А. Делламоника - Невада

А. М. Делламоника

Невада

От пустыни разило магией.

За десятилетия охоты за колдовскими предметами Кайт никогда еще не ступал по столь сильному следу, столь близкому к реальности, что зудели все его вкусовые сосочки. Игрушка над приборной панелью указывала дорогу — набитый ватой щенок, тыкающий фетровым носом в ветровое стекло. Магия щенка зацепила арендованный джип Кайта, словно рыбу на крючок, и тащила, тащила. Даже когда он убрал ногу с газа, джип продолжал катить вперед в жаркое марево обещания впереди на хайвее.

Для эксперимента он попробовал сделать остановку в Фаллоне. Крупные кузнечики разбрызгивались на ветровом стекле кровавым ливнем, перекати-поле цеплялось за колеса. К счастью, Кайт выключил сигнал поворота. Запоздало спохватившись, он включил дворники, размазывая сочных насекомых на стекле полукружиями лапок и панцирей.

В конце концов он въехал в Йерингтон, желто-белый поселок с четырьмя казино и популяцией шаркающих тростями древних старичков. Пронырнув сквозь город и помчавшись дальше по грязной дороге в никуда, джип вдруг, наконец, закашлялся. Мотор умер, а все четыре шины спустили.

— Ах, ты, шлюха. — И он ухмыльнулся напряженным низеньким дюнам.

Песчаные поля уходили вдаль по обе стороны от дороги. Их огораживала колючая проволока, как будто бы кусты шалфея и колючие кактусы стоило воровать. Город остался на много миль позади, и впереди у дороги стоял лишь один дом — низко сидящее кирпичное здание, спрятавшееся за красной кирпичной стеной.

Набитый ватой щенок шевельнулся, стеклянный глаз скрипнул о ветровое стекло. Кайт качнул его, оставив чистую полоску на пыльной черной приборной панели. Мех на игрушки повытерся на швах, приоткрыв зеленоватую джутовую основу. Красный шелк внутренней части ушей полинял и выцвел. Сколько щенку лет? Двадцать? Пятьдесят?

Пес тащил его вперед — вынюхивая впереди богатство.

Он сунул щенка в свою кошелку чудес. Магия тяготеет к магии, как кровь к крови, поэтому, когда голод магии ослабился присутствием другого волшебства в красной кошелке, щенок стал мягким и потерял свою напряженность. Голова Кайта вспотела, он достал магические солнечные очки и застегнул сумку. Держа в одной руке свои чудесные безделушки, он вылез из машины в полдневный пылающий очаг пустыни.

Ничего не остается, как только идти.

Он уже истекал потом, когда подошел к дому, плоскому недоброжелательному ящику со странными пристройками, торчащими из кирпичного тела, словно какие-то протезы. Окружающая двор стена тоже оказалась кирпичной, высотой до груди, она была дюймов девять толщиной и покрыта сверху плоскими бетонными плитками.

За стеной двор был оазисом роскошной лужайки и сада, затененного от солнца высокими тополями. Под деревьями росли ипомеи, каждый цветок — словно белая звезда среди переплетенных стеблей и листвы. В доме были две передние двери: основная — на веранде, и дополнительная — встроенная в одну из пристроек.

Кайт опустил со лба на глаза свои заколдованные солнечные очки. Они показали над домом магическую дымку, темную и шевелящуюся, словно облако москитов. Это она, совершенно определенно. Надо бы обойти вокруг, проверить задний двор…

…но вдруг обе передние двери разом открылись и наружу шагнули две женщины, сестры по виду.

— Машина сломалась? — Женщина, спросившая из тени веранды, была скелетоподобно тощей, с вьющимися темными волосами и болезненной комплекцией. Черные круги темнили кожу вокруг глаз.

— Ага, — ответил он. — От вас можно позвонить?

Она кивнула, и он подумал, не означает ли это, что где-то рядом находится муж. Кайт всегда заставлял женщин нервничать — наверное, магия каким-то образом метила его, — но эта вовсе не боялась. Очки показывали страдание, голубые ленты боли, вьющиеся вокруг головы и сердца. Возможно, она просто слишком несчастна, чтобы тревожиться, опасен ли Кайт.

Другая тоже совсем не боялась. Облысевшая и чувственная, она оценивающе рассматривала его, сложив руки под грудью. Вокруг нее кипело черное безумие — иллюзии, извивающиеся вокруг серебряных пятнышек ясновидения.

Психованная. Сдвинутая. Но здесь, конечно, имеется заклинание, да большое. Во рту Кайта пересохло. Если находка будет достаточно большой, он сможет уйти в отставку, чтобы с приятностью посиживать где-нибудь на пляже, самому притягивая заклинания. Каро клялся тогда, что магия притягивает себе подобных, словно как сирот тянет к кровным родственникам.

Конечно, Каро многое что нес, в большинстве своем чепуху. Не держи все магические безделушки в одном месте, делай перерывы по крайней мере в месяц между охотами, не зацикливайся на сборе коллекции. Куча дурацких советов, такой человек — а боялся собственной мощи.

Безумная сестра пустила под откос поезд мыслей Кайта:

— Зайдешь внутрь, зайчик?

— Да, спасибо.

— В мою дверь.

Немедленно воздух меж ними тремя сгустился. Кайт замер, переводя взгляд с сестры на сестру. Очки показывали невидимую паутину, растущую меж ними, треугольный разгул силы, почему-то освобожденной ее словами.

Печальная женщина потерла глаза.

— Мэри, это не состязание. — Повернувшись спиной, она открыла рисунок на своей рубашке: игровой автомат, пожирающий осла, с надписью «Я проиграл свою задницу однорукому бандиту.» Она исчезла в доме, и узы, удерживавшие Кайта, порвались, словно паутинки.

— Входите, — снова сказала безумная сестра — Мэри. Нащупав воротца, он прошел за нею в комнату, все стены которой покрывали магазинные полки с банками консервов. — Звоните отсюда.

— Окей.

Мэри опустилась на колени на стоящий рядом табурет, так что ее груди оказались на уровне его глаз.

— Вы актер? Я видела вас по телевизору.

Флиртует? Женщины с ним никогда этого не делали, по целим десятилетиям.

— Нет. Это был не я.

— Передача о парне, который хотел трость старика. Выманил у дурачка все деньги, а потом пообещал купить трость.

— Да? — Почему-то понадобилось сделать усилие, чтобы вопрос прозвучал естественно.

— Кончилось все плохо, но я не слишком помню. Он забил этой тростью старика до смерти.

— Мэри, — донесся из соседней комнаты голос другой женщины, сухой, словно пыль. — Дай человеку позвонить.

— Фак ю, Люси.

Тем не менее лысая слезла с табурета, крутанула его и вышла, оставив Кайта наедине с телефоном и тысячью банок маринадов.

В его кошелке сломанные половинки трости клацнули со звуком, напоминающим раскатистый смех.

Хорошо, что она сдвинутая, подумал Кайт.