Павел Корнев - Скользкий Страница 10

– Только Дружина... Хотя нет, не пойдут они на это, – согласился я. Пентагон – перестроенный в крепость девятиэтажный жилой дом, стены которого образовывали квадрат – ни Лиге, ни тем более Цеху штурмом не взять. У Дружины при поддержке Гимназии шансы есть, но слишком много крови – своей крови, не братьев – пролить придётся.

– Дружине с Городом проблем хватает, Воеводе лишний геморрой ни к чему.

– Кстати о птичках. Нам что, Город бензин поставлять начал? – вспомнил я про уазик.

– Начал, – усмехнулся Ян.

– И как его раскрутили?

– Что Лудино рейнджеры заняли, знаешь?

Я кивнул.

– А зачем?

– Без понятия, – пожав плечами, искренне ответил я. А действительно, зачем? Никаких выгод от этого они не имели. Наоборот, теперь получалось, что это не мы прикрываем их от снежных людей, а наоборот – они нас. И пусть тот участок границы с Севером не самый напряжённый, но зачем им Лудино – совершенно непонятно.

– Они там у границы с Туманным нефть нашли. – Ян отпил чай, поставил чашку на подлокотник дивана и продолжил: – Заводик нефтеперегонный втихаря смонтировали...

– И наши его до сих пор не отбили? – удивился я. Да за такой лакомый кусок Воевода кого угодно порвёт.

– Там всё заминировано, и к тому же у нас ни специалистов, ни оборудования нет. – Ян Карлович дождался, пока я допью чай, и поднялся с дивана. – Город на Границе группировку усилил, это тоже аргумент. Странная ситуация сложилась: бензин есть, а вывозить его возможности нет – все дороги мы перекрыли. Город хоть войска к Границе и подтянул, силой прорывать блокаду не решился. Пришлось договариваться. Теперь с каждых трёх вывезенных в Город литров бензина один нам идёт.

– Неужели у Города подземные хранилища опустели, если они на такую авантюру решились? – Вслед за Яном я вышел в основное помещение склада.

– Думаю, они через Туманный отгрузку наладить собирались. Но туда Братство влезть успело, а с ними почему-то договориться не получилось.

– Пожалуй. Или в цене не сошлись, или Дружина Братству более... доходчиво ситуацию разъяснила.

– Кстати, Лёд, я тут пообщался насчёт тебя с одними людьми... – Ян Карлович взял с полки первый попавшийся блок сигарет, вскрыл, пересчитал пачки и поставил обратно. – Они хотели бы с тобой встретиться и поговорить.

– По поводу? – насторожился я, обратив внимание на едва заметную заминку торговца.

– Думаю, они собираются предложить тебе работу, – не отвёл взгляда Ян Карлович.

– И что за люди? – Не то чтобы мне позарез требовалась работа, но если предложат что-то стоящее, почему нет. В Патруль возвращаться глупо – Гельман насчёт Северной промзоны не шутил.

– «Несущие свет», – огорошил меня Ян. – У них молельный дом недалеко от «Серебряной подковы».

– Я знаю, где у них молельный дом, – немного резковато ответил я. Связываться с сектантами? С какого перепугу? Ох, что-то Ян в последнее время темнит. Как бы сам себя не перехитрил.

– Ты считаешь, я стал бы вести дела с несерьёзными людьми? – торговец прекрасно понял причину моей резкости.

– Нет, – пришлось признать мне.

– Вот видишь. Ты сходи, сходи... Лишним не будет. Мало ли что про кого говорят. – Торговец сунул мне двухсотграммовый пакетик сока. – Защитная окраска, она разная бывает. Так?

– Хорошо, обязательно зайду. – Мы вышли на улицу, и куривший на крылечке кладовщик, как ошпаренный, заскочил в дверь. – А что о Крисе говорят?

– А что говорят? – так пристально, словно хотел взглядом просверлить во мне дыру, посмотрел Ян Карлович. – Пропал он, уже с полгода как в воду канул. И не один, а с половиной работников. Помощника его... Помнишь Артура? Мёртвым в «Берлоге» нашли. Ещё несколько человек из-за города привезли. Застреленных...

– А сам? – задумался я. Куда Крис подевался?

– Говорю: пропал. Постой, ты к этому какое-то отношение имеешь?

– Нет, что вы, – не колеблясь, соврал я. Ян не болтун, но некоторые вещи лучше не знать даже ему. – Да, а что там с Вениамином приключилось? С кем он меня перепутал?

– Он как раз уверен, что встретил в «Кишке» именно тебя. Ты из «Западного полюса» выходил. – Ян не стал продолжать расспросы и покачал головой. – Глаза, говорит, у тебя совершенно стеклянные были. И синие к тому же. Ты контактными линзами, часом, не пользовался?

– Нет у меня проблем со зрением, Бог миловал. А чего он так испугался-то?

– Да он и сам толком объяснить не может. Накатила, говорит, паника, и всё. Даже вздохнуть страшно. Чуть не обделался с перепугу.

– Не так уж сильно испугался, значит, раз не обделался, – рассмеялся я.

– Не обделался, потому что тоже страшно было.

– Ну вас, – махнул рукой я. – Забегу ещё как-нибудь.

– Счастливо.

Я развернулся и зашагал к стоящему посреди площади памятнику – Обрубок на своём месте уже должен быть. Так кого же всё-таки встретил Вениамин? Меня? Почему я ничего не помню? А если не меня, то кого? Неужели кто-то мою личину нацепил и по Форту шлялся? Стоп. А почему шлялся? Быть может, правильней – шляется? Найду гада – удавлю.

На площади Павших оказалось многолюдно. У выстроенных с одной её стороны торговых палаток расхаживали покупатели, расхваливали товар продавцы, с коробками в руках от складов к ларькам бегали грузчики. Зазывалы пытались привлечь людей в магазины, кафе, игровые залы и прочие сомнительные заведения, расположенные в «Кишке». Торговый день в самом разгаре. И только несколько нанятых Торговым союзом охранников, встав в кружок, о чём-то переговаривались, курили и делали вид, что приглядывают за порядком.

Обрубок оказался на своём обычном месте. Продававший ножи калека сидел на каталке перед расстеленной на асфальте клеёнке с ножами и, что-то неразборчиво бубня себе под нос, раскачивался из стороны в сторону. Что это с ним? Зубы болят?

– Привет. – Я остановился рядом и, нахмурившись, начал разглядывать разложенные на клеёнке ножи. Что за ерунда? Раньше понимающие люди ножи у Обрубка специально заказывали, а этим хламом даже картошку нормально почистить не получится. Хотя нет, вон неплохой стилет лежит, и этот метательный нож ничего себе. Кинжалы утиль, зря только сталь перевели.

Да, с Обрубком явно что-то не то. Весь скукоженный какой-то. Нечёсаный. Глаза красные, как у кролика, и только что не гноятся. Худые руки чуть ли не по локоть высовывались из рукавов обтрёпанной и испачканной белыми пятнами «аляски».

– Скользкий! – с непонятной радостью в голосе выдохнул Обрубок и, потянувшись, ухватил меня за штанину джинсов. – За «Магистром» пришёл?

– Да нет... Спасибо, что тогда помог, но больше не надо.