Вера Чиркова - Цена дерзости Страница 34

– Да…

– Молодец, спасибо… я всегда знал, что ты самая преданная… самая надёжная… – проклятая витаминка наконец скользнула в пальцы. – Вот, смотри, Майка, такая же пилюля… я кладу тебе в рот… соси. Как станет кисло, ты представишь, как исчезают все болячки и выходит всё вредное, что есть внутри тебя, хорошо представь это, Майка! В тебя попала какая-то гадость, и сейчас всё должно выйти прочь…

– Что случилось? – тихо спрашивал где-то за плечом встревоженный голос Авроноса, ему отвечало всхлипывание рабыни, и землянин всё повышал голос, чтобы перебить, оттеснить эти голоса, не дать им посеять зёрна сомнения в собственных словах.

– Я помогу, вспомни, как я помогал тебе в первый раз, и ты тоже помоги мне, Майка, напрягись! Собери всё своё упорство, ты же сильная, Маечка! Давай, чувствуешь, как от пилюли пошла кислота? Вспоминай, как она прогоняла зелёную лихорадку, все остальные болезни она лечит так же легко! Вот, я чувствую, как всё вредное, злобное постепенно вытесняется из твоего тела, сходит с твоей кожи, так же легко, как нарисованное глиной… Давай, Майка, ещё немного… ещё… ты становишься совершенно здоровой… у тебя ничего больше не болит и нет ни одного рубца или шрама…

Постепенно в душе возникло светлое, приподнятое ощущение, впервые испытанное Консом вчера, во время сеанса исцеления. Похожее на невероятный коктейль из самых разнообразных чувств. В нём были и лёгкость полёта во сне, и трепет сердца, замершего от восторга перед бушующим далеко внизу, под скалой, штормовым морем, и тихая печаль прозрачного осеннего вечера.

Костик отлично понимал, что безрассудно растрачивает сейчас энергию, необходимую для показательного выступления, но ничуть об этом не жалел. Если с Майкой что-то случится, ему не будет дела ни до одного из жителей этого мира…

Это он с незыблемой ясностью понял пять минут назад.

– Хватит, – крепко тряхнул парня за плечо Авронос. – Она уже исцеляется, возвращайся! Конс!

– Я тут. – Костик встряхнул закружившейся головой и тяжело перевалился в кресло сиделки. – Скажи… ты просил принести с утра мёд?

– Нет… – Авронос смотрел виновато, как побитая за кражу курицы собака. – Я никогда не оставляю пациентам недоделанных снадобий, это святое правило. Я уже послал сообщение Даринту, он разберётся… как такое могло произойти.

– Мы недооценили… этого гада, он не стал спать… – тяжело вздохнул Костик. – Попроси принести еды, я пока отнесу Майку в купальню, нужно отмыть её… от твоих художеств.

Про то, что это он сам предложил вчера капнуть в целительные мази сока разных ягод, парень предпочёл не поминать. Вдруг Майке, слушавшей их разговор, не понравится, что её размалевали, словно папуаса?

– Без тебя найдётся, кому её нести… – Лекарь, осторожно рассматривающий покрытую синими и алыми полосами, но абсолютно здоровую кожу девушки, вдруг изумлённо охнул.

– В чём дело? – Костик подскочил с невесть откуда взявшейся прытью. – Авронос!

– Клеймо рабыни исчезло…

– Чёрт! – Костик встревоженно уставился на учителя. – А что нам теперь делать?

– Пока молчать, – бдительно оглянулся на дверь Авронос, хорошо, что он отправил слуг с разными поручениями. – Накрой её покрывалом. Быстро. Я помогу её помыть.

– Сам справлюсь, – неуступчиво насупился Конс, раз девчонка теперь не больная, нечего лекарю её лапать.

– Я могу сама… – про то, что Майка может теперь говорить, они как-то забыли, – а клеймо можно нарисовать… я помню, какое оно было.

– Сначала посоветуемся с Даринтом, – не согласился лекарь. – Ну завернул? Давай хоть нести помогу.

– Я помогу, – появившийся в комнате начальник охраны решительно отобрал у Костика кокон, из которого выглядывало разноцветное Майкино личико. – А ей не больно?

– Нет, – сказала Майка и тут же встревоженно стрельнула чёрными глазами в бывшего хозяина, правильно ли она делает, отвечая совершенно незнакомому мужчине?!

Встретила его непривычно счастливый взгляд, растерялась, смутилась и поспешно отвернулась в другую сторону.

– Пойду принесу уксус, – заторопился Авронос и первым выскочил из комнаты.

Купать Майку Костику не пришлось. Даринт вызвал одну из рабынь, про которую сказал иномирянину кратко – камень. И Конс почему-то поверил этому мужику с глазами киллера, смотревшему на него теперь, как на сошедшего с неба ангела. Даже неудобно как-то становилось, Костик ведь точно знал, что вчера меньше всех думал про этого воина. Считал, что такие крутые мужики должны быть самыми недоступными для разных внушений.

– Посади её туда, там мягче. – Конс указал Даринту на собственную постель и, поймав задумчивый взгляд воина, возмущённо засопел.

Вовсе не имел он в виду ничего такого… во всяком случае, не теперь, когда вокруг столько проблем, а у него совсем нет сил, это парень хорошо ощутил, плетясь за Даринтом по коридору.

В доказательство своего благородства Костик лично переставил поближе к кровати кресло сиделки и поспешил в него плюхнуться, пока никто не заметил, как дрожат руки. Мелко и противно, словно у алкаша.

Даринт тем временем легко перенёс ближе к ним столик, плотно заставленный едой.

– Майке положи… чего тебе хочется, Май?

По необычной интонации хозяина девчонка неожиданно догадалась: он сократил её имя вовсе не от недовольства, и снова смутилась. Как-то неправильно он себя ведёт. Она так виновата, и беды у него именно из-за неё, слышала их разговор. И даже кое-что поняла, но вот поверить, будто такое можно простить… пока не могла.

– Всё равно…

– Это нам всё равно, – неожиданно не согласился Конс, и ресницы девушки испуганно вздрогнули, вот что она снова сказала не так?

– Нам всё равно, – очень мягко повторил он. – Взгляни, сколько тут еды! Скажи, чего тебе хочется, я же не знаю? Вот смотри, начнём с мяса… холодное, горячее, в соусе, паштет – какое класть? – Конс смотрел очень настойчиво, и под этим взглядом Майка терялась и краснела.

– Не мучай её, я сам всё знаю. Все таджерцы любят птицу и баранину, у них это национальная еда. – С этими словами Даринт поставил перед девчонкой полную тарелку еды.

– Замечательно, – непонятно чему обрадовался Конс, – я тоже это люблю.

– Нужно было ей сначала бульона дать, – недовольно фыркнул появившийся в дверях Авронос, глянул на ощетинившегося Костика и примирительно добавил: – Я об её желудке беспокоюсь, два дня голодом.

– Она будет запивать бульоном, – немедленно нашёл выход практичный Даринт. И тотчас подвинул девчонке чашку.

– Давай и мы поедим. – Лекарь переставил к столику скамейку, устроился, подтянул к себе блюдо с едой и только после этого хмуро договорил: – А потом будем думать, что делать.

– Ты о клейме? – Даринт на миг поднял взгляд от тарелки. – А чего тут решать… я уже послал за браслетами. Пока нет хозяина…

– А ты уверен? – Авронос оглянулся на торопливо глотающего мясо ученика и поспешил перевести разговор. – Ещё нужно сразу решить, чем ответим негодяю. Не пойму, как ему вообще удалось всех обмануть?

– Никто не ожидал такой наглости… – помрачнел Даринт. – Там допоздна гуляли благодарные дамы, и все пытались передать корзинки… Я думаю, это его и натолкнуло на идею. Пасечника этого охрана раньше не видела, но одежда и лоток были настоящие… Да и мёд тоже, пока ждали рабыню, он угостил парней. Все чувствуют себя отлично. И рабыне объяснял всё так уверенно… мастак.

– Вроде Югнелиус под корень извёл их гильдию, – недовольно буркнул Авронос. – Откуда снова полезли?

– А для нубов подробного объяснения не будет? – запив мясо горячим отваром трав, ехидно поинтересовался Конс. Вместе с едой к парню постепенно возвращались бодрость и способность шутить.

– В Хедуле есть гильдия убийц, – с досадой буркнул Даринт, – тайная, разумеется. Но все богатые люди… когда им нужно, легко находят этих мастаков. А вот мы каждый раз вылавливаем только самую мелкую рыбёшку.

– Ничего, в этот раз будем ловить крупную, – зловеще пообещал Костик и поднял на учителя решительный взгляд. – Авронос, во сколько у нас сеанс?

– Ты не сможешь, я пошлю слуг… перенесём сеанс на завтра.

– Смогу, только ещё поем и немного посижу. А потом накапаешь мне твоего зелья – и всё получится. Я, кажется, нащупал… струну. А потом сразу уедем. Даринт, твоё приглашение в силе? Мне нужно пару дней, чтобы приготовиться. Зорро выходит на тропу войны.

– Это ты правильно решил, уехать в мой дом, – воин размышлял очень недолго. – Там всё и обсудим.

В имение Даринта Костика везли на хотомаре, и он был очень благодарен начальнику стражи за такое решение. Почему-то парню казалось, что его шея стала очень тонкой и голова оторвётся, если его будет трясти на ухабах.

Хотя хотомар был выбран Даринтом совершенно из других соображений, они с Авроносом считали, что так шпионам Тьершига труднее отследить, куда они направляются. И даже приказали хотомарщику сначала направить дрифона совсем в другую сторону, а за городом поменяли курс.