Юрий Никитин - Лоенгрин, рыцарь Лебедя Страница 10

- Клянусь, - сказал он громко, - великой рыцарской клятвой! Герцог передал трон мне.

Эльза стояла, бледная и трепещущая, уговаривала себя держаться, не упасть в обморок. Девицы поддерживали ее, обмахивали платочками.

Король обратил на нее пытливый взор.

- Эльза, - голос его был полон печали и непривычной ему самому нежности, - ты слышала, что сказал граф Тельрамунд?

Она выпрямилась и, хотя губы трясутся и подбородок дрожит от обиды, произнесла достаточно твердо:

- Это ложь! Мой отец взял с него клятву при мне. Граф Тельрамунд клялся, что я буду на троне, а он станет опорой трона и его защитником!

Король повернул голову к Тельрамунду. Тот ответил с надменной горечью:

- Мне стыдно тягаться с женщиной, но, что делать, она лжет.

Эльза вскрикнула:

- Призываю Господа в свидетели!..

- Я тоже, - сказал Тельрамунд.

Из толпы рыцарей, что стояли за спиной Тельрамунда, закричали:

- Он поклялся на мече!

- Что может быть выше рыцарской клятвы?

- Наш сюзерен говорит правду!

- Чему еще верить, как не клятве на мече?

Генрих перехватил иронический взгляд графа Марганта, нахмурился, некоторое время слушал выкрики, что становятся все громче, настойчивее и жестче. Эльза стоит бледная, трепещущая, с высоко вскинутой головой, и король понял, что она старается не выронить слезы.

Он вскинул руку, шум начал стихать. Когда утихли последние выкрики, он сказал веско:

- Что делать, оба вы основываете свои доводы на клятве перед Богом. Тогда пусть Господь вас и рассудит. Я смиренно уступаю место судьи Божьему слову и решению. Вы согласны, граф Тельрамунд?

Тельрамунд выпрямился, мрачное лицо просветлело. Генриху показалось, что сейчас, как огромный медведь, пустится в неуклюжий пляс.

Лицо сэра Перигейла, как сразу заметил король, помрачнело, а Тельрамунд прогудел поспешно:

- Да, Ваше Величество, да! Божий суд - лучший из судов...

Король поморщился, повернулся к Эльзе:

- А вы согласны, милая Эльза?

Эльза окаменела, в лице ни кровинки, с трудом заставила себя кивнуть и прошептала:

- Да, Ваше Величество. Пусть Господь нас рассудит.

- Хорошо, - сказал Генрих. - Назовите рыцаря, который вступится за вашу честь.

Эльза даже не стала обводить взглядом рыцарей, чтобы не видеть, как они станут опускать головы. Кто-то в самом деле верит, что Тельрамунд не врет, раз поклялся на мече, нерушимой клятвой рыцарей, но остальные, кто верит в ее правоту, все равно не выступят в ее защиту, ибо нет ни в Брабанте, ни в Тюрингии, ни во всем Германском королевстве воина, равного графу Тельрамунду по силе и воинскому умению. Кто бы ни выступил в ее защиту, будет повергнут и опозорен, а ее честь все равно не спасет.

- Ваше Величество, - сказала она тихо и с таким глубоким убеждением в голосе, что рыцари притихли, - я верю, что Господь видит правду и покарает виновного. Потому прошу вас объявить, что я ищу защитника... и дать на это три дня.

Рыцари молчали, Генрих сказал поспешно:

- Да-да, дитя мое, все будет так, как ты говоришь! Герольды сейчас же объявят, что ты ищешь защитника для поединка в Божьем суде, а я даю на его поиск не три дня, а неделю!

Эльза поклонилась.

- Спасибо, Ваше Величество.

- Надеюсь, - сказал Генрих неуклюже, - что ты найдешь достойного рыцаря.

- Einsam in truben Tagen, - ответила Эльза и сама перевела на общегерманский: - Помню, как молилась, тяжко скорбя душой. И был мне вещий сон... явился рыцарь в блестящих доспехах.

- На белом коне? - спросил Генрих печально.

Эльза ответила тихо:

- Не помню, но душу мою охватила неземная радость. Я верю, Господь не оставит сироту и пошлет защитника!

- Я тоже надеюсь на это, - сказал Генрих. Он внезапно ощутил себя усталым и очень старым, кивнул: - Иди, дитя мое. Пусть Господь тебе поможет.

Когда она ушла в сопровождении своих девиц, граф Маргант сказал тихонько язвительным шепотом:

- Совесть свою тешишь? Неделю вместо трех дней... как будто это спасет бедняжку.

- Знаю, - ответил Генрих тем же злым шепотом, - но хоть какую-то малость сделать для нее.

Граф Ричберт посмотрел на одного, на другого, наморщил лоб, стараясь понять старших по возрасту, намного более старших, наконец спросил тихонько:

- Ваше Величество, вы что, ей верите?

Генрих вздохнул, провел ладонью по лицу, словно смахивая невидимую паутину.

- А ты? - спросил он вдруг.

Граф смешался, открыл рот и закрыл, потом, озлившись, сказал почти рассерженно:

- А это при чем?

- Но ты же меня спросил?

- Так я ж спросил короля!

Генрих вздохнул еще тяжелее, плечи его поникли.

- Ты еще молод, но уже понимаешь, что ответит король. Что он должен, обязан ответить! Но ты не уточнил, спрашиваешь ли у короля. Если как человек, то да, верю полностью. Разве сам не видишь, такая чистая душа не может лгать!

Ричберт пробурчал, отводя глаза:

- Вижу. Но вижу и то, что ее претензии на трон... нежизненны.

- Взрослеешь, - произнес король невесело.

Глава 6

Король молчал, граф бросил на него короткий взгляд и замолчал тоже. И так удивительно, как на короля подействовала чистая неземная красота Эльзы, что он на минуту ощутил себя не королем, а человеком, у которого есть душа и чувство справедливости. Обычно же он всегда оставался королем.

- Взрослеешь, - повторил наконец король с грустью, - и так быстро... Возможно, к старости станешь такой мудрой сволочью, что сможешь всем давать только правильные советы.

Граф Ричберт вспыхнул до корней волос, даже кончики ушей заполыхали ярко-красным.

- Ваше Величество!

Генрих отмахнулся:

- Я же стал?.. А какая чистейшая душа была в детстве!..

Граф Маргант задумчиво смотрел в сторону стана брабантцев, где выделяется размерами шатер Тельрамунда. Там уже врыт столб, на нем щит, и всякий, кто желает вызвать Тельрамунда на поединок, может ударить в его щит копьем.

- Я думаю, - проговорил он, - у брабантцев появилась достойная замена покойному герцогу. Я слышал, граф Тельрамунд победил больше чем в ста пятидесяти сражениях... Думал, врут, но сейчас посмотрел на эту закованную в железо башню, гм... За таким охотно пойдут даже самые робкие. Граф лично проломит любую оборону, разобьет щиты и опрокинет коней, а остальным останется только врываться в пролом и завершать победу.

Генрих кивнул:

- Ты прав, нам именно такой и нужен. Венгры - серьезные противники. Хотя, конечно, как все кочевники, они стараются нападать на легких конях, осыпать градом стрел и удирать. Но их легкие стрелы бесполезны против наших доспехов, так что где-то им придется встретиться с нашими рыцарями лицом к лицу.

- Придется, - согласился граф. - Они уже осели в центре славянских земель и по их примеру начали строить города. Так что либо мы сожжем все города, либо венгры примут бой, защищая их. Вот тут сила таких рыцарей, как Тельрамунд, будет неоценима.