Евгений Щепетнов - Свет и Тьма Страница 9

После дуэли они попытались узнать у сына директора школы, кто и зачем хотел убить Неда, почему их стравили. Но тот лишь хлопал глазами, делал невинное лицо и повторял одну лишь фразу: «Я ничего не знаю, отстаньте от меня, будете приставать – я пожалуюсь отцу и вас исключат».

Неду уже было плевать на исключение. Ну не вышло из него офицера – и хрен с ним! Добьет срок контракта и поедет к Тиразу – будет учить детишек в его школе единоборств, народят с Сандой детей, заживут, как надо. Дом у него в городе есть, деньги кое-какие водятся, красивая жена, уважение – что еще надо человеку, чтобы прожить спокойную жизнь? У него уже давно исчезло чувство, что ему обязательно нужно стать офицером, – после того, как сущность Юрагора распалась, оставив Неда в покое. Видимо, все-таки именно Юрагор настаивал на военной карьере.

Зачем? Хотел выбраться наверх, подмять королевство – зачем еще-то?

Харалд попросил не трогать сына директора: если Неду плевать на учебу, то Харалду – нет. Дед вложил в него последнее, все средства рода Шороканов, и Харалд не хотел его огорчить. Видно было, как Харалд любит своего деда, – Нед даже позавидовал, и его сердце не раз колола иголочка сожаления: как бы он хотел, чтобы у него были родственники – такие, как дед Харалда! Чтобы о нем, Неде, помнили, заботились, не забывали… Но чего нет, того нет. Он один. Если не считать Санды…

Ох, Санда! Она снилась Неду каждую ночь – ее гладкое, упругое тело, бархатные глаза, ее тихие, исходящие из души стоны… ее дрожь, любовные судороги, когда ногти девушки до боли вонзались в спину мужа, оставляя на ней красные полосы, предмет подшучивания сослуживцев… Нед даже стал стесняться мыться в общем душе – сразу начинались шутки о страстных девицах и просьбы поделиться впечатлениями о проведенных с молодой женой ночах. Где она теперь, Санда?

Нед тосковал по ней, но… странное дело, ее образ, слегка померкший от времени и множества испытаний, выпавших на долю парня, смешивался с обликом той, другой, которая едва не лишила его жизни.

Совершенно разные девушки – одна домашняя, нежная, как домашняя кошка, веселая и суматошная, как ветерок над лугом.

И другая – сильная, резкая, жесткая, как стальной клинок, звенящая, как металл колокола, – что между ними общего?

Лишь одно – Нед их обеих хотел. Думал о них. Мечтал о них. Две совершенно разные девчонки, и обе такие желанные и такие недосягаемые. Впрочем – почему недосягаемые? До Санды надо просто доехать и привезти ее сюда. А вот вторая… вторая поближе.

«Улица Красная, дом пекаря», – врезалось в мозг навсегда.

Глупо, как глупо – вдруг влюбиться в девку, которая едва не убила! В убийцу, мага-демонолога! Ну что это такое?! Опять шутки богини любви? Кстати сказать, Нед давно не посещал храмов богов. Эдак можно навлечь на себя их гнев…

– Ты о чем задумался? – прервал свой рассказ Харалд. – Ты хоть слышал, о чем я говорю?

– Слышал, – улыбнулся Нед и ловко поймал в кулак какого-то серебристого жучка, имевшего неосторожность приблизиться на расстояние вытянутой руки. Приложил к уху и с детским удовольствием послушал, как тот жужжит, пытаясь вырваться из темного плена.

«Как я, на волю хочет!» – с легкой грустью подумал Нед и, открыв ладонь, подбросил насекомое в воздух, следя, как оно уносилось, растворяясь в рыжих солнечных лучах.

– Врешь, – тоже улыбнулся Харалд, – ну что ты за человек? Я тебе полчаса рассказываю о своем романе с соседской замужней дамой, которая жаждала моего могучего тела, а ты… жуков слушаешь. И какого демона?

– Придумал ведь, – усмехнулся Нед, – не было у тебя никакого романа.

– Придумал… – неожиданно сознался Харалд и грустно подмигнул. – А может, все впереди? Будем богаты, известны, у нас будет много женщин?

«Мне бы с теми, что есть, разобраться!» – подумал Нед, но вслух сказал:

– Конечно. Все будет. Главное – не… не наступить в дерьмо, – он с сожалением посмотрел на щегольские сапоги Харалда, потерявшие свой блеск, и под раздосадованные возгласы приятеля предложил: – Может, в луже отмоешь? Не хотелось бы распугивать дам таким видом и запахом.

– Поубивал бы этих возчиков! Этих уборщиков! И вообще кого-нибудь бы сейчас убил! – с тоской в голосе сказал Харалд. – Ну что мне всегда так «везет»? Почему всегда такая непруха?

– Чего это непруха-то? – Нед удивленно поднял брови. – Кто это говорит? Ты, победитель турнира? Ты вообще как его выиграл? Как туда попал?

– Как и все, – пожал плечами парень, – это ты опоздал, а то бы точно выиграл. Каждый год при наборе нового пополнения курсантов объявляется турнир. Участвуют все желающие – и курсанты, и офицеры, только что получившие свою нашивку. Я подал заявку, поучаствовал… и выиграл. Проще простого. Дед, все дед. Он подготовил.

– Отличный у тебя дед. Рад буду с ним познакомиться.

– И он будет рад. Дед фанат единоборств, особенно мечного боя. Вот благодаря ему у меня и не было детства. И юности. И девок не было. Я как сумасшедший бегал, прыгал, размахивал железкой! – Харалд с отвращением постучал по здоровенному мечу, висящему у него на поясе. – Спасибо деду за мою счастливую жизнь.

– Перестань, – строго одернул его Нед. – Я бы все отдал, лишь бы у меня был дед. И чтобы он меня гонял. И чтобы давал советы, заботился обо мне, ждал меня… Радуйся, что он есть.

– А я и радуюсь, – через силу улыбнулся Харалд, – я, правда, его люблю. Только вот… да ладно, забыли. Давай скорее говори со своей девчонкой и пойдем к нам домой – дед будет рад.

– Кстати, а почему ты никогда не говоришь о матери? – осторожно осведомился Нед. – Где твоя мать? Она жива?

– Не знаю, – Харалд равнодушно пожал плечами, – она бросила нас. Сбежала, когда Исе было всего год от роду. Вроде с каким-то дворянином сбежала. Дед отказывается отвечать, где она и что она. Он когда-то сказал, что мать нас предала, и попросил больше о ней никогда не говорить. И теперь только смотрит и молчит, если я о ней спрашиваю. А потом гоняет в три раза больше, чтобы больше не спрашивал. Вроде как в наказание. Вот такие дела. Так мы скоро придем? Протопали уже полгорода! Надо было извозчика нанять!

– Деньги завелись? Помочь вывести? – усмехнулся Нед.

– Да они как-то сами выводятся, легко и непринужденно, – рассмеялся Харалд, – то-о‑олько появятся и рраз! Нету.

– А ты правда подрабатываешь поединками?

– Вообще-то это стыдно, – слегка покраснел Харалд, – и дед не одобрит. Потомственный дворянин – и подрабатывает поединками! Позорище! Кто из соседей узнает… впрочем, может, и знают, – задумчиво протянул парень, – может, и дед знает, да молчит. Деньги-то нужны. А я же не грузчиком подрабатываю… Да, приятель, ко мне иногда обращаются – когда нужно выставить поединщика. Заказов стало больше после того, как я выиграл турнир. Слухи-то разносятся. Ты же знаешь дуэльный кодекс – можно выставить вместо себя другого человека, это в порядке вещей. А еще – можно нанять и попросить подуэлиться. Ну как в случае с тобой…

– А ты убивал? – прервал его Нед. – Вот ты получил сто золотых, убил бы меня. А ты действительно считаешь, что жизнь человека стоит сто золотых?

Харалд обиженно замолк, потом, когда они прошли шагов сто, заговорил:

– Ты как-то все это выставил… вроде как я дешевый наемный убийца, и больше никто.

– Извини, но… разве не так? – безжалостно спросил Нед. – Тебе дают сто золотых, и ты идешь убивать человека, которого никогда до этого не видел, который ничего тебе не сделал, – это как назвать? Нет, я вообще-то понимаю, у всех свой способ заработка. И даже не осуждаю тебя… почти. Но давай называть вещи своими именами – ты наемный убийца, в рамках правил дуэльного кодекса. Пользуешься своим умением бойца, чтобы убивать людей за деньги.

– Ну зачем ты так? – холодно спросил Харалд. – А что такое офицер? Солдат? Разве он не занимается убийством людей за деньги? Кого прикажут убить – того он и убьет. Это как? Это не наемный убийца?

– Хм… что-то в этом есть, – признал Нед, – действительно похоже. Ты извини, если обидел. У меня дурацкая привычка говорить вслух то, что думаю, и мои мысли часто не совпадают с мыслями окружающих… Извини.

– Да вижу – не совпадают, – отчужденно сказал Харалд, и минут пять они шли молча.

Нед клял себя, что начал этот разговор, – зачем было тыкать грязным пальцем в открытые раны парня? Он и так стесняется своих дел, самолюбие Харалда трещит по швам, а тут новый приятель влезает в душу и ковыряется там, как неловкий хирург. Эдак можно вообще остаться без друзей… Впрочем, на кой хрен друг, с которым нельзя поговорить откровенно? Который будет обижаться на неловко сказанное слово, которому важнее собственные амбиции, а не дружба! С которым надо выбирать слова – не дай боги, он обидится! Значит, нет никакой дружбы. Значит, это самообман!

– Ты в общем-то прав, – неожиданно сказал Харалд. – Одно дело солдат, выполняющий приказ, – если он что-то делает, это вина командира. А я – наемник. Но… я ничего другого не умею. Меня готовили именно к этому – убивать. Потому ты зря меня упрекаешь. Мне самому тошно. Хотя я тебя и понимаю.