Эльфогеддон (СИ) - Аничкин Станислав Страница 10

— А как будет «гном» по-гномьи?

— Почти так же. Ганоми. Просто когда-то кто-то неправильно услышал. На нашем языке это означает то же, что и «человек» на вашем.

— А как тогда будет «человек»?

— Подожди, в университетах сейчас другие языки вообще не учат? — поднял брови Гарихурдин.

— Да как-то не особо, — честно ответил Дамиан.

— М-да. А я-то вот ваш язык знаю. И Хель твоя знает. А отец твой на гномьем вполне сносно мог общаться. Путался в ударениях и окончаниях, но это мелочи. А ругаться даже на гоблинском умел! А теперь вот оно что. Совсем вы, люди, перестали уважать другие народы.

— Ну, всё-таки Федерация — самая большая страна на континенте, — попытался оправдаться Дамиан, чувствуя себя виноватым, — логично, что ланг будет использоваться повсеместно.

— Ничего не логично, — нахмурился гном. — Когда-то анклавы были на самом деле анклавами, маленькие территории в чужих землях. Небольшие владения переселенцев с островов. Если бы мои предки… Ладно, это уже неважно. Что было, то было.

— Это было тысячу лет назад, — напомнил Дамиан, прекрасно знавший историю. По крайней мере, ту её часть, которая описана в книгах.

— Тут ты прав. Если хочешь, могу провести с тобой пару лингвистических занятий. Я ещё немного знаю язык ороконеру. Представь, как мисс нар-Вейгу будет приятно!

— Звучит неплохо! Я в деле, — с энтузиазмом ответил Дамиан, — можем завтра начать. Сегодня я собирался немного отдохнуть.

— Хорошо. Ты домой шёл? — спросил Камнегляд, довольный тем, что парень так заинтересовался языками других народов.

— Да, — кивнул Хорс.

— Передавай Марч привет. Надеюсь, она, держится. Я ещё немного прогуляюсь здесь.

Человек и гном попрощались, и меньше, чем через полчаса Дамиан уже вышел из лифта и направлялся в сторону апартаментов его семьи. Большой телеэкран, на котором, как правило, высвечивались какие-никакие новости и объявления, заморгал красным. Хорс остановился и напрягся. Заражённые выявлены. Сейчас будут объявлять их имена. Парень сжал кулаки. Сердце начало стучать сильнее.

«Келли Пантер».

«Официантка в общей столовой, которая потеряла в Катаклизме всю семью» — вспомнил Дамиан.

«Мартин Уоршин».

Это имя парню ни о чём не сказало. Просто очередной житель их бункера, с которым он ещё не успел познакомиться. Может, техник. Может, из безопасников. В бункере находилось несколько тысяч человек, всех по именам не знает никто. Дамиан выдохнул. Два есть, ещё неделю можно спать спокойно. В этот момент экран моргнул ещё раз.

«Джейкоб Хорс».

«Загга!»

***

Дамиан со всех ног бежал к детскому саду. Сам не зная, зачем. Имя, высветившееся красным цветом на экране — приговор. «Отец бы точно что-нибудь придумал. Он всегда находил выход, из любой ситуации, даже самой проигрышной» — пришла мысль на ходу, — «В конце концов, это может быть ошибка. Аппаратный сбой. Никогда ещё не объявлялось три имени за раз. Да, это определённо ошибка, иначе и быть не может».

С матерью Хорс столкнулся в проходе. Марчианна выглядела плохо. Мягко говоря. Щёки были красными, дышала она тяжело и даже привычно аккуратно уложенные волосы все растрепались.

— Ты тоже видел? — спросила Марч, глотая воздух.

— Да.

— Что нам делать? Во имя Творца, что нам делать?

Дамиан сделал вид, что не обратил внимания на последнюю фразу. Раньше он такого не слышал от матери. Но, даже если она на самом деле «распахнула своё сердце», как говорят служители культа Ведомых, это её дело. И сейчас это не имело ни малейшего значения.

— Мы что-нибудь придумаем. Обязательно придумаем. Я думаю, это ошибка. Нужно отправить запрос в лабораторию на повторное исследование анализов Джеки, чтобы подтвердить это.

— А что, если он на самом деле заражён? Что, если мы спрячем его и этим же убьём? Вдруг нет никакой ошибки? Кристоф был прав, мне нужно было больше молиться, тогда этого бы не случилось. Это я во всём виновата!

— Мама! Хватит! Этот тут вообще ни при чём! — крикнул Дамиан. Резкий возглас сына привёл Марч в себя.

— Ладно. Давай для начала заберём его, а потом подумаем, что делать дальше. Ты знаешь мистера Вольта? Механика? Он, наоборот, говорит, что никакого заражения не существует. Просто случайных людей выбрасывают из бункера, потому что запасы были рассчитаны на меньшее количество жителей.

— Я знаю несколько мест, где нас не найдут. И знаю слепые зоны камер по пути. Иди за Джеки, я подожду здесь, прикину лучший вариант.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Я не спрашиваю про Ведомых Творцом, ты не спрашиваешь про камеры. Мам, время не ждёт, забирай Джеки.

— Да милый. Спасибо тебе.

Марчианна выпрямилась, сделала пару глубоких вдохов, смахнула с лица прядь волос и гордой походкой уверенной в себе женщины зашла в помещение детского сада. Дверь за ней закрылась. Дамиан начал было перебирать в голове маршруты, как из-за двери раздались крики. Первый принадлежал матери. Второй — воспитательнице Софии. Предметом спора был малыш Джеки. «Она в курсе» — сделал вывод Дамиан. А значит…

— Молодой человек, отойдите от двери.

Спецотряд службы безопасности. Все в техноброне, в шлемах, полностью скрывающих лицах. Даже их имён никто не знал — это были одни из тех, кто с самого начала находился в бункере, наравне с управляющим, администрацией, лаборантами и частью инженеров. Но, в отличие от всех перечисленных, эти хранили секретность. Из оружия у солдат, а по-другому назвать их было тяжело, были только парализующие дубинки. Что более чем достаточно в большинстве случаев.

— Вы ищете Джейкоба Хорса? Мать забрала его домой пять минут назад, — сказал Дамиан, понимая, как глупо и нелепо звучат его слова.

— Прочь с дороги.

— Вы совершаете ошибку, — ответил парень, удивляясь своей наглости.

Но этот бесхитростный план был обречён на провал. От удара ногой открылась дверь детского сада, и оттуда вышла Марчианна с ребёнком на руках.

— Замечательно. Теперь передайте заражённого нам. Дальше мы сами.

— Ну уж нет! Вы не заберёте у меня сына! — казалось, ещё немного, и женщина зарычит, как разъярённая тигрица, защищающая детёныша.

— Мадам, вам следует успокоиться. Не усугубляйте ситуацию.

Отряд окружил семью Хорсов полукольцом. Выхода больше не было.

— Не заставляйте нас применять силу, — произнёс ещё один.

— Марч! Дамиан! Вы здесь, я спешил как мог, сразу, как только узнал, — сказал Гарихурдин, расталкивая сотрудников спецотряда и подходя к дрожащей от страха и гнева Марч.

— Что ты тут делаешь?

— Пытаюсь не допустить глупостей. Марч. Твой сын в опасности. Заражение — это очень серьёзно. Не слушай никого, не верь во всякие бредни. Давай Джеки мне. Я лично отнесу его. Там, куда его отвезут, ему помогут.

— Но ребёнок должен быть с матерью!

— Другого выхода нет. Там о нём позаботятся. Поверь мне.

«Блефует. Ничего он не знает», — по глазам гнома понял Дамиан. Но вслух ничего не сказал. Выхода действительно не было. Изначально не было. Приговор начал приводиться в исполнение сразу, как только загорелось имя брата. Можно было только порадоваться, что отдать ребёнка придётся в руки Камнегляду, а не безымянному солдату. Хорс подошёл к малышу и потрепал его по волосам. Тот был на удивление спокоен. Гарихурдин забрал Джеки у ошеломлённой Марч, и Дамиан тут же подхватил её, не давая осесть на землю.

— Мы ведь ещё увидимся? — спросила женщина, глядя в никуда стеклянными глазами.

— Всенепременно, — с деланной уверенностью ответил гном и двинулся следом за бойцами спецотряда.

Марчианна разрыдалась, только когда они дошли до своих комнат, предназначенной для четырёх человек, и ставших в одночасье такими невыносимо пустыми. Дамиан обнял её, и они молча просидели так несколько часов, прежде чем лечь спать.

Глава 5. Стена памяти

Проснувшись, Дамиан понял две вещи: то, что матери уже нет дома, и то, что он проспал подъём на работу. И первое его волновало куда сильнее. Второе может и подождать. Сегодня на смене должен быть Том, он прикроет в случае нежданного визита высшего начальства или проверяющих. А вот матери в таком состоянии лучше было бы некоторое время оставаться дома. Парень попытался продумать варианты, куда могла пойти Марч. Самый банальный — на работу в поликлинику — он почти не рассматривал. Следующими на ум пришли тревожные слова, услышанные вчера перед трагедией. Мать была как-то связана с религиозным культом Ведомых Творцом. Не исключено, что она решила искать утешения в их проповедях.