Владимир Стрельников - Приключения Василия Ромашкина, бортстрелка и некроманта Страница 23

– Витька, вяжи мадам! – Я выдернул призрака из убитого. Только зомбей мне не хватало! Какое-то время одержимый с умершим телом может управляться неупокоем, и, если зевнуть, можно огрести немало проблем. Грохот рухнувшей на шкаф тушки, звон разбитого стекла и посуды.

Еще раз дал по кумполу второму, пока еще живому башибузуку, выдернул из него призрака, связал поплывшего охранника. Суета, короче.

А надо всем – запах свежесгоревшего пороха и крови.

27 июня 2241 года, воскресенье

Кунград

Василий Ромашкин

– Алло, полиция? Бордель «Розы Востока». Попытка нападения хозяйки с охранниками на посетителей. Попытка пресечена, охранники – один убит, второй связан, хозяйка ранена, перевязана и связана. Два призрака в качестве свидетелей. – Я оттарабанил эту тираду и ждал ответа.

Он последовал секунд через сорок, видимо, дежурный офицер приходил в себя от неожиданности. Ответ был короток и сух:

– Ждите, патрульные машины выехали, – после чего послышались гудки отбоя.

Ну а я вызвал инквизиторов. Раз есть призраки в качестве свидетелей, то нет никого лучше инквизитора в качестве эксперта. Да и мне спокойнее будет.

Потом явился патруль, который не стал связываться со злыми бортстрелками и пытаться нас повязать. Нет, репутация дело великое, нас вежливо попросили оказать помощь следствию. Правда, когда патрульных стало в пять раз больше, чем нас, офицер пытался что-то сделать, но тут появился наш представитель, потом приехали инквизиторы.

После чего офицер полиции ругнулся на казахском и вышел, а следствие пошло своим чередом. Мадам, кстати, когда оклемалась, попыталась обвинить во всем нас. Но инквизиторы уже начали опрос призраков, и волей-неволей прислушивающиеся следаки велели ей заткнуться и не мешать.

Уж больно интересные моменты стали вырисовываться из рассказа одного призрака. Нет, то, что мы рассказали, оба неупокоя подтвердили сразу. Ведший допрос инквизитор только головой покачал, когда услышал, что в качестве средства самообороны я использовал искусственную одержимость. А вот потом, когда разговор пошел о том, почему хозяйка пыталась помешать нам вместо того, чтобы честно позволить выкупить девушек…

– Что? – Старший офицер полиции, руководящий этим цирком, вскинулся при словах призрака. – Вячеслав, сможешь заставить его проводить нас туда?

– Меня не надо заставлять, я сам вас провожу. Этот молодой человек сумел сбить с нас привязку к хозяйке, теперь мы просто привязаны к этому дому. – Зеленоватое марево качнулось. Второй призрак кивнул еле видимой головой. – Мне не нравилось, чем занимается мадам, но противиться ей я не мог. Да, внизу, на цокольном этаже, в запертых комнатах семь девочек, от семи до двенадцати лет. Европейки, блодинки и шатенки. Но там постоянно сидят два вооруженных охранника вроде этих. – Зеленая полупрозрачная рука указала на оставшегося живым, но сделавшегося полным идиотом башибузука. – Но не беспокойтесь. Как вы отсюда не слышите, что происходит внизу, так и они ничего не услышат.

– Охрана – это плохо. Девочки могут пострадать при штурме. – Полицейский жестом успокоил своих подчиненных. Поглядел на притворившуюся умирающей хозяйку. Махнул на нее рукой. – Слушай, стрелок, ты не мог ее поаккуратнее продырявить?

– Так я и так аккуратно и бережно. В плечо над ключицей, навылет в мякоть, серебряной пулей, ни заражения, ни воспаления. Правда, кусок мяса хороший вырвало, но тут пуля пустоголовая. – Я автоматически погладил рукоять пистолета.

– Аккуратист! – хмыкнул пожилой казах и протер платком лысую голову. – Что делать будем, господа?

– Можно попробовать повторить трюк с одержимостью. Как, сможете? – Инквизитор обратился к неупокоям. Охренеть, инквизитор предлагает такое неупокоям.

– Сами – нет, силы не хватит. Но если нам поможет этот явно талантливый молодой человек, то вполне. Это интересно, снова оказаться в живом теле, забавно. Но если у нас все получится и носители останутся живы – мы их покинем только через трое суток. Знаете, так порой завидовал посетителям этого райского местечка! – Призрак засмеялся, и при этом словно за шиворот ледяной крошки сыпанули. М-да… Инфразвук.

– Согласен. Даже с девочками договорюсь. – Кивнул офицер, вставая и проверяя свой бронежилет. – Пошли, Аллах акбар!

30 июня 2241 года, среда

На борту дирижабля «Горнорудный»

Василий Ромашкин

– Тихо, девушки! – Я поморщился от того, что Ли Мэй хлопнула люком. – Тихо!

И потихоньку повел девчонок дальше по лабиринтам ходов нашего дирижбомбеля. Очень девушкам ночное небо понравилось, но его со смотровой галереи почти не видно. Так что повел я их на свой пост. Там сейчас Витька дежурит.

– Вить, свои. – Я постучал снизу по трапу. – Не пугайся.

В проеме люка показалась физиомордия напарника, который, увидев девчонок, клацнул от удивления челюстями. После чего энергично покрутил пальцем у виска и при помощи пихательно-толкательных движений таза и верхних конечностей изобразил, что, по его мнению, с нами сделают старпом или боцман, ежели увидят девчонок на посту.

– Да ладно, один раз живем! – Я махнул ему рукой, и еще раз шепнул девушкам, чтобы молчали как рыбы. После чего помог им залезть наверх, с удовольствием придерживая за нижние девяносто.

Забравшись на ставший тесноватым пост, увидел замерших с открытыми от восхищения ртами девушек. Задрав головы, они смотрели на бесконечное звездное небо. Девочки были настолько восхищены бесконечностью, что ими хотелось просто любоваться.

Минут сорок мы просто молчали. Витька время от времени отзванивался на КП или отвечал на вызовы, когда вдруг небо прорезал шар метеора. Вполне нормальное явление, я за ночную вахту порой до восьми сотен метеоров вижу. Но не для девчонок.

Обе взвизгнули, забыв о режиме молчания. И что плохо, в этот же момент Витька вызвал ходовую.

– Ты чего визжишь? – недовольно спросил дежурный офицер.

– Так это… метеор же. Доложить хотел, но неудачно дернулся, спину защемил. – Виктор показал мне кулак и потом жестами продолжил, мол, выметайтесь поскорее.

Меня не надо было уговаривать, я уже слетел вниз по трапу и принимал девчонок. Но, пройдя на цыпочках по коридору чуть больше двадцати шагов, услышал кашель боцмана. Только его не хватало, огребу по первое число, да еще Виктору может влететь, мы ведь почти под постом.

Так что открыл я при помощи ножа дверь технического коридора, затолкал девчонок туда, заскочил сам, прикрыл дверь. И подтолкнул девушек подальше, к хлопающей под набегающим потоком воздуха наружной оболочке. Здесь, в этом закутке между баллонетами и внешней оболочкой дирижабля, было холодновато. Мы сейчас шли на высоте четыре километра, за бортом совсем не жарко. Притиснув девчонок к ограждению, замер. Даже если боцман заглянет сюда, есть шанс, что он нас в этом аппендиксе не заметит.

Прошла минута, другая, и я понял, что моя правая рука помимо моей воли оказалась на попе Ли Мэй, а левая чуть прижала грудь Гули. И губы китаяночки оказались в такой соблазнительной близости, что я не смог удержаться и припал к ним.

Есть какое-то сумасшедшее волшебство в том, чтобы целоваться с девчонками на решетчатой площадке, ограниченной хлипкими на вид дюралевыми ограждениями, когда сверху, снизу и сбоку хлопает плотная материя и знаешь, что внизу – четыре километра до земли.

Девчонок тоже накрыло и снесло крышу. По крайней мере, Ли Мэй опустилась на колени и возилась с застежками ремня и штанов, а Гуля впилась в мои губы страстным поцелуем и не собиралась отрываться.

Какое-то время я чуть ли не летал, оказавшись вне земного притяжения. За это время Гуля успела отстраниться, приспустить брючки и трусики и, повернувшись ко мне спиной, слегка прогнувшись, опереться руками на поручни. А шальная китаяночка, освободив мое достоинство, сама направила его в подругу.

То, что так шало началось, скоро и бурно закончилось, после чего я несколько минут пытался отдышаться под хихиканье китаянки и таинственное молчание Гули, подтягивая штаны и поправляя тяжелый ремень с пистолетом.

Осторожно выглянув в коридор, вывел девушек и провел их до пассажирского отсека, после чего сам направился к себе в каюту. Нужно привести себя в порядок. Обтереться влажным полотенцем, умыться и поспать часок. Скоро моя вахта. Это девчонкам спать можно хоть до посадки в Боровом.

2 июля 2241 года, пятница

Боровое, Новосибирская область

Василий Ромашкин