Виктор Моключенко - Стажер: Система Иерархии Страница 10

- Видите ли, я болел, сказать точнее много лет провел в коме и вышел из нее только сегодня и все это для меня… очень дико, неожиданно… все совсем по-другому…

Офицер посмотрел на меня как-то недоверчиво, а потом неожиданно рассмеялся:

- Да что тут особо говорить, мы попросту пережили конец света.

Пока я безуспешно пытался прийти в себя от услышанного, офицеры из службы святейшей инквизиции начали о чем-то расспрашивать моего демона-обвинителя, который был потрясен не меньше меня и, говоря попросту, растерялся. Его можно было понять – еще до недавнего времени он, такой могущественный и несокрушимый совращавший и сводивший в погибельные пропасти целые народы, одним мановением руки подписывавший чьи-то приговоры и вершивший судьбы – вдруг в одно мгновение оказался совершенно беспомощен, будучи заключенным в кожаные одежды. Вид его был настолько жалок и подавлен, что он безропотно сел в машину, глядя на окружающее как-то отрешенно и недоумевающе.

- Вам куда, гражданин Ильин?

- Да собственно я и сам не знаю, куда мне теперь. Хотя постойте, откуда вы знаете мое имя?

- Ну, ваша реакция только подтвердила правоту ваших слов, и пока вы пытались вместить услышанное, мы успели проверить ваши документы – уж не обессудьте. Хоть это и не наша обязанность, но не оставлять же вас на произвол судьбы? Садитесь, поедем в отделение – там и решим, как с вами поступить.

Я послушно сел в машину, пристроился рядом с оторопевшим совратителем и услышал на ухо его изумленный шепот:

- Ильин, ради первородного греха – куда нас с тобой забросили?

Машина притормозила у участка, и мы с моим обвинителем выбрались наружу. Обстановка вокруг нас разительно изменилась. Если раньше мы ехали по обшарпанным задворкам типичной российской глубинки, такой близкой и родной мне как по духу, содержанию и по пониманию – то теперь мы словно переместились в центр цивилизованной и благополучной Европы. Вокруг нас были ухоженные, до чиста выскобленные улицы, сверкающие многоэтажки небоскребов поражающие своей утонченностью и простотой. Но более всего поражали люди. Они спокойно и неторопливо шли по своим делам, и не было той торопливой суетности большого города, что должна бы соответствовать данному месту. Почему-то не было серых нахмуренных лиц, той печальной и угрюмой замкнутости в своих проблемах, что не давала жить ни днем, ни ночью, постоянно теребя, грызя и не давая покоя – и это было ненормально, неестественно, это было попросту невозможно.

- Простите, - пролепетал я одному из офицеров – а где мы находимся?

- Мы в центре города, возле управления святейшей инквизиции – почал плечами тот, наблюдая за моей реакцией.

- Вы, наверное, не так меня поняли, какое это государство?

- Во всяком случае, еще утром оно называлось Русь. А что в этом особо удивительного?

- В мое время это выглядело иначе…

- Ах да, простите, я все время забываю. Ну что ж, пройдемте, мы хотим более тесно познакомиться с вашим попутчиком, нам нужно еще очень многое обсудить.

При этом он посмотрел на темного так многообещающе, что тот лишь невольно съежился под его взглядом.

Мы вошли в приемную, после недолгого совещания моего, вконец сломленного обвинителя, куда то увели, а меня позвали в просторный кабинет. Человек, сидящий за столом, приветливо улыбнулся и встал мне навстречу:

- Как Вы себя чувствуете, господин Ильин?

- Извините, я совершенно обескуражен, ошеломлен всем увиденным.

- О да, я понимаю. Вам, наверное, все это кажется чуждым и нереальным?

- Если честно, то да.

- Ну, это неудивительно, сколько лет проспать… Вы попали в аварию в… – он сверился с записями – в 2004 году… однако… Просто поразительно.

На миг он откинулся в кресле, прикрыл глаза, а потом продолжил:

- Ну что же, тогда мне придется рассказывать вам обо всем по порядку. Поверьте, что вы очень многое упустили, естественно это случилось не по вашей вине, итак, начнем…

Все неожиданности и все неприятности случаются внезапно, не ставя нас в известность. Конечно, кое- что, несомненно, можно предсказать и спрогнозировать, можно предугадать и даже предвидеть – но только то, что вмещается в рамки нашего понимания. Вся проблема была как раз в том – что произошедшее предсказать было абсолютно невозможно.

- Я не совсем вас понимаю.

- Я сейчас все объясню. В общем, вначале все было примерно, так как вы помните, только хуже. С каждым годом обострялись международные конфликты, то тут, то там вспыхивали очаги новых воин, то ту, то иную страну или группу стран сотрясал какой-то катаклизм то экономический, доводивший всех до крайней черты убогости и разорения, то экологический, завершающий и довершающий все остальное. Катастрофы и всевозможные аварии стали настолько частыми, что воспринимались уже как нечто обыденное и повседневное, как ужасно это не звучит. В общем, мир успешно катился в пропасть, а мы в своем равнодушии и попустительстве были не против, вернее нас это не особо и трогало, а потом, потом случилось нечто. То тут, то там, в разных уголках планеты стали появляться странные личности. Кто во всеобщей анархии мог придать этому значение? Сначала они появлялись поодиночке, но со временем их становилось все больше и больше. Спецслужбы всех стран сбились с ног пытаясь выяснить их происхождение, попутно сводя между собой старые счеты, обвиняя друг друга в закулисных интригах и всеобщем тайном сговоре. Эта неразбериха продолжалось до тех пор, пока какой-то умник из спецслужб, пытаясь выяснить происхождение этих личностей, не сделал углубленный тест ДНК.

- Вы имеете в виду, что это пришельцы?

- Мы вначале и сами так подумали, но вскоре нам пришлось отказаться от этой идеи. Отличия в их ДНК были не очень заметны, но все же, они были. Эти люди, назовем их так, напрочь отрицали свое инопланетное происхождение.

- Но кто же они в таком случае?

Мой собеседник вплотную придвинулся и, пристально смотря в глаза, медленно произнес:

- Они бесы, темные сущности.

- Позвольте, какие бесы? Ведь их не существует. Бред какой-то. Наукой давно доказано, что нет никаких бесов - это всего лишь пережитки человеческой психики, душевный атавизм, суеверия, и не более.

- Вы правы абсолютно во всем, кроме одного.

- Кроме чего?

- Они существуют.

Я растеряно смотрел на своего собеседника и с ностальгией думал о том, что пропустил такое знаменательное событие, как общепризнанное существование темных сущностей, так и реальности тонкого мира на академическом научном уровне. Похоже, сам факт реальности их существования уже не вызывал иронии, насмешки, непонимания и, даже более того, не вызывал даже боязни и страха.