Сергей Афанасьев - Кадавр

Сергей Афанасьев

Кадавр

Часть 1. Незнакомка

1) Монография

Теплым осенним вечером, придя с работы и даже не поужинав, Игорь Легостаев, историк по профессии, распахнул окна, чтобы разогнать застоявшийся воздух однокомнатной квартиры, и сразу же сел за письменный стол, торопливо достав из ящика листки и стараясь как можно быстрее занести на бумагу возникшие по дороге мысли.

Такая спешка объяснялась тем, что утром он должен был сдать монографию в редакцию.

Шариковая ручка стремительно забегала в его руке, ломая и без того неровный подчерк, но так и не успевая за еще более стремительными мыслями.

Работа шла.

Он увлеченно строчил по белым листам бумаги, стараясь в срок выполнить задание, когда резкий порыв ветра стукнул форточкой. Игорь, недовольный тем, что его отвлекли от работы и перебили важную мысль, встал, подошел к окну. На улице тучи энергично наползали друг на друга, проглатывая последние остатки голубого неба. Быстро темнело. Игорь закрыл обе рамы, включил настольную лампу. Торопливо вернулся к столу. Сел, снова берясь за ручку.

«Рыцарь, Властимир Решительный, продолжил он свою мысль, после крестового похода, долго путешествовал по Европе и, вернувшись в родные края, по некоторым косвенным свидетельствам, привез с собой знаменитые Артефакты. А именно: христианскую чашу Грааля, кельтского Золотого Идола и славянский щит Вещего Олега».

В этот момент за окном неприятно сверкнула молния, резанув глаза. И тут же гулко ударил гром. Стекла в окнах задребезжали. Что-то недовольно заскрипело на кухне. Игорь давно уже привык к подобным звукам в пустой квартире. Каждую ночь из кухни слышалось то поскрипывания дверей шкафчиков, то деревянного пола. Обычное дело. Но сейчас ему стало как-то не по себе. Неуютно в родном доме. Что-то было не так.

Игорь поежился, отвлекаясь. Однако погодка, подумал он, бережно доставая из верхнего ящика с таким трудом добытые им раритеты, еще не зная, какую большую роль они сыграют во всех последующих событиях.

Первым был кусочек древней новгородской бересты, покрытый защитным лаком, и хранимый им в рамке, под стеклом. Маленькое хозяйственное распоряжение: «Сновид, пошли-ка к дружине князя Властимира Решительного рабыню и обоз со снедью. Я за них взял 12 гривен и поручился».

Специалистам, благодаря предметам, найденным вместе с грамотой, удалось довольно точно установить дату — лето 1105 года. И эта дата также сыграет свою роль.

Второй раритет — одна из глав знаменитой, но утерянной Книги Судеб.

Правда сейчас Игорь держал копию — оригинал он отдал на экспертизу.

«Год Желтого Дракона принес мудреца с дитем вне времени. Тот мудрец, ради прекрасной дамы, возжелал совершить невозможное — найти источник желаний.

Мудреца все обманывали, но он упорно шел к своей цели, преодолевая расставленные на его пути испытания. Вот полный перечень их.

Первое испытание: Рабочий инструмент Али аль-Хусейна. Знание о нем поможет ему.

Второе испытание: Арабская шарада. Знание правил поможет ему.

Третье испытание: Цепочка в спирали тьмы. Знания о взаимосвязях последующего с предыдущим помогут ему.

Четвертое испытание: Верх и низ. Карта поможет ему. Пятое испытание: О сущности золота. Перевернутые люди помогут ему.

Шестое испытание: Ключ к источнику желаний. Желтая дорожка укажет ему путь.

Седьмое испытание: Как остановить время. Дитя вне времени поможет ему.»

Может, пристроить ее куда-нибудь? — подумал Игорь. — Например, написать отдельную главу про Книгу Судеб?

Эта идея захватила его. Он тут же взял чистый лист и принялся быстро набрасывать возможный план главы. Но вскоре, с сожалением, отложил ручку в сторону — слишком мало материала. Время ее еще не пришло.

Он задумчиво посмотрел на план, потом свернул листок и убрал его в дальний ящик — на будущее.

«Итак, артефакт номер один. Чаша Грааля», — аккуратно вывел он, бережно убрав раритеты.

«Первоначально этот кубок не имел никакого отношения к Христу.

Впервые тема Грааля, или священной чаши, появилась в 1190 году в произведении французского поэта Кретьена де Труа „История Грааля“, повествующая о временах короля Артура. А уже потом, гораздо позднее, согласно книге бургундского поэта Робера де Борона „Иосиф Аримафейский“ (около 1200 года) Грааль — это чаша, из которой Иисус пил во время Тайной вечери и в которую Иосиф потом собрал его кровь после распятия.»

Шум на кухне снова отвлек его внимание. Игорь вспомнил, что там-то окно он не закрыл, а этаж-то второй — может, залез кто? Он внутренне подобрался, забывая про артефакты. Взял длинную крестовую отвертку — ничего более подходящего для оружия он поблизости не нашел. Осторожно заглянул на кухню. Темно. Щелкнул выключателем. Никого.

Закрыл окно. Достал из шкафчика бутылку коньяка. С твердой мыслью — с нервами надо как-то бороться — он выпил рюмочку. Вернулся в комнату, оставив свет на кухне включенным. Решительно сел за стол, энергично покрутив головой. Снова взял в руки ручку…

«Ученые считают, что истории о Граале восходят к дохристианским валлийским и ирландским мифам о героях, которые, попадая к богам, угощались из волшебных бездонных котлов.

Христианизация кельтских мифов потребовала замены неистощимых котлов атрибутами христианских ритуалов и верований; особенно это касается вина для святого причастия, символизирующего кровь Христа».

И в этот момент Игорь вдруг остро почувствовал, что у него за спиной кто-то стоит и внимательно смотрит через его плечо на бумагу. Холодея, Игорь резко обернулся. Но никого, естественно, не было — квартира-то пустая. И окна и форточки уже все закрыты.

Ну вот, — подумал Игорь, непроизвольно вытирая пот со лба, — уже всякая ерунда мерещится. Последнее время со мной происходит что-то неладное, — поморщившись, продолжил он свои размышления. — Наверное, правы были мужики на работе — пора уже жениться. То проснусь среди ночи с чувством, что кто-то есть в комнате, то наоборот, покажется, что кто-то только что был передо мной. Домовой что ли завелся? Игорь представил себе этакую сухонькую старушку в телогрейке и валенках, очень шуструю. Улыбнулся своим мыслям. Ерунда, конечно, хотя иногда возникают такие ощущение, словно кто-то время от времени шарится в его вещах. По крайней мере, Игорь ловил себя на мысли, что вещи в квартире не всегда лежат на своих местах. Или он стал уж больно мнительным, или с головой что-то не в порядке?