Юрий Иванович - Ускоренный реверс Страница 21

– А не слишком ли ты отнёсся к Яцеку предвзято? Может, он больше пользы принесёт, не погибая напрасно в завязке боя?

Сопланетник на это даже обиделся:

– Это ты сейчас куда влезть пытаешься?! На моё место метишь?!

– Да нужно мне твоё место, как шоом – крылья кальвадров.

– Ха! А ты ведь, целясь в небо, попал прямо в глаз! Ведомо ль тебе, малограмотный солдафон, что, имей рептилии такие крылья, как у их союзников, клювоносых гусениц, они бы «летали» в толще своего океана в два раза быстрей, чем плавают там?

– Мм?.. Занятно! Будем надеяться, что этого никогда не произойдёт. Но ты от темы не уходи, как делаешь обычно. Признай лучше, что с Третьим ты не прав.

– Не хочу признавать. Гнилой он тип. В любом случае от него его донору пользы никакой не будет. Хотя всё же, если обстоятельства будут нам благоприятствовать, я себя положу, но его тоже в бессмертные вытяну.

– Ага, в последнюю очередь… Если он это отношение к себе прочувствует – только хуже станет. Тогда точно его гниль заест. Ну и после гибели от этой мерзкой Уалесты, Яцек стал несколько иным, более правильным, что ли. Всё-таки проклёвывается у него тяга стать настоящим воином, а потом и путёвым правителем. И не эта ли основная цель учёных Полигона?

– Э-э, голубчик, ты уже цели кураторов наших да создателей успел рассмотреть? – перешёл на ворчание сержант. – А сие точно никому до конца не ведомо! И по поводу Третьего… видишь ли, порой мне придётся кем-то жертвовать. Хочу я этого или не хочу. И тогда лучше иметь для подобного действа выбранного заранее человека. И кого мне на его место прикажешь выбирать? Тебя, что ли? О! Примолк! Ибо сразу зашевелилась шкура, которая ближе к телу! Правильно?

Принц пожал плечами:

– Да я не потому примолк, что за себя испугался. Просто ты, как руководитель, обязан спасать всех своих подчинённых. Ты понимаешь? Именно всех. Невзирая на то, кто из них лучше, а кто хуже…

– Ну, ну! Поучи меня! – оборвал его командир. – А я потом посмотрю, как этот подленький Третий, отсидевшись у тебя за спиной во время боя, по твоим плечам пробежит, лишь бы скорей в транспорт запрыгнуть. Ведь признай, что пока ничего геройского он не совершил?

– А мы, все остальные, чем отличились?

– Ладно, не прибедняйся. Пусть и наказан был, зато товарища спас. Идею с изолирующей обшивкой подсказал, тот же алтарь именно ты предложил раскурочить.

– Ха! А сколько мы ошибок при этом сделали и наказаний получили? Твою «восьмёрку» я тебе до конца жизни не прощу и не забуду.

– Да на здоровье! – хохотнул Эйро Сенатор. – Но не забывай, ошибается тот, кто действует. А кто лежит в сторонке в виде шланга – и ошибок не совершает, и на чужом горбу в рай въехать пытается. Но! Если ты так хочешь защитить Яцека, то согласен ли ты за него поручиться?

– То есть?

– Уверен ли ты, что он не дрогнет, когда в самом деле будет решаться его судьба?

– Если все станут относиться к нему нормально, то он не подведёт. Поручиться как за самого себя, конечно, не могу, но склоняюсь к позитивному решению вопроса.

– Ладно, – заторопился командир, предчувствуя сигнал побудки, – тогда ты внутри десятка сам разберись и настрой ребят на правильные отношения, а я со своей стороны постараюсь больше не выделать Третьего как «любимчика»…

Опять день. Опять муштра и изматывающие отработки различных боевых ситуаций. Но по его ходу Десятый успел многое. До завтрака предупредил Яцека во время короткого столкновения:

– Веди себя, как все, тогда и станешь ничем от нас не отличим!

Затем прижал на ходу к стене Девятого, который не только в отношении сержанта горел пламенем мести, а хотел ещё и по Яцеку Шердану потоптаться:

– Не смей больше подначивать Третьего и хихикать в его сторону. Отнесись к нему, как ко мне! Я не просто требую, но и прошу об этом как друга и земляка.

А перед обедом сообщил Пятому и Второму:

– Господа, вытягиваем нашего спесивца из ямы всеобщего презрения и нелюбви! И больше к нему плохими словами не обращаемся. Иначе мы его потеряем, какой из нас будет десяток «спаянных одной волей солдат»?

Оба товарища с пониманием отнеслись к просьбе и своим авторитетом надавили на остальных. Так что к концу уже первого дня стали заметны существенные изменения во внутренних взаимоотношениях разновозрастного коллектива. Шестой сразу согласился с новыми отношениями. Седьмой и Четвёртый и так по молодости долго на кого-то злости держать не умели. Только Первый и Восьмой отнеслись к новой политике внутренних связей сдержанно, оставаясь настороже и тщательно присматриваясь к каждому движению вчерашнего любимчика.

Второй день тоже прошёл в этом плане без осложнений.

А на следующий, как раз шестой по счёту, день для принца Астаахарского начался совершенно не обычно. И всё потому, что проснулся он вопреки всем своим уникальным умениям и привычкам… ещё на десять минут раньше обычного. Если не на больше, если не на все четверть часа.

Поднял голову, не увидел командира, восседающего на табуретке, и подумал, что это ему снится. Уронил голову на подушку и попытался припомнить последний сон во всей его яркости и необычности. Он того стоил, чтобы вспомнить!

В нём принц со своими друзьями по академии плыл на гребном шлюпе где-то в Средиземном море. Сыро, моросит дождик, туман, промозгло, но где-то за спинами уже прибивается сквозь тучи солнечный свет, и гребцы, усиливая темп, плывут туда, подбадривая друг друга криками. Вдруг хватаются за борта перепончатые лапы шоом! И следом поднимаются скошенные, без подбородков морды этих противных рептилий. Внутреннее чувство реализма вопит, что подобных тварей не должно быть в родном море по умолчанию, но глаза видят этот ужас, а руки уже сами выхватывают из-под банки короткий багор и начинают лупить по ненавистным харям.

При этом шлюп не только не останавливается, а, наоборот, ускоряется, словно двигатель задействовал гребной винт. Фредди начинает присматриваться и видит, что плавсредство на глазах превращается в такой крепкий и надёжный «домик», которому только и остаётся закрыть распахнутые створки и умчать его и товарищей на безопасный Полигон.

Потом сон прервался.

Конечную часть сна принц запомнил теперь отлично.

Ещё раз поднял голову, окончательно проснувшись, а сержанта так и не увидел. Подумал, что тот мог однажды на подходе задержаться или в туалете застрять. Но вставать-то всё равно надо!

Поэтому быстро вскочил, оделся и помчался совершать утренние процедуры. При этом перед мысленным взором всё ещё продолжали прокручиваться кадры последнего сна. Как следствие, руки действовали несколько несуразно, заторможенно. Вынули разовую щётку из отверстия вместе с клочком пасты, и почему-то пришло в голову сравнение щётки со шлюпочным веслом.

Вот весло наклоняется… вот оно касается волнующегося моря…

А вот предмет гигиены падает вниз, выскальзывая из рук, и кусочек пасты, отделившись на лету, словно в замедленной съёмке, падает чуть в стороне, прямо под струю воды и тут же смывается ею.

Вроде бессмысленность полная…

И вот уже рука хватает иную щётку и начинает интенсивную чистку зубов, которые и так благодаря заботам учёных не подвержены кариесу. Но мозг продолжает лихорадочно работать.

А ещё через минуту принц выскакивает резво из мужской комнаты в казарму и чуть не натыкается на удивлённого Эйро Сенатора.

– Ты чего вскочил спозаранку? – поразился русский.

– Да я-то нормально встал! А ты чего опаздываешь?

– Что за вопрос? Как раз вовремя прибыл, до подъёма ещё четверть часа.

– Ух, ты! – сообразил Десятый. – Так это я вне графика вскочил? Хе! Вот здорово, как раз времени больше будет на обсуждение одной идеи! – и сразу перешёл к делу: – Коль мы всё равно погибнем при десанте на планету, то нельзя это сделать с максимальным уроном для шоом?

– Вряд ли…

– А если это сделать над самыми густозаселёнными районами? Или над столицей?

– Увы, там нет суши…

– Зачем нам суша? Ведь домик может исчезнуть сразу после нашей высадки? Вот и представь себе: он возникает в точке контроля метрах в пятидесяти над океаном. Мы вываливаемся за борт, транспорт, не долетев до жидкости, – исчезает. Мы – тихо тонем в самом нужном месте и начинаем выполнять задание. Как думаешь, скольких мы в таком случае рептилий на тот свет отправим?

Суть идеи сержант уловил отменно. Но вместо слов вначале просто восхищённо замычал. Потом строго помахал указательным пальцем и приказал:

– Остаёшься вместо меня! И чтобы все мокрые от пота у тебя носились!

Только собрался унестись прочь, как был беспардонно схвачен солдатом за плечи:

– Стой! Ты куда? Неужели не хочешь дослушать о том, как эвакуация будет проводиться?

Вместо слова «Хочу!» изуродованное шрамами лицо смешно отвесило челюсть, выпучило глаза и просто кивнуло.

– Так вот, у них же там, в городах, полно наливных емкостей, в которых они накапливают опреснённую воду. Огромные такие цистерны плоские, танки, чуть ли не с остров величиной. Если мы спешно откачаем воду, емкость отрежем от основания или якорей, то она чудесно всплывёт. Мы на ней. Даём сигнал «домику», он садится на танк, мы прыгаем в кресла и айда на базу. Пусть только наши умники хорошее место для десанта подберут. Как тебе такой план?