Gamma - Цели и средства

Цели и средства

О муках выбора, полезных знакомствах и переходе всяческих границ

Поступай так, чтобы ты всегда относился к человеку и в своем лице, и в лице всякого другого также как к цели и никогда не относился бы к нему как к средству.

ПРОЛОГ

— Не стоит эта палочка тех неприятностей, что из‑за нее происходят, – сказал Гарри. – Да и вообще… – он отошел от портретов, думая уже только о кровати в Гриффиндорской башне и о том, может ли Кричер принести ему туда бутерброд, – неприятностей мне уже хватило на всю оставшуюся жизнь.

Кричер все‑таки принес ему бутерброд, но Гарри не помнил, успел ли доесть его, прежде чем провалился в глубокий сон без сновидений. Когда он проснулся, солнце давно перевалило через зенит. Несколько секунд Гарри любовался удивительно синим небом в окне Гриффиндорской башни, а потом резко сел, пораженный простой мыслью.

Снейп. Он никому не успел сказать. Волдеморт прокричал, что убил их обоих, Дамблдора и Снейпа, как и Лили когда‑то, но услышал ли его кто‑то? Понял ли?

Нужно было сказать кому‑нибудь. Кингсли Шеклболту или Артуру Уизли. Гарри торопливо оделся и выскочил в гостиную Гриффиндора.

Им сказали Рон и Гермиона. Рон – отцу, Гермиона – мистеру Шеклболту. Они уже побывали в Визжащей хижине.

— Тело перенесли в Хогвартс? – спросил Гарри глухо. Сейчас пройдет победная эйфория и начнет наваливаться осознание потери. Фред, Тонкс… Рем, о Господи…

— Тела нет, – уронил Кингсли. – Мы не сразу туда попали, Гарри, сам понимаешь: сначала спасали раненых, отправили в Мунго кого можно. Мои ребята еще пытались задержать эту свору, упиванцев выживших, но многие сбежали. И кто‑то добрался до хижины раньше нас. Когда мы туда пришли, тела уже не было.

Может… На мгновение в сердце зажглась глупая надежда.

— Мистер Шеклболт… Кингсли… А может, он… ушел?

Кингсли невесело усмехнулся.

— Не на своих двоих, Гарри. Нет, это те мерзавцы. Ты же помнишь, Крауч тоже так сделал, когда убил своего отца. Превратил его тело в кость и зарыл. Сам–Знаешь–Кто обещал бессмертие своим вернейшим слугам, вот они и уничтожают тела тех, кто этой награды недостоин. Подстраховываются.

Он все равно пошел в хижину, хоть смотреть там было уже и не на что. Палочку Снейпа подобрали авроры. На полу темнело кошмарных размеров пятно с пугающим светлым контуром там, где кровь растекалась вокруг головы и плеч. Гарри вспомнил, как расползалась кровавая лужа и летели брызги, когда Снейп пытался говорить. Эти брызги были повсюду…

Он ухватился за плечо Кингсли и вышел на воздух. Смерть от «авады»… нет, не милосерднее, но чище. А еще – быстрее и безболезненней. Это Гарри знал из собственного опыта. Наверное, это был очень редкий опыт.

Думать о Снейпе и Хижине, о том, что его растерзали тут, – в этом было что‑то неправильное. Гарри не сразу понял, что вспоминает о давней мародерской истории и Реме Люпине.

Ведь Рем‑то, вопреки всем некрологам, был жив. Сидел в Мунго, держал за руку Тонкс, рычал на целителей, когда те пытались уложить его если не в другую палату, то хотя бы на койку. Но он был жив, и Тонкс тоже, хоть и очень слаба, – так может, все‑таки… Ну тела же – тела же нет! И эта мысль не давала покоя.

Кингсли смотрел понимающе. Позвал его в кабинет директора, где разбитая горгулья все еще не запирала дверей, выставил на директорский стол плоскую чашу на ножке, исчерченную рунами.

— Гарри, есть способ проверить, жив ли человек. У нас есть кровь Северуса Снейпа, собрали в Хижине. Этот сосуд собирались предать земле вместе с палочкой – хотя бы так. Смотри сюда.

Он взмахнул палочкой. Маленький кровяной шарик вылетел из флакона и капнул на серебристую поверхность чаши. Кингсли произнес заклинание.

— Был бы жив, руны вокруг капли засветились бы. Он мертв. Где бы ни было его тело…

«Что ж вы Петтигрю своим устройством не проверили?», – хотел спросить Гарри. Подумал – и спросил.

— Проверили, – возразил Кингсли. – Это обычная процедура для пропавших без вести волшебников. Заклинание не показало его среди живых, потому что он был в анимагической форме. На анимагов в зверином обличье не действуют заклинания на крови – кровь‑то другая. Для этого регистрация, но Петтигрю не был зарегистрирован.

Гарри молча перевел взгляд на чашу и вздрогнул.

— Там руна светится. Не рядом с каплей, а вон, смотрите.

Кингсли покачал головой.

— Это родственник по крови.

Родственник? Брат? Или… сын?

— Это его отец, – проговорила Макгонагалл. – Насколько мне известно, других родственников у Северуса нет.

Отец? Гарри молчал пару минут, пытаясь осознать услышанное. Отец профессора Снейпа?

— А… мама? – спросил он наконец.

— Умерла очень давно, – ответила Макгонагалл.

— Ему, наверное, надо сообщить? – растерянно предложил Гарри.

— Да, – так же растерянно согласилась Макгонагалл. – Но я не знаю, где он живет. Он маггл.

А где жил Снейп? Гарри понял вдруг, что совершенно не задумывался о том, где живут учителя, когда не живут в школе, и что у них вообще есть какая‑то жизнь за пределами школы.

И еще он понял, что отца Снейпа нужно разыскать.

***

Похороны отложили: в конце концов, это была формальность. Но все остальные – все, кто погиб, защищая Хогвартс, – их похороны не были формальностью, и Гарри провел несколько нелегких дней. Тело Фреда забрала семья, и его похоронили рядом с Гидеоном и Фабианом. Но многих похоронили в Хогсмиде: не все волшебники хотели, чтобы их близкие лежали на маггловском кладбище. Потом потянулись бесконечные судебные заседания. И где‑то среди этих дней, слепленных в один печальный напряженный ком, его вдруг нашел Праудфут и протянул фиолетовый министерский пергамент. Твердым почерком Кингсли было выведено: «Тобиас Снейп, Нью Миллс, Спиннерс–энд. Переехал в Омскирк Райз. Извини, Гарри, больше ничего не нашли».

На Спиннерс–энд жил Снейп – это Гарри уже знал от Макгонагалл. Где Омскирк Райз и как там искать Снейпова отца, он понятия не имел. Когда он поднял взгляд от пергамента, оказалось, что Праудфут никуда не ушел.

— Министр попросил помочь вам, мистер Поттер, – сказал он. – Вам вроде найти кого‑то надо. Вы говорите, я с магглами дело имел.

От Праудфута действительно был толк. Когда Гарри аппарировал в лабиринт узких грязных улочек, похожих одна на другую, он растерялся, но Праудфут ухватил его руку и потащил вперед так решительно, будто знал точный адрес. Они обошли пару мелких магазинов, аврор перебросился парой слов с продавцами и покупателями (они улыбались ему, как старому знакомому) и вывел Гарри к дверям бара.