akchisko_san1 - Гарри Поттер и Обитель Бессмертия Страница 10

Разумеется, ответить на его вопрос для Дарсли было в принципе невозможно. Не исключено, что дядя Вернон отнюдь не пришел в восторг от грохота, прервавшего завтрак, сломанной лыжи и пробоины в паркете. Но, стоило Гарри позволить критику в адрес Дадли, всякий здравый смысл мгновенно вытеснялся из его головы незыблемым правилом, что с Гарри ни в коем случае не следует соглашаться, особенно если это согласие не в пользу Дадли.

— Ничего, – пренебрежительно фыркнул он, с сочувствием на лице похлопывая сына по плечу. – Ну, забыл, с кем не бывает? Это неудивительно. Ты столько сидел вчера за компьютером.

— А может, Дадли надо выключать хоть иногда компьютер? – холодно посоветовал Гарри. Ему стоило большого труда скрывать свое отменное настроение.

— А может, тебе стоит заткнуться и выпить, наконец, свой чай?! – рявкнул на него дядя, демонстрируя, что теряет терпение.

Гарри открыл было рот, но передумал и, опустив глаза, покорно взял свою чашку. Он вовсе не хотел скандала. Ему вообще не следовало допускать, чтобы дядя или Дадли задержались дома лишнюю секунду. Только сейчас он отметил, что тетя Петуния выпила уже половину своего чая и, похоже, ничего не заметила. Несколько раз она поморщилась, заставив Гарри понервничать. Впрочем, он напомнил себе, что она так делала каждый день. Гарри уже привык, что его родственники, собравшись вместе, обязательно находят поводы для критики и недовольства. А сегодня таковые поводы предоставили им и Дадли (точнее, рухнувшая гантель), и, разумеется, сам Гарри.

Он, как обычно, первым покинул кухню. Несколько минут спустя он услышал, как дядя в прихожей прощается с семейством перед тем, как ехать на работу. Он знал этот ритуал наизусть, изнывая от нетерпения, когда он закончится, и тетя наконец‑то исчерпает свои советы, как надо быть осторожным. Но его сердце буквально подпрыгнуло от радости, когда до него донесся просительный бас кузена:

— Пап, ты не подвезешь меня к миссис Поллукс? Пьерс сегодня звонил…

Гарри не отрываясь смотрел на часы. Дядя Вернон и Дадли уехали ровно через двадцать три минуты после того, как он вылил зелье в чай тети Петунии.

Тетушка между тем занялась повседневными домашними делами. Выждав еще полчаса, Гарри спустился и остановился в дверях кухни, где она как раз чистила плиту. Но ни его шаги, ни то, что он, несомненно, остановился рядом, не заставили ее оглянуться. Тетя продолжала тереть плиту. Гарри ждал, стоя в дверном проеме, пока, наконец, делать вид, что она его не замечает, стало далее невозможно.

— Что тебе нужно? – спросила тетя, лишь слегка повернув голову.

Гарри ее недовольство не смутило. Он знал своих родственников и был готов к тому, что будет непросто.

— Вы ничего не хотите у меня спросить? – ответил он вопросом на вопрос.

Тетя Петуния бросила тряпку и обернулась. Ее лошадиное лицо было сурово и непроницаемо, так что Гарри занервничал, коря себя, что не выдержал и слишком рано начал ее расспрашивать. Его посетила ужасная мысль, что сейчас он попросту спугнул ее, и она, почувствовав, что что‑то неладно, специально куда‑нибудь сбежит, и вся польза от признавалиума Тонкс достанется какой‑нибудь местной кумушке, случайно встреченной тетей по дороге. То, что тогда она хотя бы проговорится, что Дадли портит домашние вещи, вовсе не казалось Гарри достойной компенсацией. Тетя неохотно разжала зубы…

— Что происходит в твоем мире? – спросила она.

Гарри ожидал этого, и, чувствуя, что тетушка не спускает с него напряженного взора, медленно прошествовал к столу. Он помедлил, прежде чем садиться, хоть и знал, что разговор, который он планировал, не мог закончиться быстро.

— Знаете, я бы выпил чаю, – вкрадчиво произнес он, и его передернуло, до того он вдруг сам себе напомнил Снейпа, которого ненавидел всей душой. – Не составите мне компанию? – все же заставил себя закончить Гарри.

— А может быть, тебе еще и кекс предложить? – усмехнулась тетя, на что Гарри ответил ледяным взглядом.

— Не откажусь, – вежливо ответил он.

И все‑таки он здорово удивился, когда она, поджимая губы, поставила перед ним тарелку со сдобой. Очевидно, тете Петунии ну очень нужно было знать. Это тем более убедило Гарри в том, что сама она располагает значительными сведениями.

— Я отвечу на ваши вопросы, если вы ответите на мои, – очень твердо произнес Гарри.

Тетю Петунию его слова не привели в восторг.

— Хорошо, но я тебе всего рассказать не обещаю, – неохотно процедила она и, кое‑как поправив висящие на спинке полотенца, села на единственный увешанный ими стул.

Такого согласия для Гарри было достаточно. Один раз ему приходилось видеть эффект от признавалиума, и тогда, помнится, Крауч–младший не мог отказаться отвечать на вопросы Дамблдора, хотя сопротивлялся изо всех сил. Гарри вдруг почувствовал себя не настолько собранным, как хотелось бы. Но решающий момент наступил, сейчас не время было волноваться или сомневаться.

— Что Вам известно о Северусе Снейпе? – произнес Гарри твердо, чеканя каждое слово, ему казалось, так лучше доходило до сознания тетушки.

Ее реакция сказала Гарри, что зелье Тонкс уже вовсю действует. Она и не подумала возмущаться, отказываться отвечать, зато, судя по отвращению, проявившемуся в ее лице, они определенно имели в виду одного и того же Северуса Снейпа. Гарри смутно помнилось, что когда‑то уже тетя говорила о ком‑то с точно таким же отвращением, но напрягаться и вспоминать, о ком и когда, он не стал.

— Что известно? – медленно произнесла она, ежесекундно усмехаясь с неожиданной злостью. – Известно то, что он случайно родился не в той семье!

— Это как? – не понял Гарри. Подобным заявлением тетушке удалось поставить его в тупик, он не знал, как сказать, что его совершенно не интересуют все подробности от рождества Снейпова. Тетина реакция заставила гриффиндорца задуматься, что, может, он как‑то не так спросил, и надо более конкретно объяснить, чего он от нее хочет. Гарри пожалел, что не продумал как следует, какие вопросы надо задать.

— Это так, – передразнила тетка, – что мои папа и мама счастливы были бы видеть его своим сыном. Этого урода зловредного! Он, видите ли, колдун, и у него большое будущее!

Гарри сделалось вдруг очень неприятно слушать ее, главным образом потому, что он вспомнил: вот точно так же тетка кривлялась и передразнивала, когда – в такой же истеричной манере – говорила о его маме шесть лет назад.

— Вы же говорили, они были счастливы, что моя мама – ведьма, – напомнил он.

— Ну да, и если бы только она! – тетя Петуния фыркнула, возводя очи к потолку и словно вопрошая: «Ну и как Вам это нравится?». – Этот вообще бы у нас поселился, если бы не мы с Лили! Видите ли, у нас по его меркам мозгов не хватало! А вот маму и папу он любил, – тетя мрачно вздохнула. – Постоянно у нас околачивался, пирожки трескал!