Екатерина Богданова - Борьба за жизнь Страница 10

Я схватила ее за локоть и буквально оттащила в сторону.

— Не смей, — прошептала, схватив за плечи и встряхнув разгорячившуюся подругу. — Ты понятия не имеешь, к чему тебя готовят, и можешь сделать только хуже!

— А это не лишено смысла, — вдруг произнесла баронесса. — Возможно, это наилучший выход. Юлона, ведь ты одна из первых по успеваемости?

Юл кивнула, вытирая мокрые щеки.

— И можешь быть покладистой, послушной девочкой, — скорее для себя, чем для нас, тихо продолжала баронесса. — А если что-то пойдет не так, этот интриган и мысли не допустит, что я осознанно подсунула ему дефектный материал.

— Что? — спросили мы с Касиян в один голос.

Юлона только мокрыми ресницами хлопала и во все глаза смотрела на директрису.

— Решено! Касиян, с этого момента ты присоединяешься к общей программе обучения, а Юлона займет твое место, — хлопнув ладонью по столешнице и подняв небольшое облачко пыли, подвела итог баронесса.

— Подождите! А как… — начала я, но директриса Ангори не позволила мне договорить.

— Свободны. Мои решения не обсуждаются. Забудьте все, о чем только что говорили, и идите, — прикрикнула баронесса, вставая. — И приберитесь тут! — проворчала, брезгливо отряхивая ладони.

Нам пришлось подчиниться.

— И что мы сейчас натворили? — спросила я шепотом.

— Как сказала Санни, скоро узнаем, имей терпение, — прошептала в ответ Касиян.

— Мне не придется сегодня встречаться с наставником? — спросила Юл. Она явно была в шоке и плохо понимала, что происходит. Да я и сама ничего не понимала, а бедняжка Юлона вообще выглядела потерянной, ее взгляд бездумно блуждал по сторонам, пока мы под руки вели ее по коридорам.

Но подойдя к двери своей комнаты, девушка очнулась и отказалась входить.

— Я не хочу оставаться одна! — воскликнула она. В ее голосе снова появились истерические нотки, и я приняла решение.

— Сегодня переночуешь у меня, — сказала уверенно, понимая, что Анжелина вряд ли обрадует присутствие третьего лица, но бросить Юлону в таком состоянии я просто не могла. Вдруг она сделает что-то с собой? Я никогда не прощу себе, если с ней что-то случится, зная, что могла это предотвратить.

— Рискуешь навлечь на себя гнев директрисы, — покачала головой Ян.

— Ты только что, возможно, подарила свой шанс вырваться из этой клетки, мой маленький бунт по сравнению с этим ничто, — усмехнулась я.

Анжелин был очень удивлен, застав в моей комнате гостью, но возражать не стал. Только задумчиво посмотрел на принесенную им бутылку вина, вздохнул, сказал «не хватит» и вышел. Спустя пять минут он вернулся еще с одной бутылкой и третьим бокалом.

— Я не буду пить! — категорически заявила я, с отвращением глядя на бутылки.

— Придется, работа у нас такая, — развел руками Анжел и наполнил бокалы.

— А я буду, — проговорила Юлона и сама схватила ближайший бокал.

— Ты сегодня не в домашнем платье, — заметил Анжелин. — Не думай, что вас заставляют так одеваться, чтобы унизить. Просто ты должна стать более раскрепощенной, привыкнуть к откровенным нарядам и воспринимать демонстрацию своего тела как должное.

— Можно, я завтра буду раскрепощенной? — устало спросила я, устраиваясь в кресле.

— Можно, — посмеиваясь согласился Анжел. — А выпить все же придется. Тем более что сегодня вам это не будет лишним. Я слышал о… небольшом инциденте за ужином.

— Не стоит поднимать эту тему, — тихо попросила я, покосившись на Юл.

Юлона поставила на стол пустой бокал и выжидательно уставилась на наставника помутневшими глазами.

Анжел покачал головой, но бокал наполнил. Я же к своему еще не притрагивалась и, если быть откровенной, опасалась, что просто не смогу удержать вино в желудке. Это, конечно же, если смогу выпить. Были у меня подозрения, что станет плохо уже от первого глотка. Ни для кого не секрет, что при дворе ни один прием пищи не проходит без возлияний, об увеселительных и торжественных мероприятиях и говорить не стоит. И принцы уже с юности пристрастились к вину. Однако сам король вообще не пьет, что не мешает ему активно поддерживать традицию, появившуюся еще во времена его прадеда. Дело в том, что, будучи магом, король не нуждается в стимулах для увеселений, в отличие от сыновей и других придворных. Ведь они не маги. Магия передается только через матерей, и Возрен Шестой умудрился сосватать младшую дочь императора Наминайской империи, которая с давних времен славилась тем, что ее жители владеют умением совершать чудеса. Вот новая королева и учудила, подарив мужу наследника, обладающего магией жизни. Возрен Шестой требовал, чтобы она родила еще и дочь, но королева категорически отказалась, заявив, что не имеет права дарить наследниц магии чужому государству. За что была сослана в обитель богини, где находится и по сей день. Она могла бы сбежать, используя свой дар, но вместо этого предпочла остаться в уединении, подарив на прощание мужу пророчество. Смысл которого заключался в следующем: Возрения станет обителью магии, когда женщина победит коварство любовью и сядет на трон, а мужчина станет ее тенью, а не владыкой. В общем, никогда. Учитывая патриархальный уклад нашего общества и ущемленность женщин в правах, это просто невозможно.

С удивлением заметила, что отпила половину содержимого бокала, пока размышляла о дворцовых пороках. Как ни странно, но мне не стало плохо, наоборот, напряжение спало, и случившееся уже не казалось таким ужасным. Юлона, кажется, считала точно так же, ее щечки порозовели, глаза заблестели, и невероятно, но она смеялась, о чем-то беседуя с моим наставником.

Я решила не вмешиваться и тихо сидела в кресле, не мешая общению. Спустя полчаса, выпив пару бокалов вина, Юлона начала засыпать в процессе разговора, и я попросила Анжелина отнести девушку в ее комнату. Он неохотно согласился, поднял Юл на руки и понес в ее спальню. Вернулся Анжел минут через пять, весь встрепанный, с порванным рукавом и оцарапанной щекой.

— Этой девице вообще пить нельзя! — возмущенно проговорил он, окончательно разрывая рукав и прикладывая обрывок ткани к щеке.

— Что случилось? — взволнованно спросила я, вскакивая и не зная, что делать — оказывать помощь наставнику или бежать к Юлоне.

— Да успокойся, спит твоя подружка — алкоголичка в перспективе, — раздраженно проговорил Анжел, заметив мое беспокойство. — Я ее принес, на кровать уложил и решил проявить заботу, снять хотя бы туфли. Так эта истеричка сначала обниматься полезла, а потом глаза открыла и разоралась, обвиняя меня во всех смертных грехах. Еще и в драку полезла. — Наставник поморщился, отнимая тряпицу от щеки.