн обладал талантом избирательного слушания. – Я пришел к твердому убеждению, что вам будет чрезвычайно полезно изучить корни Складывания.

– Деревья? – уточнила Сиони, поглаживая заколку.

– В некотором роде да, – подтвердил Эмери. – В наших краях, немного восточнее, в Дартфорде, работает бумажная фабрика. К слову, там есть отделение магических материалов. Патрисия изъявила настоятельное желание, чтобы послезавтра вы совершили экскурсию на фабрику.

Сиони промолчала. Она уже получила от мг. Эйвиоски телеграмму на этот счет.

– Там мы и начнем нашу лекцию. Занимательная будет поездка, – усмехнулся Эмери.

Сиони вздохнула. Разумеется, ни о какой занимательности и речи идти не может, что, впрочем, совсем неудивительно. Разве есть что-то увлекательное в скучном бумажном производстве?

– Отправимся в дорогу на машине, в восемь утра, – продолжал Бумажный маг. – Вам, Сиони, надо встать пораньше. Я прикажу Джонто…

– Нет, нет, не стоит! – перебила его Сиони. Она сделала шаг назад, чтобы выйти в коридор, но замерла на пороге. – Вы хотя бы перекусывали? Если вы голодны, я с удовольствием приготовлю что-нибудь…

Эмери улыбнулся одними глазами, но его губы оставались неподвижны. Сиони нравилось, когда он так улыбался.

– Я сыт, Сиони, – ответил он, – но все равно спасибо. Спокойной ночи, Сиони.

– И вам спокойной ночи. Не засиживайтесь допоздна.

Эмери вновь углубился в чтение. Сиони позволила своему взгляду задержаться на лице Эмери еще секунду и отправилась готовиться ко сну.

Перед тем как лечь, она поставила розы на свой ночной столик.

Глава 2

Поджарив к завтраку блинов и достав из ледника клубнику и сметану, Сиони поднялась наверх. Распахнула дверь своей спальни настежь и широко открыла окно, чтобы проветрить чересчур нагревшуюся комнату. Затем пять минут поиграла с Фенхелем – кидала ему свернутые в комок чулки, а он приносил – и вернулась к заклинанию, которое Эмери задал ей перед отъездом на конференцию.

Сиони нужно было Сложить бумажную куклу – сделать свою собственную копию.

Изготовить двойника оказалось сложно, и вовсе не из-за каких-то абстрактных концепций, а потому, что на начальном этапе требовалась помощь со стороны. Сиони не могла нарисовать свой силуэт. Эмери уехал, а Джонто не сумел крепко держать карандаш. В результате Сиони отправила мг. Эйвиоски телеграмму, в которой попросила, чтобы магичка прислала ей на подмогу свою ученицу Дилайлу Берджет. Девушка была на год старше Сиони, но прошла курс магической школы Таджис-Прафф за два года (Сиони уложилась в один), и они обе, в общем-то, «сравняли счет». Мг. Эйвиоски специализировалась на стекле и загружала будущую Осветительницу с головой, поэтому силуэт был создан лишь вечером накануне дня рождения Сиони.

Сейчас Сиони расположилась на полу спальни и вооружилась ножницами: их она приобрела у Плавильщиков пару лет тому назад. Острые лезвия резали что угодно и никогда не тупились. Прежде чем взяться за длинное полотнище бумаги, на котором был начерчен ее силуэт анфас, Сиони некоторое время разглядывала ножницы. Если бы она стала Плавильщицей, как мечтала еще совсем недавно, то наверняка бы уже освоила заклинание их изготовления. Не то чтобы она жалела о том, что попала учиться к Эмери, пусть это и было решено за нее и без нее…

Вырезание оказалось трудоемким делом. Эмери заранее предупредил Сиони, что любое неверное движение разрушит заклинание, а Сиони не хотелось начинать все заново. Поэтому прежде чем в дверях появился Эмери в ярко-синем балахоне, полы которого при каждом шаге хлестали его по лодыжкам, Сиони справилась только с частью куклы, вырезав ее левую ногу от ступни до колена.

Сиони аккуратно отложила работу и взглянула на наставника. Глаза Эмери сверкали весельем. Она сделала что-то смешное?