Елена Малиновская - Синеглазый василиск

Елена Михайловна Малиновская

Синеглазый василиск

Деревеньку заполняло сонное тепло. Ни одна травинка, проросшая среди неухоженных дворов, не шевелилась. Поселок казался бы покинутым, но вон провисло в неподвижном воздухе свежевыстиранное белье, а там недовольно проскрипела рассохшаяся половица. И становилось ясно, что люди здесь живут, просто спрятались на время полуденной жары.

Вот на крыльцо дома, стоявшего у околицы, вышел мальчик лет десяти. Запрокинул голову и недовольно посмотрел, сощурившись, на солнце, пылавшее в зените. На лице вспыхнули рыжим веснушки. Лучики света пробежали по путанице золотистых волос и затаились искорками на дне медово-карих любопытных глаз. В глубокой синеве, где-то высоко над ним, ветер гнал редкие облака. Мальчик пожал плечами и легко сбежал со ступенек. Весело насвистывая и ловко сбивая тоненьким прутиком крупные венчики полевых цветов, он быстро миновал двор и свернул на неприметную тропку, уводящую под сень леса. Некоторое время мальчик брел по плечи в мягких пыльных лопухах. Затем пролез сквозь буйные заросли пузырника, окаймляющие деревеньку, и неожиданно оказался на лужайке с клевером и подорожником. На краю ее, под раскидистым кряжистым дубом, виднелась полуразрушенная изба, вросшая в землю. Мальчик подошел к ней, собрался решительно толкнуть дверь, но остановился, услышав доносившиеся из дома неразборчивые голоса. Он приложил к двери сначала ухо, затем, не выдержав, прижался весь. Заелозил, пытаясь устроиться поудобнее, и сразу занозил щеку. Та заныла, но стали различимы обрывки фраз.

- ... И он как начнет ко мне оборачиваться, ну я и деру...

- ... А в глазах его, говорят, дьявольская сила, кто взглянет - замертво падет...

- ... Правда, что в ночь на Большую Луну они все могут исполнить?..

- ... Зря ты так. Все-таки оберег на крови лучше...

Мальчик слушал долго, хотя так стоять было неудобно: ныла спина, мелкие острые щепки впивались в колени и ладошки.

- ... Если батя узнает - хана мне... - услышал он, и тут дверь предательски распахнулась. Мальчик кубарем влетел в комнату. Влетел и сразу же вскочил на ноги, сжимая остренькие исцарапанные кулачки, готовый дать отпор кому бы то ни было.

Перед ним стояли двое мальчишек лет двенадцати. Один - с сердитыми глазами и коротко стриженный. Второй - тонкоплечий, со светлыми выгоревшими волосами. Мальчик видел их пару раз. Но имен не знал. Не было у него друзей в деревне, не у кого узнавать прозвища местных ребят.

Первый не то спросил, не то просто сказал:

- Подслушивал...

- Нет! - поспешно отперся мальчик. - Это случайно.

- Интересно, много ли слышал?

- Почти ничего, - сказал мальчик. - Разноголосицу какую-то.

Другой загораживал дорогу к выходу, он был старше и крупнее, не с кулаками же на него бросаться. Бежать было немыслимо.

- Что будем делать? - мрачно спросил второй, пониже и с косой челкой.

Мальчик опять повторил:

- Я не нарочно, - и на всякий случай приготовился зареветь.

- Да, встряли, - печально протянул первый, видимо, главный. Так говорят о неприятности, которую нельзя исправить. - А если не подслушивал, то чего тут забыл?

- Я здесь играю, - голос предательски дрогнул, и мальчик опустил голову. - Мне больше негде.

- Может, отпустим? - спросил товарищ захватчика.

- Нельзя, - ответил вожак. - Я его знаю. Это Веська. У него бабка - шептунья. Даже если и не выдаст, так бабка сама все увидит.

- Да что вы мне сделаете! - вдруг расхрабрился мальчик и незаметно потрогал красную тряпицу на запястье. - В лесу, что ли, закружите? Так силенок не хватит. Или к омуту подведете? Не убивать же вы меня собрались.

А они смотрели на него серьезно, безо всякой улыбки. Будто что-то решали. Веська вздрогнул. Он только сейчас понял, что это совсем не игра. И заметил у первого мальчишки на поясе огромный кривоватый тесак с зазубренной сталью. А вдруг?..

- Ладно, - принял, наконец, решение старший. - Придется его с собой брать. Может, и к лучшему. Поди, шептунья-то внука хорошо в лес снаряжает.

- Куда брать? - обрадовался мальчик. Его редко звали в детские игры, видимо, опасаясь тени всесильной по деревенским меркам бабки.

- Ишь, какой шустрый, - осадил его второй мальчишка. - Давай сначала познакомимся, что ли.

- Давай, - радостно согласился невольный пленник. - Я - Веська.

- Кто ты такой, мы знаем, - невольно улыбнулся вожак. - А я - Нике.

- Я - Тима.

Теперь мальчик был полноправным членом маленькой команды, он мог спрашивать про все тайны.

И вот что оказалось. Мальчишки собрались на опасное дело. Поэтому и обсуждали его здесь - чтобы чужие уши не тревожить. В самом дальнем углу избенки тускло блеснул камень-молчун, подтверждая серьезность их намерений. Попробуй-ка в деревне поговорить, там везде родительские охранки. А если молчун вытащишь, то лучше уж сразу к бате с хворостиной. Получается, что сам в проказе будущей подпишешься. Здесь же охранке до родичей не дотянуться. Чащоба, она слабую магию не пропустит. Не у всех же лишний медяк завалялся, чтобы у ворожеи дальний заговор от детской проказы прочитать. И камень, если честно, для поселка слабоват. Хоть смутно, но разговор-то за дверью Веська услыхал. Терпения не хватило двенадцать лун в озере обмывать, рыбьей чешуей натирать, да и обстоятельства особые появились.

Тут мальчишка не выдержал и фыркнул.

- Чего ржешь-то? - сразу набычился Нике. - Ты когда-нибудь слышал, как рыбы звуки издают? То-то же. Самый материал для молчуна.

- А если чешуя с хвоста русалки? - парировал Веська. - Такой камень секрет не сохранит, наоборот, все окрестные мужики о нем узнают. Водная нечисть любит жертвы призывать. Может, я поэтому сюда и пришел. Уж очень мне сильно играть захотелось, да не где-нибудь, а именно здесь.

- Не маловат ли ты для русалки? - недоверчиво потянул Тимка. - Они к детям равнодушны, им взрослых подавай.

- Да и ты не намного старше, - огрызнулся мальчик. - Сами говорили, что камень слабоват. Видимо, только до меня и дотянулся. Бабка-то у самого леса живет. Вы бы еще приманное заклятие прочитали. Тогда точно бы вся округа сбежалась. Счастье, что бабка варевом занялась, по сторонам не зыркает.

- Говорил я, что надо паутиной обматывать, - огорченно вздохнул Нике. - Ох, и не люблю я эту липкую гадость. Ладно. Чего уж там. Тимка, прибери камень. Нечего перед округой светиться. У шептуньи глаз цепучий.

Тимка повздыхал-повздыхал, но покрывало на молчун накинул.

- Ну а дальше? - накинулся с вопросами Веська. - Чего задумали?

Мальчики переглянулись. Наконец Нике нехотя протянул: