Александр Каравдин - Парадокс Страница 9

Биф медленно выдохнул, собираясь с силами. Мысленно поплевав через левое плечо и на полусогнутых ногах направился вслед за навьём – Ваней. День обещал быть длинным. Если, конечно, усач не солгал о предпочтениях в пище.

Сорок лет назад изменившую беременную жену продал в публичный дом собственный муж. Услышав такое, многие нордорцы прокляли бы этого недочеловека. Вендийцы же наоборот – назвали бы его почти святым, или же убогим.

Этот гордый народ, обитающий далеко за Кряжным лесом, имел совершенно иные нравы. Проживая маленькими общинами где-то в Вендетских горах, они редко контактировали с окружающим миром. Да и с другими вендийцами общались исключительно из-за запрета на кровные браки. В противном случае о горцах (как их прозвали жители Нордора) никто бы не знал…

Но, тем не менее, женщине от этого легче не стало. Её ребёнок должен был родиться от безродной проститутки, не имеющей и медяка за душой. Назвать матерью ту, которая, по заветам пращуров, должна быть убита мужем. Стать прислугой в развратном доме, если, конечно, хозяин разрешит жить…

Ему разрешили. С тех пор прошло сорок лет…

Азор раздражённо воткнул нож в землю. Да, с тех пор прошло сорок лет. И именно с тех пор он ненавидит не только развратные дома, но и огромные нагромождения камней, называемые в Нордоре жилищами. Даже маленькая деревянная избушка, в которой поныне живёт Ратрон, вызывала у него волну отвращения. А что говорить про жилище Гивуса – обширные каменные хоромы?

Азор по-отечески посмотрел на своё убежище – войлочную юрту, любовно поставленную во дворе рядом с каменным жилищем. Конечно, стоило отказаться и от высоких стен, окружающих дом, но элементарная безопасность говорила об ином.

– Извините за дерзость… – вот что происходит, когда забываешь вовремя спуститься с небес! – … но у нас плохая весть.

Азор окинул взглядом появившихся людей.

Огромный мускулистый Базур с чёрной кожей стоял, смиренно опустив голову. Хан – низкорослый бородач, застыл в низком поклоне. Барбарис – гордый обладатель голубых татуировок, припал на правое колено. А Гризелл – иссохший старец, внимательно смотрел на короля, скрестив пальцы. Ба! Да тут все члены Собрания!… А это ещё кто?!

Азор различил за спинами своих людей троих мужчин, растянувшихся на земле:

– Кто это?!

– Один из них – корчмарь «Гнилого окорока»; а двое других – люди Хитрого, – ответил Гризелл.

– Ну, и что они здесь делают?! А?! – Азор начинал вскипать.

«Вот радости-то, в дом вваливаются члены Собрания, с какими-то безродными», – подумал он.

– Если позволишь, то мы присядем и всё расскажем тебе, – старец, не торопясь, опустился на траву рядом с Азором.

Члены Собрания незамедлительно последовали его примеру.

– Ну? Я жду.

– Вчера ночью бригада Акведука убила Хитрого и ещё шесть человек. Эти двое, – Гризелл головой качнул в сторону лежащих людей, – оставшиеся в живых хитрецы.

– Чего?! Акведук посмел нарушить соглашение? – Азор посмотрел на старца. – Соболезную.

Все сочувственно опустили голову. Хитрый был единственным внуком Гризелла. Единственным упоминанием о давно умершей дочери. Единственным сокровищем…

– Пусть подойдут, – Азор вытащил нож из земли, вытер лезвие о штанину и заткнул за ремень. – Обсудить кое-что нужно.

Хищно блеснув глазами, чернокожий Базур, опёршись на правую руку, приподнялся над членами Собрания. Не торопясь, развернулся и ленивой походкой направился к лежащим на земле безродным. Он не стал себя утруждать, объясняя безродным, куда нужно проследовать, а просто схватил их за шиворот (одного – правой рукой; оставшихся двоих – левой), да бросил в самый центр импровизированного круга. В отличие от перепуганного корчмаря, по-лягушачьи распластавшегося на земле, хитрецы вовремя подставили ноги.

– Присядьте.

Гости, не мешкая, приняли необходимую позу.

– Я бы хотел узнать, как это произошло, – Азор указательным и среднем пальцами ткнул в одного из хитрецов. – Вот ты. Рассказывай.

Слегка смутившись, вор произнёс:

– Почтенный Азор, вчера вечером мы сидели в «Гнилом окороке». Всё было хорошо, пока к нам не ворвались западники…

– Что вы делали в «Окороке»? И кто к вам ворвался? Имена, прозвища.

– Брасс задолжал Хитрому, почтенный Азор.

– Кабальная ночь, – зло сплюнул негласный король. – Это правда, корчмарь?

– Да, почтенный Азор. Правда, – Брасс склонил голову.

– Ну, и кто к вам ворвался?

– Виви, а с ним ещё четыре человека, – на лбу вора проступили крупинки пота.

– Кто он такой? – Азор окинул взглядом присутствующих.

– Правая ручка бригадира – Акведука. Вора из западников, – ответил Хан. – Так, пешка.

– Пешка, говоришь! – король снова вскипал. – Почему же тогда он убил Хитрого?!… Ладно, – Азор попытался успокоиться. – Кто остальные?

– Грен и Болл, – но, увидев немой вопрос Азора, Хан продолжил: – они из Акведуковской шайки.

– А другая пара?

– Мы не знаем. Они ушли, – развёл руками бородач.

– Так. Как те западники выглядели?

– Один из них был вроде Густавом, – дрожащим голосом ответил второй хитрец.

– Вроде?!

– В кабаке было темно. Я плохо разглядел. А второй… Я ни разу не видел его среди акведуковцев, почтенный Азор.

– А ты? – король перевёл взгляд на первого.

– Я тоже его раньше не видел. Но у него, кажется, татуировка была. Да! Чёрная слеза на правом веке.

– «Скорблю по усопшим родителям», – задумчиво произнёс Азор. – Ещё что-нибудь?

– Нет. Больше я ничего не разглядел.

– Ясно. А что ты скажешь, корчмарь?

– Извините. Но я ничего не знаю, почтенный Азор.

– Почему же?

– Я всю драку просидел на кухне. А когда вышел – никого, кроме Стражников Короны не было.

Азор окинул взглядом троих мужчин. Навряд ли они лгут. Незачем это им. Слишком уж они зависят от него.

– Покиньте нас, – король прикрыл глаза. – Встаньте у стены и ждите. Живо!

Гости покинули круг, словно их и не было.

– Что скажете? – Азор обратился ко всем членам Собрания. – Я слушаю.

– Нарушено соглашение, следует наказать безродных западников, – инфантильно произнёс Барбарис.

– А если Акведук ни при чём? – Хан чуть не соскочил с места. – Я считаю, нужно во всём сначала разобраться, а потом уже резать глотки! Вдруг его подставили? Мы и так с Ратроном не в хороших отношениях!

– Хм! – громко хмыкнул Базур, прерывая бородача.

– А ты почему молчишь, Гризелл? – удивился Азор.

– Я думаю, моё мнение и так ясно, – старец положил руки на колени.

– Значит, смерть.

– Нельзя же так! – вскричал Хан. – Этим мы можем объявить войну Ратрону. Ведь его человек!

– Тихо! Большинство решило, – сурово произнёс Азор. – А теперь сиди и наматывай на ус! – он сменил тон на более мягкий. – Мы поступим следующим образом. Ты, Хан, вместе с хитрецами отыщешь этого Густава. Гризелл, – тот склонил голову, – устрой прощальный вечер своему внуку. Корчмарь тебе поможет. Барбарис, надеюсь, сможешь найти пятого. Со слезой на веке.

– Сделаю, – благородный погладил шпагу, висящую у бедра. – Можешь не сомневаться.

– Замечательно. А ты, Базур, – Азор улыбнулся, – убьёшь Акведука. Ясно?

– Да! – пробасил гигант. – Убью!

– И вот ещё, – король протянул два медяка. – Возьми.

– Зачем это ему? – не понял Хан.

– Цена за убитого пса.

И два медяка упали на огромную ладонь Базура.

Биф ведром зачерпнул зернисто-травяной сор, названный Ваней отходами, и направился к противоположной стороне амбара. Подойдя к перегородке, он, перевесившись, высыпал сор за прибитые доски. Затем снова пошёл за отходами. Усложнялась работа тем, что Бифу приходилось поглядывать на Ваню, а то кто его знает. Укусит со спины, не сдержавшись, или ударит чем-нибудь, дабы после пообедать. Навий он и есть навий. Ничего хорошего от него не жди.

– Всё, перекур, – скомандовал Ваня и сел на перевёрнутое ведро.

Биф, немного потоптавшись, сделал то же самое.

– А знаешь, – махнув правой рукой, произнёс усач, – здорово ты Снежка-то утихомирил! Ходит, словно в воду опущенный. Первый раз его таким вижу. Молодец!

– Да он сам провалился, – засмущался Биф.

– Знаю, знаю. Сегодня всё утро крышу чинил. Огромная дырень была.

– Так он сам не маленький.

– Да, м-м-м, – причмокнул Ваня. – Не маленький.

Наступило неудобное молчание…

– Ваня, а как называется твоя шляпа? – задал спасительный вопрос Биф.

– Мне её Август подарил. Кепка, говорит, называется. Удобная, я тебе скажу, вещь.

– Кеп-ка, – словно пробуя на вкус, повторил юноша. – Слушай, Ваня. Я могу тебе задать личный вопрос?

– Почему же нет? Задавай. Я люблю вопросы… – усач, прищурив глаз, согнул-разогнул указательный палец, – … с подковыркой.

– А ты, правда, того… ну… навий?

Ваня добродушно улыбнулся: