Клайв Льюис - Принц Каспиан Страница 10

Они и в самом деле не знали. Ветер превратился в бурю, вокруг скрипели и стонали деревья. Вдруг раздался треск. На дорогу прямо позади него упало дерево. «Спокойно, Скакун, спокойно!» — сказал Каспиан, поглаживая шею лошади, но сам он дрожал, потому что знал, что был на краю гибели. Вспыхнула молния и раскат грома, казалось, расколол небо пополам прямо над его головой. Теперь лошадь действительно понесла. Каспиан был хороший наездник, но у него не хватало сил остановить лошадь. Он еще держался в седле, но знал, что пока длится эта дикая скачка, его жизнь висит на волоске. Все новые деревья вставали в сумерках у него на пути, и он с трудом огибал их. Внезапно что-то ударило Каспиана по лбу, и больше он ничего не помнил.

Он пришел в себя в каком-то месте, где горел костер. Руки и ноги его были в синяках, голова болела. Поблизости кто-то тихо переговаривался.

— Пока оно не проснулось, — сказал один голос, — мы должны решить, что с ним делать.

— Убить, — предложил другой. — Мы не можем оставить его в живых. Оно выдаст нас.

— Мы могли убить его сразу, или оставить одного, — вмешался третий голос, — но как мы убьем его сейчас, после того как принесли сюда и перевязали? Это будет убийство гостя.

— Джентльмены, — произнес Каспиан слабым голосом, — что бы вы ни сделали со мной, я надеюсь, вы будете добры к моему бедному коню.

— Твой конь ускакал задолго до того, как мы нашли тебя, — сказал первый голос (Каспиан заметил, что он был необычайно грубый и хриплый).

— Не позволяй ему сбивать тебя вежливыми словами. — произнес второй. — А еще я скажу…

— Рога и рогатки! — воскликнул третий голос. — Конечно же мы не будем убивать его. Стыдись, Никабрик! Ну, что ты скажешь, Боровик? Что нам делать с ним?

— Я дам ему попить, — сказал первый голос, вероятно, принадлежавший Боровику. Что-то темное приблизилось к постели. Каспиан почувствовал, что кто-то ласково подсовывает руку ему под плечо — если это, конечно, была рука. В очертаниях того, кто склонился над ним было что-то неправильное. Да и в лице было что-то не то. Оно было длинноносое, поросшее волосами, а по обеим сторонам его виднелись странные белые полоски. «Наверно, это маска, — подумал Каспиан, — или мне чудится из-за лихорадки». У его губ оказалась полная чашка чего-то сладкого и горячего, и он выпил. В этот момент кто-то раздул костер. Вспыхнуло яркое пламя, и Каспиан вскрикнул потрясенный, когда лицо над ним внезапно осветилось. Оно было не человеческое, а барсучье, и куда больше, дружелюбней и разумней, чем морда любого барсука, которого он видел раньше. И он явно умел говорить. Каспиан понял теперь, что лежит в пещере на постели из вереска. Перед огнем сидели два маленьких бородатых человечка. Они были ниже ростом, худее, а волосы у них росли еще гуще, чем у доктора Корнелиуса, и он вдруг догадался, что это настоящие гномы, древние гномы без капли человеческой крови в жилах. Каспиан понял, что попал наконец к старым нарнийцам. И тут все поплыло перед ним.

Спустя несколько дней он научился различать их по именам. Барсука звали Боровик, и он был самый старый и самый добрый из всех троих. Тот, кто хотел убить Каспиана, был угрюмый Черный гном (волосы и борода у него были черными, тонкими и жесткими как лошадиная грива). Звали его Никабрик. Другой был Рыжий гном с волосами, похожими на лисий мех, и звали его Трам.

— Теперь, — сказал Никабрик в первый же вечер, когда Каспиан почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы сесть и поговорить, — мы должны решить, что делать с этим человеком. Вы двое думаете, что совершаете доброе дело, не позволяя мне убить его. Но я полагаю, что в результате нам придется держать его пленником всю жизнь. Я не позволю ему уйти живым — уйти назад к его собственному роду и выдать всех нас.

— Шары и шарады! Никабрик! — воскликнул Трам. — Почему ты говоришь так грубо? Разве это создание виновато, что разбило голову о дерево прямо против нашей норы? И мне кажется, что оно не похоже на предателя.

— Вы даже не спросили, — сказал Каспиан, — хочу ли я вернуться назад. А я не хочу. Я хочу остаться с вами — если вы позволите. Я искал таких как вы всю жизнь.

— Хорошенькая история. — проворчал Никабрик, — ты тельмаринец и человек, не так ли? И конечно ты хочешь вернуться назад к своим.

— Даже если бы я и хотел, то не могу, — сказал Каспиан. — Я спасался бегством, когда произошел этот несчастный случай. Король хочет убить меня. Если вы меня убьете, то доставите ему удовольствие.

— Ну-ну, — сказал Боровик, — не говори так!

— Что это значит? — спросил Трам. — Что ты такого сделал, человек, чтобы успеть поссориться с Миразом в твоем возрасте?

— Он мой дядя… — начал Каспиан, но тут Никабрик схватился за кинжал.

— Ну вот, — закричал он, — не только тельмаринец, но и родственник и наследник нашего величайшего врага! Вы сошли с ума и хотите оставить это создание в живых? — И он бы ударил Каспиана кинжалом, но барсук и Трам стали у него на пути, силой отвели назад и усадили.

— Раз и навсегда, Никабрик, — сказал Трам, — или ты будешь держать себя в руках, или нам с Боровиком придется проучить тебя.

Никабрик мрачно пообещал вести себя хорошо, и они попросили Каспиана рассказать его историю. Когда он кончил, воцарилось молчание.

— Это самая странная история из всех, которые я когда-нибудь слышал, — заметил Трам.

— Мне это не нравится, — сказал Никабрик. — Я не знал, что о нас все еще рассказывают среди людей. Чем меньше будут знать о нас, тем лучше. И эта старая нянька. Она бы лучше держала язык за зубами. И то, что в это замешан его наставник — гном-изменник. Я ненавижу их даже больше, чем людей. Помяните мое слово — ничего хорошего из этого не выйдет.

— Не говори о том, в чем не разбираешься, Никабрик, — возразил Боровик. — Вы, гномы, такие же забывчивые и изменчивые, как и люди. А я зверь, да к тому же барсук. Мы не меняемся. Мы остаемся такими же. И я скажу, что это сулит много хорошего. Здесь, с нами истинный король Нарнии — настоящий король, вернувшийся в настоящую Нарнию. Мы, звери, помним, даже если гномы забыли, что только при королях — детях Адама — в Нарнии было все в порядке.

— Свистки и свиристели! — сказал Трам. — Но это не значит, Боровик, что ты хочешь отдать нашу страну людям?

— Этого я не говорил, — ответил барсук. — Нарния не страна людей (кто знает это лучше меня?), но королем в ней должен быть человек. У нас, у барсуков, достаточно хорошая память, чтобы не сомневаться в этом. Разве, да будет благословение на нас всех, Верховный Король Питер не был человеком?

— И ты веришь в эти старые сказки? — спросил Трам.