Вячеслав Шалыгин - Хаоспатрон Страница 20

Лунев аккуратно, стараясь не задеть тело, перебрался на корму, окинул взглядом нехитрую систему управления суденышком, взялся за рукоятку и потихоньку добавил газа. Мотор затарахтел более отчетливо, и в ту же секунду на берегу снова затрещали выстрелы. Андрей пригнулся и заставил лодку развернуться против течения. Несколько пуль вжикнули почти над головой, но затем стрельба прекратилась так же резко, как возобновилась. Луневу показалось, что он расслышал какие-то крики, русский мат и непонятные хлопки, но все эти звуки донеслись со стороны отмели, где по-прежнему копошились фаранги и атаковавшие их врукопашную кхмеры. Какая сложилась обстановка на месте дислокации морпехов (и где теперь было это место), Лунев не понял. Информации на этот счет новая звуковая дорожка не содержала.

Лунев обогнул остров, направил лодку в протоку и сбросил газ, позволив суденышку плыть по течению. Позади осталось узкое местечко, где крокодил чуть было не пообедал Прохоровым, затем протока начала изгибаться, постепенно открывая вид на отмель, но никаких признаков, что в береговых зарослях прячутся морпехи, Андрей не обнаружил.

Неужели сержант увел народ дальше, чем нужно? Или они вовсе никуда не ушли? Это был самый тревожный вариант. Не ушли, потому что отпала необходимость? Фаранги и кхмеры вырезали друг друга подчистую? Или засадный отряд кхмеров, разделавшись с бойцом на островке, перенес огонь на морпехов и всех перебил?

Внутри неприятно похолодело. Что ж получается, бросил товарищей в беде? Заигрался в лазутчика и не помог друзьям, когда это было нужно?

– Алло, гараж! – донесся из зарослей громкий шепот. – Причаливай!

Лунев с облегчением выдохнул и направил лодку к берегу.

– Прохор, в темпе!

– Сам знаю, – сержант выбрался из зарослей, ухватился за борт, подтянул лодку и обернулся. – Все на борт!

– Я не хочу!

Из кустов показался сначала Купер (почему-то задом наперед и согнувшийся), а затем, на четвереньках, Гаврилов. Реплика принадлежала последнему. Купер молчал. Лишь сопел и кряхтел, выволакивая за шиворот упирающегося Гаврилова из зарослей.

– Отцепись от меня! – хрипя и негромко киксуя, умолял Гаврилов. – Брось! Я не хочу! Я не хочу, как Серега! Отпустите меня! Я домой хочу!

– Вот с-сука! – зло процедил сквозь зубы Прохоров. – Всю скрытность похерит! Купер, врежь ему промеж глаз, чтоб заткнулся!

– Чего истерит? – спросил Лунев.

– А-а, – Прохор отмахнулся. – Потом расскажем. Купер!

– Я помогать! – Последней из зарослей выбралась Люся.

Девушка перекинула через голову ремень санитарной сумки, забросила за спину винтовку и ухватила Гаврилова под мышки. Поднять матроса на ноги ей не удалось, но совместными усилиями они с Бондаренко хотя бы подтащили Гаврилова максимально близко к лодке.

– Да встань ты! – наконец разжал зубы Купер. – Что ты ноги поджимаешь?! Свело, что ли?!

– Свело! – Гаврилов скуксился и всхлипнул. – Не могу разогнуть! Бросьте меня-а-а.

Он зарыдал в голос и затрясся, как в припадке.

– Дай, я ему… – Прохоров отстранил Купера и вскинул автомат, целя прикладом прямо в темя Гаврилову.

– Отставить! – Лунев успел схватить сержанта за руку. – Купер, водой его окати!

Вместо Федора приказ выполнила Люся. Она зачерпнула панамой мутной водицы и плеснула в лицо Гаврилову. Матрос на пару секунд замер, судорожно вдохнул и часто заморгал. Люся неожиданно влепила ему две звонкие пощечины, затем снова зачерпнула воды и плеснула матросу в лицо, но теперь с силой, так что Гаврилов будто бы получил еще одну пощечину.

Процедуры принесли положительный эффект. Матрос по-прежнему всхлипывал и судорожно вздыхал, но прекратил трястись и разогнул ноги.

– Другое дело, – недовольно проронил сержант и опустил взгляд. – Обоссался, что ли?

– Это вода, – мгновенно ответила Люся. – Я плескать.

– Ладно, – Прохоров усмехнулся. – Высохнет. Главное, чтоб не обгадился. А то иди потом с ним дальше по джунглям, нюхай. Давайте его сюда!

– Где Жигунов? – Лунев ухватил Прохорова за руку.

– Везде, – буркнул сержант.

– Прохор! Где Жигунов?!

– Да не ори ты! Нету больше Сереги! Все, исчез! Дым без огня, понял, да? Хер знает, что за пуля была, только рассыпался Жигунов от нее. В пыль!

– В каком смысле «рассыпался»?!

– Вон там, зырь, – Прохоров кивком указал на краешек отмели, который был виден, если встать на корме лодки. – Нормальное зрение? Видишь? Или прицел дать?

Схватка на отмели прекратилась, и теперь над песчаным берегом кружили несколько небольших едва заметных вихрей. В воздух они поднимали мелкую водяную пыль, песок и какие-то бурые ошметки, издалека похожие на чешуйки краски со старой облупившейся двери. Но это была вовсе не высохшая краска. Мелкие ошметки взмывали в воздух, отрываясь от человеческих тел, которыми был усеян берег. Трупы кхмеров и фарангов медленно «таяли», рассыпаясь, словно песочные фигурки на сильном ветру. От многих уже остались только скелеты, и самое жуткое заключалось в том, что эти скелеты ворочались, дергались и тряслись, словно живые существа под током.

– Это… – Голос сел, и Андрею пришлось перейти на шепот. – Это… что такое?

– Хер бы его знал, что это такое. – Прохоров помог забраться в лодку Люсе и кивком приказал Куперу оттолкнуть судно от берега. – С Серегой точно так же вышло. Это все, что нам известно. Рули, давай, капитан Немо, пока тут еще кто-нибудь махач не устроил. Теперь уже с нами.

– Да уж, – хмурясь, сказал Купер. – Мы как магниты какие-то. Вся местная параша к нам липнет.

– Эт-точно, – Прохор невесело усмехнулся. – Или мы магниты, или маршрут у нас сильно «правильный». Прямо посередине жопы. Спасибо товарищу майору и его корефанам-проводникам. Удружили.

Сержант покосился на Люсю. Девушка склонилась над телом фаранга. Ее явно заинтересовал плащ бойца.

– Как там мотор, нормально тянет? – Прохоров поднял взгляд на Андрея. – Можно скинуть балласт: мешки и трупака. Чего его катать, у нас лодка, а не катафалк.

– Нельзя кидать, – Люся подняла голову и возмущенно взглянула на Прохора. – Живой! Контузия!

– Ну и что? – сержант пожал плечами. – Предлагаешь с собой его взять и в Красный Крест доставить?

– Русский!

– Кто? – Прохоров на миг усомнился, а затем заинтересовался: – Этот фаранг? С чего ты взяла?

– Тату!

– Чего? А-а, наколка! Где?

Прохоров взялся за руку фаранга и развернул кисть так, чтобы удобно было разглядеть наколотый чуть выше запястья с внутренней стороны предплечья адмиралтейский якорь и три буквы «ТОФ». Тихоокеанский флот.

– Базара нет… а я яблоки привез, – задумчиво проронил сержант. – Наш морячок.

– А оружие вы видели? – вмешался Купер.

– А что? – Прохоров поднял автомат фаранга. – «Калаш», пять сорок пять. Новье, муха не сидела.

– Облом, – Купер помотал головой. – Смотри, у него крепление под оптику, номера нет, компенсатор другой формы и еще… вот, полюбуйся.

Бондаренко отстегнул магазин и выщелкнул патрон.

– Патрон как патрон, – Прохоров пожал плечами. – Пуля синей краской обмазана, ты про это?

– Снимись с тормоза! – Купер подбросил патрон на ладони, а затем швырнул его сержанту.

Патрон неожиданно перехватила Люся. Затем она без всяких объяснений отняла у Федора автомат и магазин, вставила патрон на место, присоединила магазин и повесила оружие себе на шею. Морпехи никак не прокомментировали ее поведение, только вопросительно округлили глаза.

– Пять пятьдесят шесть, – глядя мимо бойцов, пояснила Люся. – Патрон НАТО. Спецзаказ. Нельзя трогать! Надо майору дать!

– Погоди… – Прохор прищурился. – Серегу как раз такой пулей продырявило?! Секретное оружие, да?

– Ничего не знать! – Люся поджала губки и помотала головой. – Спроси у майора! Отставить!

– Чего отставить-то? – Прохоров хмыкнул.

– Она хотела сказать «отцепись», – перевел Купер.

– «Отцепись»! – сержант фыркнул. – «Майору дать» она собралась! А где он, твой майор?! Почему не помог, когда нас кхмеры обложили и этот вот морячок обстреливать начал? Продинамил нас?

– Это была случайность.

– Это ты Жигунову расскажешь, когда там с ним встретишься, – Прохоров указал пальцем в небо. – Подставил нас майор, вот что я думаю! Отвлекающий маневр затеял! Мы шумим, проблемы к себе притягиваем, а он под шумок свои дела делает. Такая задумка?

Люся не ответила и даже демонстративно отвернулась. Тогда Прохоров уставился на Лунева. Поскольку Андрей и сам подумывал о таком варианте, он не стал спорить и защищать майора, а кивнул. Чем сразу обезоружил Прохорова.

– Тоже так подумал, – проронил Лунев. – Еще после Сивого.

– И… – сержант выгнул бровь.

– А что «и»? – Лунев пожал плечами. – Что мы можем изменить? И надо ли менять?

– Нет, а ты что предлагаешь? Идти дальше по тому же маршруту и погибать по одному? Кто следующий? Гаврюха? Федор? Ты, я или эта вот…