Александр Башибузук - Хроники Горана. Прознатчик Страница 10

— Каждый славен, умеет готовить, — весело хихикнула Малена. — Только возникает вопрос — как? Для того, чтобы опалить кусман мяса на костре, большого искусства не надо…

Покрытые румяной корочкой, еще шипящие, куски мяса, мягко скользнули с вертела на блюдо. Я посыпал их кольцами лука, плеснул сверху несколько капель пива, а потом добавил мелкопорубленной черемши…

— Ну-у-у, хватит томить… — Мала не выдержала и, соскочив с кровати, плюхнулась рядом со мной на шкуру. — Давай уже… — нетерпеливо наколола вилкой большой кусман и на мгновение, блеснув остренькими зубками, хищно вгрызлась в него, заурчав от удовольствия. — У-у-у… вкушно…

— Вкушно… — передразнил я Малу и подсунул ей ломоть хлеба. — Я же говорил, что умею готовить.

— Умеешь… — девушка мазнула меня губками по щеке и схватила еще один кусок.

— Надо самому попробовать, а то за тобой не успеешь…

— И не успеешь…

Очень скоро от мяса даже следов не осталось, и мы переместились на кровать. Малена положив голову мне на плечо, молча лежала и игралась с длинным ворсом медвежьей шкуры. Я тоже молчал, стараясь ни о чем не думать. Зачем думать? Многие мысли — есть многие печали. Память пословицу подсказала. И она верная…

— Тебе надо поспать, — неожиданно произнесла Мала.

— Я не хочу.

— Ты хочешь! — настойчиво повторила девушка и провела рукой над моим лицом. Мгновенно навалилась дикая усталость, я улетел куда-то в добрую и мягкую темноту… и так же мгновенно вынырнул из нее.

В окошке светилась розовыми лучами заря… Что? Проспал всю ночь? Или сутки?

— Зачем ты это сделала? — я приподнялся на кровати и посмотрел на Малену, слаживающую какую-то провизию в походную суму.

— Тебе надо было отдохнуть… — Девушка вдела ремень в пряжку и отложила суму в сторону. — Сегодня тебе пригодятся силы. Вставай и собирайся…

— Мне пора уходить?

— Нет… — отрицательно мотнула головой Малена и сразу же поправилась. — Пока нет…

— Тогда что? — я рывком влез в порты и набросил на себя рубаху.

— Пойдешь в каирн под Кривой Скалой и возьмешь, что должен…

— Что именно?

— Сам поймешь, — Малена взяла со стола какой-то медальон на кожаном шнурке и положила мне в ладонь. — Держи, это может пригодиться.

Я посмотрел на искусно вырезанное из черной древесины изображение…

— Буян?

— Да, — кивнула Мала. — Сожмешь покрепче деревяшку и позовешь его. Но учти, этого амулета хватает всего на один раз. Так что, прежде чем используешь, подумай. И вот еще…

Через час, я уже мчал вдоль петляющего в сугробах ручья. Настроение просто зашкаливало и я знал почему. Но старался гнать от себя подольше эту отгадку. Нас ничего не связывает. Разве что только похоть…

Оттолкнулся древком рогатины и съехав с холма, притормозил возле кустиков покрытых черными, отблескивающими на солнце, крупными ягодами. Содрал варежку, сорвал несколько ягодок и прожевав терпкую ледяную мякоть, задал сам себе вслух вопрос:

— А если не похоть?

Отвечать не стал — и так все ясно. Зачем я ей? Просто развлечение, до тех самых пор, пока не надоест. А вообще странная она — эта Малена. Но красивая. А по большому счету, обыкновенная баба и есть. Ладно, хватит голову забивать, что-то последнее время, я слишком много думаю. Лишнее оно. Натянул варежки, и осторожно переступая лыжами, стал взбираться на горку. Сверху уже можно будет рассмотреть эту Кривую Скалу. Возьму, что надо и домой…

Немедленно в голове возник очередной вопрос. А что мне там надо? И вообще, что там есть? И кто есть?

— Да кто бы ни был… — сообщил я красногрудой синичке, покачивающейся на ветке. — А заберу — все, что есть. Вернее — все, что унесу…

Кривая Скала оказалась под стать своему названию — вершина скривилась набок, нависая уродливым наростом над глубокой пропастью. М-да… это очень хорошо, что на нее лезть не придется…

Дело шло к обеду, в желудке уже стало нешуточно бурчать, и я решил перекусить, чем Бог послал. Вернее, чем Малена собрала — с Богами здесь как-то пока совсем неясно. Да и много их. Вскарабкался на высокую скалу с плоской вершиной и решительно вцепился зубами в кусман копченой рыбы. Вкуснющей! На славу перекусил, запил клюквенным морсом и немедленно проникся окружающим великолепием. Даже мое ущербное, ограниченное на эмоции сознание, прошибло. Вековые деревья, очень похожие на наши кедры, завораживающие величественные горы. Воздух, от которого можно захмелеть и бездонное, кристально голубое небо, кое-где отмеченное пушистыми, сахарно белыми облачками. Птички поют, ветерок шуршит веточками… Красиво, даже как-то благостно.

Но… но, как ни странно, это великолепие, просто кишит всякой нечистью… Кикиморы, шишиги, огры и обры, волкодлаки, верберы, вурдалаки, упыри десятков видов, полуденницы, мокрицы, лешаки — какие-то, совсем странные присухи, баргесты, извери и бабаки. Даже черти и мантикоры есть, правда, согласно бестиария Эдельберта, совсем уж редкие и почти мифические. Как говорила Малена: Старшие Сестры четко разделили добро и зло, полностью сбалансировав его, после чего он и стал называться Упорядоченным. Потом они самоустранились, как здесь говорят — «восшествовали», и оставили управлять миром множество других богов. Как я понимаю, рангом пониже. И не только служащими добру…

После таких мыслей, мне стало немного не по себе. Нет, страх отсутствовал — кажется, я напрочь забыл о таком чувстве. Просто настораживало, мое немного легкомысленное отношение к заданию Малены. Оружие, еще толком не опробовал, а уже лезу хрен знает куда. А оно как раз вполне может пригодиться. Даже не смотря на то, что Мала абсолютно не упоминала о каких либо опасностях. Но амулет-то почему-то дала…

Подтянул рогатину к себе. Довольно длинная, почти с мой рост. Древко толстое, но удобное — бугристое, рука никак не соскользнет. Из своего послезнания, я знаю, что готовить деревце под древко рогатины начинают еще загодя, пока оно растет. Делают в нужных местах надрезы, которые зарубцовываясь и дают нужные утолщения. Потом срезают, морят в нескольких растворах и долго сушат, добиваясь просто каменной твердости. Так что, перерубить его или сломать, довольно непросто…

Тихонечко щелкнул пальцем по клинку и прислушался к нежному, музыкальному звону металла. Очень неплохо, действительно отличная руда у островитян. Длинный, в треть длины древка, откованный в виде лепестка, клинок. В два пальца толщиной у основания, плавно сужающийся к концу. Заточка обоюдоострая, практически бритвенная, очень тщательной работы. И какие-то руны на ней… Но вот какие? И для чего? Не знаю… Мала не захотела говорить, а в книгах почти ничего не нашел. Верней, не успел найти…