Эрик Ластбадер - Воин Заката Страница 10

— Из-за чего была драка? — обратился один из даггамов к Ронину.

Вокруг Ронина образовалось свободное пространство. Даггамы почему-то не обратили внимания на Г'фанда, которому помогал Ниррен.

Ронин поглубже вдохнул.

— Да так, пустяки. Небольшое недоразумение.

Даггам недоверчиво хмыкнул.

— Слишком уж много народу собралось поглазеть на это «небольшое недоразумение».

— Что вы, людей не знаете!

— Знаем-знаем. Вы, меченосцы, горазды на всякие выходки. Даже на Сехне и то умудрились повздорить. Если у вас есть проблемы, пожалуйте в зал боевой подготовки. Но только не здесь. Понятно?

Ронин кивнул:

— Так точно.

Второй даггам за все это время даже не шелохнулся. Он молча и пристально наблюдал за Ронином. Глаза его были настолько невыразительны и пусты, что казались нарисованными.

— Имя, — потребовал первый даггам.

Ронин назвал себя. «Безопасный» переписал имена всех присутствующих, а потом записал объяснение Ронина относительно причины драки.

— А что у тебя с плечом? — подал голос второй «безопасный».

— Я как раз собирался об этом спросить, — с плохо скрываемым раздражением буркнул первый.

— Просто чтобы потом без вопросов, — примирительно проговорил второй.

— Ну так что? — Карандаш выжидательно замер в воздухе.

— Я, наверное, поранился, когда упал. Об осколок порезался. Тут столько тарелок разбилось.

— Да, я вижу. — Даггам обернулся и крикнул в толпу: — Ну и чего стоим, здесь ничего интересного нет!

Народ стал потихонечку расходиться.

— Пойдем, — бросил даггам своему напарнику и, повернувшись к Ронину, заметил: — А вы чтобы все здесь убрали.

К'рин молча стояла рядом, держа руку у Ронина на плече. Он поглядел на Ниррена, и тот покачал головой:

— Я все сделаю. Ты о себе позаботься.

Он все еще поддерживал Г'фанда, который никак не мог прийти в себя.

Ронин кивнул и собрался уже уходить, но тут взгляд его упал на побледневшего и покрывшегося испариной Томанда. Бессат успокаивал толстяка, точно маленького ребенка. Они вдвоем подошли к Ронину, и Томанд сказал:

— Я не знаю, что... — Тут он заметил кровь. — Но он сам напросился.

— Все эти разговоры надо было когда-нибудь прекратить, — вставил Бессат. — Спасибо тебе.

Ронину вдруг стало противно.

— Это все так, болтовня. На самом деле он так не думает.

— Но он все же изрядно меня оскорбил, — едва ли не хныча, заметил Томанд. — Однако теперь, я уверен, он уже точно так не думает.

— Пойдем, — поспешила вмешаться К'рин, почувствовав, что разговор принимает опасный оборот. — Надо промыть тебе рану.

Ронин взглянул на нее.

— Да, — вздохнул он. — Пойдем.

— Кто-нибудь видел, как ты его подобрала?

— Думаю, нет. Они все были слишком заняты.

— Ну еще бы.

— Глубоко он вошел?

— По самую рукоятку.

Ронин сидел на кровати и вертел в руках кинжал Г'фанда, задумчиво разглядывая клинок, обагренный его же кровью. К'рин наклонилась над ним и принялась обрабатывать рану, время от времени роясь в открытой сумке, брошенной тут же, на кровати.

Сначала они пошли к Сталигу, хотя Ронин и подозревал, что это будет не слишком удобно. Но в операционной было темно, в кабинете — тоже, и никто не знал толком, куда ушел доктор и когда он вернется. Так что пришлось идти к К'рин, у которой дома хранились все необходимые препараты.

Тщательно продезинфицировав рану, она принялась зашивать края.

— Что с ним такое случилось? Мальчишка таскает оружие на Сехну... О чем он думает, интересно?! — возмущалась К'рин.

— Во-первых, он далеко не мальчишка, — ответил Ронин, стараясь не дергаться. — И он очень серьезно относится к своей работе. Может быть, даже слишком серьезно. Ученым не так-то легко приходится в наших условиях, и это его раздражает. Наверное.

Он забыл, что ему нельзя двигаться, и пожал плечами.

— Сиди спокойно, — велела К'рин.

Она на мгновение замерла и продолжила накладывать стежки.

— Я уверен, что все так и есть, как я сказал Томанду:

Г'фанд просто погорячился.

К'рин закрепила шов и наложила повязку.

— Однако же он на тебя напал.

— Да — согласился Ронин. — Что меня и беспокоит.

К'рин достала из сумки какую-то мазь и принялась смазывать распухшие ссадины у него на ребрах.

— Почему?

Он пожал плечами.

— Тебя действительно это тревожит?

Он не ответил. Ему было приятно чувствовать прикосновение ее пальцев. Втирая мазь, она легонько массировала больной бок. К'рин пыталась понять, о чем думает Ронин. Быть может, о ней? Она вытерла руки и распустила волосы. Они упали ей на плечи, обрамляя черными кольцами бледное лицо. Она все же запачкала пару прядей мазью, которая переливалась при ярком свете причудливыми радужными бликами.

— Я в первый раз видела, как ты дерешься, — произнесла она очень тихо.

Было в ее голосе что-то такое... какая-то вкрадчивая нотка... Ронин почему-то вспомнил, как она быстро склонилась к его руке, чтобы слизнуть его кровь. Он в сердцах отшвырнул кинжал, который, описав в воздухе сверкающую дугу, вонзился в пол. Ронин сжал кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

— Успокойся. Все хорошо, — прошептала К'рин.

Но он все равно продолжал психовать.

— Меня учили, — проговорил он с расстановкой, — как убивать и как уцелеть самому. Этому учат всех меченосцев. Кто-то лучше усваивает, кто-то хуже. В те годы, когда рядом был Саламандра, все было иначе. А теперь инстинкт снова берет свое... чистый, животный инстинкт... потому что нет времени даже подумать. Промедлишь секунду — и ты умрешь.

Он умолк на мгновение, вытянул руки. Впечатление было такое, что он обращается к самому себе, как будто К'рин здесь не было вовсе.

— Я его чуть не убил. Еще бы немного — и я бы точно его прикончил. А он был такой беззащитный... Он сам испугался того, что сделал.

— Да, я знаю.

К'рин прильнула к нему всем телом, и Ронин невольно напрягся, почувствовав прикосновение ее грудей. Она продолжала легонько массировать ему спину.

— Я бы хотела увидеть тебя на Поединке, — прошептала она ему в самое ухо.

Теперь ее руки переместились ему на шею. Медленными круговыми движениями она снимала усталость с его напряженных мышц.

— Знаешь, я иногда представляю себе, какой ты в драке.

— Да неужели? Вот уж не думал, что ты занимаешься этакой ерундой.

Он расслабился. Прикосновение ее груди приятно его волновало.

— Я вообще женщина непредсказуемая, — рассмеялась она и принялась растирать ему мышцы вдоль позвоночника. — И ты всегда побеждаешь в драке?

— Всегда. — Он знал, что она ждет именно такого ответа. Собственно, ей и не надо было об этом спрашивать.