Денис Юрин - Герканский кабан Страница 10

Любая стычка была сейчас крайне нежелательна. Штелер почему-то не сомневался, что легко и непринужденно расправится с молодыми «пиявками». На его стороне были не только способности моррона, но и опыт настоящих боев. Однако слух о ночном столкновении одиночки-смельчака с вампирами в придорожной корчме наверняка достигнет Денборга, а значит, засевшие за крепостной стеной колониальной столицы симбиоты будут заранее предупреждены о появлении в окрестностях моррона.

Полковник надеялся, полковник искренне уповал на то, что его догадка ошибочна, но когда один из юношей широко улыбнулся, не удосужившись при этом спрятать свои клыки, последняя тень сомнений улетучилась. Руководствуясь элементарным правилом, что, если драка неизбежна, лучше начать ее первым, бывший полковник резко поднялся со скамьи и уже собрался запустить в сверкающую белоснежными клыками пасть ближайшего кровососа пустую пивную кружку. Однако в этот миг под сводами корчмы прозвучал голос – негромкий, вкрадчивый, но долетевший до каждого удаленного его уголка и абсолютно спокойный:

– Пшли вон, мелюзга! – не поворачивая головы, произнес один из господ за столом, тот самый, что был выше ростом, уже в плечах и богаче одет.

Компания кровососов и не думала подчиниться. Пять вампиров одновременно развернулись в сторону осмелившегося им указывать наглеца и, зашипев, уже приготовились к дружному броску, но таинственный господин снизошел до ленивого поворота головы в их сторону.

Сперва Штелер не понял, что произошло. Расталкивая, сбивая друг друга с ног и жалобно поскуливая, как побитая сапогом собака, любители человеческой крови кинулись к выходу и через несколько секунд покинули не только корчму, но и ее окрестности. Лишь когда голова флегматичного незнакомца повернулась еще немного и на застывшего с кружкой в руке бойца посмотрела пара уставших, как будто потухших глаз, моррон догадался, в чем заключалось дело. Перед ним был еще один вампир, но опытный, старый, проживший не одну сотню, а то и тысячу лет…

– Садитесь, господин моррон! Извините за дерзость «детишек»! Вы нам совсем не мешаете. Надеюсь, и наше присутствие не доставит вам неудобств! – прозвучал в голове Штелера все тот же вкрадчивый голос, хотя губы мужчины не шелохнулись.

Вместо того чтобы подчиниться мысленному приказу не желавшего схватки врага или, наоборот, накинуться на парочку за столом у стены, полковник просто застыл. В его вдруг закружившейся голове все перемешалось. «Кровососы – враги людей, а значит, и наши… их нужно безжалостно уничтожать! Не ввязывайся в бой, если не можешь выиграть! Миссия превыше всего! Семь раз отмерь, а один отрежь! Добраться до Денборга без шума!» – затараторили наперебой захватившие власть над его разумом голоса. Штелер понял, что вот-вот потеряет сознание, он попытался сесть на скамью, но обмякшие ноги подкосились… а дальше моррон ничего не помнил, только сильный удар лбом о крепкую доску пола.

Глава 3

Вопреки логике и здравому смыслу

Соблазнение, как бой, всегда требует сил. Если ты силен, а противник слаб и неопытен, то победа дается легко, а риск поражения настолько ничтожен, что о нем не стоит и говорить. На стороне лейтенанта семнадцатого кавалерийского полка были молодость, природная красота, крепкая стать и богатый опыт покорения женских сердец. В первый же день по прибытии в колонию он играючи добился расположения одной симпатичной вдовушки, а из последующих тринадцати ночей, проведенных в Денборге, любвеобильный офицер лишь трижды ночевал в казарме, и то потому, что его физические силы временно истощались увлекательными и неимоверно приятными «баталиями».

К концу второй недели молодой офицер герканской армии заскучал. Желание завязывать новые интрижки куда-то пропало, и все потому, что его не подогревал азарт предстоящих схваток. Неопытный, колониальный противник в юбке быстро сдавал позиции, стоило лишь лейтенанту обратить на него внимание, а обраставшие ветвистыми рогами мужья как будто слепли от блеска его кирасы и не замечали наглых выходок самоуверенного ловеласа. Огонек страсти уже еле тлел, и вот-вот должна была наступить хандра, поедающая изнутри апатия ко всему, что бы ни происходило вокруг. Лейтенант чувствовал неумолимое приближение тяжкого душевного недуга, как мог, сопротивлялся, буквально заставляя себя обращать внимание на томные взоры и кокетливые улыбки горожанок, но запас его сил был настолько исчерпан, что позорная капитуляция являлась вопросом очень скорого времени.

И вот, когда белый флаг уже был привязан к флагштоку и должен был взмыть вверх, в жизнь лейтенанта ворвалась она, женщина-сказка, женщина его мечты. Он увидел ее на прогулке по городу и сразу причислил к самым стойким, самым сильным противникам. Покорить такую надменную, привыкшую к вниманию красавицу было непросто. Хорошо укрепленные бастионы можно взять лишь после долгой осады, когда силы защитников на исходе, в животах с голодухи урчит, а в головах крутится всего одна мысль: «Скорее бы все закончилось!»

Прекрасно понимая, что ухаживания за красоткой отнимут у него месяц, а то и два, лейтенант приготовился перейти в первое наступление, которое, естественно, не увенчалось бы успехом, но зато обозначило бы его намерение, да и дало бы ценную информацию, как ему вести себя впредь. Разыгрывать томного романтика-воздыхателя или показать свое истинное лицо, то есть наглую образину гуляки и повесы?

Бравый офицер уже залихватски закрутил юный ус и приготовился ринуться в бой, но в этот миг неприступная с виду дама сама обратила на него внимание.

– Площадь Вертье, угловой дом с красной крышей, сегодня, ровно в полночь, – слетело с пухленьких, чуть-чуть улыбавшихся губ, когда их грациозная и прекрасная обладательница величественно проплыла мимо.

Обескураженный лейтенант примерно с минуту просто стоял и хлопал глазами. Он не мог поверить, что не ослышался. Дама сама назначила ему свидание, притом не невинную встречу в многолюдной церкви или возле городского фонтана, а настоящее рандеву, которое начинается с музыки, вина и цветов, а заканчивается лишь под утро поспешным одеванием на ходу по дороге в казарму. Предвкушение сладких утех заставило юное сердце рьяно биться в груди, но радость повесы почти мгновенно омрачилась огорчением. Он оказался не охотником, а всего лишь дичью, причем настолько легкой, что ущемленная гордость предательски нашептывала ему не приходить в назначенное место.

«Ну и пусть! Ну и что с того?! – подписал лейтенант отставку своему тщеславию. – Для разнообразия не мешает иногда и жертвой побыть! Интересно, как же она меня обольщать собирается? Наверняка искусница и проказница… Какая женщина!» – едва слышно прошептал лейтенант, млея в преддверии многообещающей встречи.