Анджей Сапковский - Музыканты Страница 10

Из-за угла, воя, выбежал человек, за ним — второй, оба в сумасшедшем темпе миновали Изу, побежали дальше. Иза замерла, подняв голову. Ветер, теплый ветер, который задул внезапно, швырнул в нее ужасающим смрадом. Из-за угла…

Иза знала это ощущение. Помнила его с детства — сон, который снился ей столько раз, что она пробуждалась с криком. Сон, в котором, парализованная, безвольная, она смотрела на двери, запертые изнутри на засов, зная, что еще мгновение — и, несмотря на засов, эти двери все равно отворятся. Отворятся, а за ними окажется что-то, от чего не убежать. Что-то, что не оставляет надежды.

Сама того не сознавая, она закричала тонким, непрерывным, фальцетным визгом истязаемого животного. Внезапно она превратилась в зверька, тут, на этой темной, залитой кровью и дерьмом улице, среди асфальта, бетона, стекла, машин и электричества, среди тысяч творений цивилизации, из которых ни одно не имело в ту секунду ни малейшего значения. Внезапно она стала бобром, удавливаемым упругой проволокой силков, лисой, чью лапу крушат стальные челюсти капкана, котиком, которого добивают драгой по голове, косулей, подстреленной из обреза, катающейся в конвульсиях отравленной крысой. Она была всеми, кого заставляли испытывать страх, и боль, и уверенность, что через миг они станут ничем, ибо ничто — суть холодные, залитые кровью, смрадные останки.

То нечто, что за углом улицы скрежетало и скребло когтями, сопровождая свои шаги тяжким, хриплым дыханием, вышло и уставилось на нее золотисто-красными, горящими огромными глазами.

Крик затих в горле Изы придушенным хрипом. Ее сознание, разум, память и воля взорвались и лопнули, как раздавленная на мостовой электрическая лампочка.

Бородавчатый прошел сквозь разорванную Завесу.