Морис Делез - Слуги паука 3. Время полной луны Страница 10

— День уже кончился, чужестранец,— ухмыльнулся верзила.— Ворота закрыты — чего мне опасаться?

— Ну, например, этого.

Конан резко взмахнул рукой, и спрятанный у него в рукаве кинжал пронзил горло привратника. Он непонимающе посмотрел на киммерийца, потом схватился за горло и медленно повалился на камень пещеры.

Киммериец слез с коня и впервые обернулся к своим. Зул сплюнул:

— Наконец-то ты заткнул ему пасть. Еще немного, и я бы не выдержал. Что будем делать?

— Во-первых, всем спешиться. Нас полсотни. Это сила, но мы не знаем, сколько врагов у нас за спиной. Факелы оставим здесь. Освещено лишь пространство перед воротами, и это нам на руку. Действовать придется быстро. Десять человек останутся в резерве. Брун, лучшего наездника оставишь при лошадях. Как только ворота откроются, он должен будет опрометью скакать за подмогой. Остальным останется только захватить ворота и открыть вход.

— Ты рассуждаешь так,— насмешливо заметил Тефилус,— как будто нам противостоит грозный противник, а на самом-то деле за спиной у нас остались только двое.

— Мы видели только двоих,— поправил его киммериец,— но буду рад, если это и на самом деле окажется так.

Они неслышно двинулись вперед. С лошадьми остался молодой парень, явно недовольный отведенной ему ролью гонца. Это же надо — попасть в отряд, опередив многих более опытных и сильных, и оказаться приставленным к лошадям!

Остальные тем временем быстро продвигались назад, к воротам. Шаг их был скор, но неслышен, и освещенное пространство быстро приближалось. Никого впереди не было видно. Лишь откуда-то из глубины пещеры, где еле виднелось тусклое пятно света, доносились приглушенные расстоянием крики и удары плетей.

Вскоре они оказались у самой границы освещенного пространства, и Конан повернулся к сотнику:

— Брун, ты решил, кто останется?

— Стоит ли так усложнять? Послушай, какая тишина,— засомневался тот.— Те крики доносятся издалека. Для нас главное — успеть открыть ворота. Когда все шесть сотен окажутся здесь, сам Нергал не остановит нас!

— Все верно,— согласился киммериец,— но то, что тебя успокаивает, меня тревожит. И мне не нравится как раз эта тишина.

— Хорошо.— Брун не стал спорить, справедливо рассудив, что предосторожность, быть может, и лишняя, но беды от нее не будет.— Шом, ты со своими людьми останешься здесь. Нук, твое дело — ворота. Сдохни, но открой их. Остальные остаются со мной и действуют по обстоятельствам. Вперед!

Они вырвались на освещенное пространство. В паре сотен локтей впереди девушка встрепенулась и встала. Она не знала, зачем вернулись эти люди, но чувство, сходное с надеждой, шевельнулось в ее груди.

Конан подбежал к ней:

— Где стража?

— Здесь, рядом,— быстро зашептала она.— Как только вы начнете открывать ворота, они узнают об этом.

— Много их? — насторожился киммериец.

— Много,— кивнула она.

— Брун, ты слышал?

Конан обернулся к сотнику, и лицо его вмиг посуровело.

— Да,— кивнул тот,— и дело еще хуже. Невольников увели, нам придется самим вращать ворот.

— Кром!— Киммериец сжал чудовищный кулак.— Тогда начинайте! Нет смысла ждать! — Брун кивнул и бросился к своим, а киммериец вновь повернулся к девушке.— Где тот, с плетью?

— Здесь рядом есть комнатенка.— Она кивком указала в сторону ворот, и лишь теперь Конан заметил находившийся почти вплотную к стене темный зев проема.— Здесь нигде нет дверей,— пояснила она,— лишь вырубленные в скале помещения.

— Сейчас я освобожу тебя.

Он лишь успел сказать это, как за спиной его раздался знакомый уже лязг цепей, и негромко заскрипела в опоре массивная ось ворота. Он обернулся. Почти тотчас угрожающе загрохотали чудовищные «лепестки».

— Берегись!— взвизгнула девушка.

Конан мгновенно отпрыгнул в сторону, одновременно развернувшись и выхватив из-за спины меч, но звонко щелкнувший хлыст мгновенно обезоружил его, заставив схватиться за «ужаленную» руку. Сталь обиженно звякнула о камень где-то в темноте, и второй удар ожег спину киммерийца.

— Кром! — взревел он и бросился вперед, на возникшую из темноты проема массивную фигуру, на ходу нащупывая на поясе кинжал и не находя его. Проклятие! Клинок остался в горле привратника! Конан понял, что остался без оружия, но на сожаления не было времени.

Он извернулся всем телом и нырнул под замах, в два шага преодолев разделявшее их пространство. Как раз в тот миг, когда за спиной раздались первые звуки завязавшегося боя, стальной кулак киммерийца врезался в ненавистную серогранитную челюсть. Третьего удара бичом так и не последовало.

Грузное тело обмякло и тяжелым бесформенным мешком осело на пол. Шум боя за спиной все нарастал. Конан сдернул со шнура на поясе экзекутора связку ключей и бросился к девушке. Нужно было торопиться. Киммериец знал, что его ждут. Судя по звукам, бой набирал силу, и каждая пара рук была на счету, а ему еще предстояло отыскать меч.

Наконец ключ заскрипел в давно не смазывавшемся механизме замка, но в это мгновение девушка резко оттолкнула его от себя, и вовремя. Грузный экзекутор споткнулся о падавшего киммерийца и с проклятиями повалился на пол. Конан прыгнул на него сзади и, просунув руку под подбородком верзилы и ухватившись за его плечо, резко надавил своим плечом на массивный затылок. Отвратительный хруст заставил девушку сморщиться. Северянин разжал руки, и тяжелое тело рухнуло на пол, на этот раз навсегда.

Конан бросился к девушке. В следующее мгновение цепь с лязгом сорвалась с ее рук.

— Ты молодец, милая,— похвалил он и посмотрел в глаза девушке.

— Я никогда не забуду того, что ты для меня сделал, и я умею быть благодарной! — воскликнула она, прижимаясь к нему всем телом.

Конан почувствовал исходившие от нее жар и возбуждающую дрожь, но, лишь смеясь, отстранился и накинул на ее точеные плечики сдернутый с себя плащ.

— Кром! Это ты брось, детка! Подрасти сперва! А пока помоги-ка найти мне меч — он валяется где-то в тени!

Она обиженно закусила губу, а он, смеясь, шлепнул ее по попке и обернулся, чтобы посмотреть, как там идут дела. Обернулся и замер пораженный, ибо то, что увидел, было хуже некуда.

Все полсотни остервенело дрались, и все равно их теснили, сужая кольцо вокруг ворота, так что даже те, кто встал поначалу к рычагам, теперь бросили это занятие и с оружием в руках присоединились к своим товарищам. Каменные «лепестки» успели разойтись ровно настолько, чтобы Конан смог просунуть в образовавшееся отверстие голову.

— А-а! Кр-ром! — взревел Конан, бросаясь к девушке.— Как тебя звать?