Виталий Каплан - Масть Страница 37

– Великие предстоят потрясения, – дядюшка заговорил сухо и строго. – И счастье ещё, что первыми обо всём мы с Викторией Евгеньевной прознали. Прознали, обсудили и решили: слишком страшное это оружие, не должно оно никому достаться, и даже про саму возможность такого оружия никто знать не должен. А чтобы…

– А чтобы добиться сего, – перебила его графиня, – сперва надо как следует сие дело разведать. Выяснить, что это за Отшельник такой загадочный, как он Иным масть меняет. Ежели заклятье это, то какого уровня силы? Какие нужны условия? Если артефакт, то в единственном ли числе он существует, или такие можно как пирожки выпекать? Если он один такой и секрет его неизвестен, то сам артефакт следует у Отшельника выкрасть, а далее уж мы с Януарием Аполлоновичем найдём способ его уничтожить. Если же как пирожки – то следует узнать рецепт, и далее уж придётся нам поломать головы, как бы помешать поварам готовить столь острое блюдо.

– А ежели не артефакт и даже не заклятье, – помолчав, добавил дядюшка, – ежели Отшельник своей силой сие творит, то не должно ему быть. Как в Писании сказано, иногда лучше одному человеку погибнуть, нежели всему народу.

– Да, это жестоко, – скривилась графиня. – Нам, Светлым, даже сама мысль о подобном хуже зубной боли. Но в редчайших, исключительных случаях, когда нет совсем уж никакой другой возможности, а речь идёт о жизни миллионов…

– Но вряд ли сие будет столь просто, – пояснил дядюшка. – Очень может статься, что наш Отшельник – маг чудовищной силы, и не всякий Высший с ним управится.

– Вот поэтому и нужна разведка, – сообщила графиня. – И вы, молодые… гм… Иные, наверняка уже догадались, кто в неё пойдёт.

– Дело опасное, – вздохнул дядюшка. – И говоря по истине, боязно за вас. Да только нам с Викторией совсем уж не с руки пускаться в длительное путешествие, без нас тут всякое приключиться может.

– А дело такое, – пояснила графиня, – что нельзя на него одних только Тёмных отправлять. Да и одних Светлых, – по голосу её чувствовалось, как неприятно ей в этом признаваться. – Слишком велик соблазн перед разведчиком. Очень уж вкусной покажется возможность супостатам своим цвет менять, на свою сторону перетягивать. Вызнав секрет, разведчик может и не вернуться к тому, кто его послал… Потому и нужна совместная экспедиция, дабы Светлый надзирал за Тёмным, а Тёмный за Светлым.

– Но и передраться они не должны, – добавил дядюшка. – Когда завладеют секретом осветлений и затемнений, тогда самый-то соблазн и начнётся. Ухайдакать напарника да самому единолично всем распорядиться. Вот прикиньте, что было бы, коли, к примеру, Константина ихнего в пару с нашим Ефимкой поставить. Нет уж, как ни крути, а из всех тверских Иных только вы подходите. Тёмный и Светлый, которые друг другу не враги. Которые долгу своему верны. Причём я не только про долг перед своей мастью…

– Силой мы вас принудить не вправе! – заявила графиня. – Только добровольность! Сугубая добровольность! Я не меньше Януария Аполлоновича беспокоюсь за вас!

В кабинете на целую минуту повисла тишина. Ну, не совсем уж полная – колотилась в окно метель, тикали ходики, трещали берёзовые поленья в камине, стрекотал сверчок за шкафом. А внутри головы моей столько мыслей зашебуршилось разом, что друг другу они мешали выбраться на поверхность ума, и потому чувствовал я одну лишь тупость.

– Да понятно это, – подал голос Алёшка. – Мы с Андреем Галактионовичем осторожненько. Ничего, прокатимся, разведаем. Так что именно делать-то нам надлежит?

Как он, однако, лихо за нас обоих решил! Впрочем, отказываться было бы совсем уж глупо.

– Ну, вот это уже деловой разговор. – В дядюшкином голосе вновь появились бархатные нотки. – А делать вам надлежит вот что. Завтра же отправитесь вы в путь на Белоозеро. Наше счастье, что зима, на санях-то оно проще. Ехать вам лучше всего через Кашин, затем Красный Холм, после Весьегонск, далее уже и Белозерск будет. От Белозерска озеро по восточному краю обогнёте, и там уж на север, к селу Давыдово. Близ того села и надлежит отыскать вам жилище бабки Катерины, войти к ней в доверие и узнать, как до Отшельника добраться. Полагаю, сами вы, без бабкиной подсказки, его не найдёте. Не будет толку ни от заклятья Поиска, ни от «ловчей сети». Чует моё сердце, не того размера дичь, чтобы в обычные наши силки попасться. Ну а как доберётесь до Отшельника, действуйте по обстоятельствам. Одно лишь сразу скажу: грозить ему не следует. Умнее надо, тоньше. Эх, мне бы самому… да нельзя…

– Ну а если все тонкости и умности наши прахом пойдут? – предположил я. – Что тогда?

– А вот тогда, – в дядюшкином голосе блеснула сталь, – употребишь штучку. Артефакт «чёрная стрела», заряжен исполинской силой, но лишь на один выстрел. Если сумеешь незаметно применить – развеется наш Отшельник по Сумраку. Мы, конечно, не знаем, какой он силы, но если просто Высший, вроде меня или её сиятельства, – может и сработать. Но это самый крайний случай. А начать разведку всё равно надлежит с бабки.

– Кстати, зачем именно бабка? – Мне пришла в голову очевидная мысль. – Может, лучше в Боровск съездить, пообщаться с молодой семьёй. Филя с Алей тоже ведь знают, где живёт Отшельник.

– А подумать? – потёр свой боевой шрам дядюшка. – Были они там всего раз, дорогу от бабки к берлоге Отшельника могли и не запомнить. Но не это даже главное. А вот не согласятся они тайну открыть, и что делать будешь? На магический поединок вызовешь? Заклятье «развязанный язык» наложишь? Так ведь чтобы его на Иного наложить, нужен по меньшей мере первый ранг! Кроме того, Боровск – это тебе не дикое Давыдово. Людно в Боровске. На виду вы были бы.

– Да, это крайне важно! – Графиня даже привстала со своей скамеечки. – В пути старайтесь поменьше привлекать к себе внимания! И магией пользоваться лишь в самом крайнем случае! Нельзя, чтобы новгородские Иные пронюхали. Не то заинтересуются, начнут копать, сложат одно с другим. А они ведь не только магические воздействия отследить могут, но и людскую молву. Сообразят, что странная какая-то парочка путешествует по их земле, проверят – и не укроетесь.

– Посему вам уже готова легенда, – пояснил дядюшка. – Вернее, даже три легенды. Для простых людей, для непростых и, само собой, для Иных. Простая легенда – это что ты, Андрей свет Галактионович, жениться надумал. Дело ж молодое, верно говорю? – подмигнул он. – Только в Твери ничего путного найти не сумел. Ты ж у нас «озорной барин», сумасброд, в почтенных семействах не шибко-то желают с тобой породниться. К тому же ты бедноват. Ну что у тебя есть за душой? Деревенька в Самарской губернии, от силы душ сорок, домишко в Твери, капитала тысчонка… ну, несерьёзно это. К тому же в отставке, карьера не задалась. Да я бы на месте отцов сих благородных семейств первый указал тебе на дверь! И стало быть, ищешь ты невесту на стороне. Бывшие сослуживцы твои по Семёновскому полку помогли – подсказали, что есть в городе Архангельске славная девица на выданье. Звать её, допустим, Пульхерия… дворянка, но бедна как церковная мышь, и сирота, папенька её, коллежский регистратор, пять лет уж как от лихорадки почил… зато и собой хороша, и домовита. Вот и едешь ты на смотрины, взяв с собой для услужения крепостного своего человека.

– А для непростых людей? – заинтересовался я.

– А для непростых людей, – прищурился дядюшка, – всё сие насчёт женитьбы объяснять следует как прикрытие. На деле же ты, Андрей свет Галактионович, являешься тем, кем и впрямь являешься. То есть служащим тверской конторы Тайной экспедиции, и поручено тебе расследование одного запутанного дела, ниточки коего уходят аж в Архангельск. Надобно тебе там тихо, ненавязчиво, никак не светясь, допросить нескольких важных свидетелей. Почему тихо? Потому что коли мы тут в Твери всё дело распутаем, до ума доведём – то нам и слава, и почёт. Но если вот так по дури в Архангельск приехать, бумаги предъявить, городские власти привлечь – те помочь-то помогут, но тут же о сем в столицу доложат, в Тайную экспедицию, Степану Ивановичу Шешковскому Ему, значит, все лавры и достанутся, а мы, тверские простофили, на бобах. Кому уж в каких подробностях излагать – сам смотри, по обстановке.

– Ну а для Иных? – осведомился Алёшка.

– А для Иных, – дядюшка поднял палец, – особо лгать и не след. Ибо увидят ложь по ауре. Для них легенда нужна очень близкая к истине. Итак, осенью забрёл к нам в Тверь некий дикий Светлый, полубезумный старичок из крестьян-поморов. И со Светлыми общался, и с Тёмными, язык у него без костей… Мы тут его зарегистрировали, приютили, а попутно узнали, что есть неподалеку от Белого моря, близ Ловозера, странное место. Оттуда невозможно в Сумрак войти, понимаешь ли. И мы тут посовещались и решили, что сие неспроста. Наверняка оттого Сумрак там недоступен, что скрыт в нём некий могучий древний артефакт. Прикинь, какой он силы должен быть, чтобы Иных даже на первый слой не пускать! Что за артефакт, кем создан, когда, для чего предназначен – сие нам неведомо, но очень хочется узнать. Если, конечно, всё это и впрямь так. Старичок-то не врал, аура чистая, но ведь ум помутившийся, мог и сам в свои фантазии уверовать. Значит, нужна проверка. А ещё лучше – всё-таки каким-то макаром его, артефакт, заполучить, пробившись в Сумрак. Затем доставить в Тверь и тут уж изучить тщательно. Ну и понятное дело, сдать в Инквизицию, чтобы уж ни нашим, ни вашим. Только вот вдруг там что-то очень вкусное? Настолько вкусное, что и Светлый рискнёт сию прелесть присвоить, и Тёмный? Значит, надлежит от обоих Дозоров по Иному послать, дабы приглядывали друг за другом. Видишь, как похоже? Пускай ломятся на Ловозеро, Сумрак проверяют. Что окажется? Что старичок наш всё ж безумен был. И взятки гладки. Учти, Алексей, ежели и впрямь придётся с Иными объясняться, то лучше уж, чтобы не у Андрея Галактионовича, а именно у тебя язык развязался, так оно правдоподобнее будет. Ибо не верим мы в стойкость юных, не бреющих бороды!