Тимофей Печёрин - Душа неприкаянная Страница 10

Не прошло и недели, как еще одно ограбление всколыхнуло город. На сей раз целью был выбран филиал одного из банков областного значения. Куда буквально за полчаса прибыла крупная сумма наличными.

Сперва единственный охранник, находившийся в помещении, оказался внезапно обезоружен. Причем тем же способом, что был выведен из игры один из незадачливых инкассаторов. Затем оказалось, что в охранно-оповестительной системе возникли непредвиденные неполадки. Так что тревожная кнопка не сработала. И на подмогу одинокому стражу ни ОМОН не выехал, ни собственные же коллеги из ЧОПа.

Соответственно, в момент появления людей в масках и охраннику, и сотрудникам банка только и осталось, что поднять кверху руки. А затем полежать, уткнувшись лицом в пол. В ожидании, покуда заветная наличность перекочует из кассы в неизвестном направлении.

Именно в неизвестном. Потому как напасть на след полицейским ищейкам не представлялось возможным. Собственно, следа просто не существовало. Ни улик, ни свидетелей. Стрелочники одни. Вроде фирмы, что поставила ту отказавшую систему оповещения.

И что в раскрытии обоих ограблений были заинтересованы высокопоставленные лица, помогло не слишком. Говорили, что сам губернатор числился акционером одного из пострадавших банков. И что он лично вызывал на ковер начальника УВД… но тот лишь бессильно разводил руками. Оно и понятно: в правоохранительных органах волшебником никто не работал. Даже должности такой в штатном расписании не имелось.

А цепочка загадочных ограблений не прерывалась. В течение месяца налетам подверглись еще несколько банковских филиалов, пара ювелирных магазинов и одна инкассаторская машина. Сценарий везде был прежний. Меры безопасности, будь то оружие или автоматика, попросту не срабатывали. И никаких следов.

Неведомые грабители будто издевались над бессилием властей.

Излишне говорить, что для кое-кого этот месяц мог по праву называться золотым. Конкретно — для Алика Бурого, убедившегося, сколь полезна бывает подмога из потустороннего мира, когда идешь на дело. Все, что было вложено в Аль-Хашима и его лабораторию, успело окупиться дважды. «Нет, все-таки он волшебник», — с восхищением думал Бурый, имея в виду старого алхимика.

Но любой праздник имеет свойство заканчиваться. И в данном случае черту под ним подвело приглашение. В ресторан. Что не могло порадовать Бурого сразу по двум причинам.

Во-первых, рестораны он не любил. Кафе или хотя бы бар — это куда ни шло. Но скорее уж Алексей Федорович предпочел бы провести свободный вечер в спортзале. Ибо в свои сорок с небольшим лет старался держать себя в форме. Да и деньги привык считать. Тогда как заведения с красивыми названиями, острыми блюдами, выпивкой «для аппетита» и высокими ценами не способствовали ни тому ни другому.

Во-вторых, встреча, на которую пригласили Алика Бурого, не обещала быть приятной. Дружеской — уж тем более. Профессия не та, чтоб дружбе способствовать.

В отличие от Бурого, визави его в ресторанах, похоже, числился завсегдатаем. Да и дома вряд ли изнурял себя диетами. Обладатель звучного погоняла «Жорж», он и внешность имел заметную. В смысле, внушительную. В молодости он занимался тяжелой атлетикой и даже успел поучаствовать в каких-то соревнованиях. Славы, правда, не снискал. Унаследовав от тех времен разве что широченные плечи да бычью шею.

Спортивная карьера Жоржа окончилась почти одновременно с советской эпохой. Ну, может быть, чуть пораньше. Новые времена принесли ему необъятных размеров живот и обвисшие, как у бульдога, щеки. А заодно деньги и какую ни на есть славу. Правда, лишь в узких кругах, в каковые был вхож и Алик Бурый.

— Эй, Леха, мой тебе респект! — скрипучим сдавленным голосом выкрикнул Жорж. Выкрикнул сразу, едва второй участник встречи приблизился к столику. А к трапезе приступил, и вовсе не дожидаясь прибытия Бурого. Тарелка с изрядно разворошенным содержимым живо о том свидетельствовала.

Бурый поморщился, но промолчал. Паспортное имя свое он не очень-то любил. А тем более когда употребляли его столь фамильярно. Но к несчастью, Жорж был из тех людей, с кем приходилось считаться. Хоть с их манерою говорить — хоть с любимыми местами для встречи.

Считаться… и как можно меньше спорить.

— Слышал, ты поднялся неслабо, — продолжал Жорж.

А вот на этом месте Алик Бурый уже встревожился. Не понаслышке зная: за комплиментом твоему успеху неизбежно следует предложение поделиться. Выраженное более или менее явно и с разной степенью вежливости. В случае с Жоржем таковая могла варьироваться в очень широком диапазоне. Вместе с его настроением.

И тем не менее, самообладания терять не следовало.

— Удача — госпожа капризная, — небрежно бросил Бурый, усевшись за стол и откинувшись на спинку кресла, — сегодня к тебе повернется. А завтра к кому другому.

— Лех, да не гони! — с обидой воскликнул Жорж, — я ж тебя знаю, ты ж пацан толковый. Сроду на фарт не полагался. Все ведь привык умом решать. Не по семь — по семьдесят раз отмерял!

Отмазка не сработала. И, почувствовав себя припертым к стене, Алик Бурый тщетно пробовал измыслить другую. Тогда как собеседник его уже переходил к сути.

— Слышал я, — Жорж поддел вилкой содержимое тарелки, отправил в рот и прожевал, — м-м-м… да… слышал, ты себе привидение ручное завел. Что оно за тебя грязную работу делает… и за пацанов твоих. Что вам остается только сливки снять.

— Привидение? Какое на хрен привидение? — не сильный в отмазках, недовольство пополам с удивлением Бурый изобразил вполне искренне, — ах да! Не ведись на это. Я такую инфу для прикола мусорам слил. Один хрен, не поверят.

— Да я б тоже не поверил… м-м-м, — не отрываясь от блюда, парировал Жорж, — ты тоже заказывай, Лех. Не стесняйся. Так о чем я? Ах, да! Говорю, тоже бы не повелся на эту пургу. Но просто больше и не знаю, чего думать. Ну не может так подфартить, по себе знаю. Да опять же про Хоттабыча твоего наслышан. Который в подвале чего-то мутит. Кстати, а откуда он вылез-то… м-м-м, вообще?

На последний вопрос Алик Бурый только плечами пожал. Ибо вправду не знал о происхождении Аль-Хашима. А в угадайки играть да гипотезы измышлять не любил и не умел.

— Так что не надо, Лексей Федорыч, тут за-ли-вать! — Жорж глотком осушил бокал, после чего голос его зазвучал одновременно угрожающе и торжествующе, — не надо! А лучше просьбу мою выполни… м-м-м… уважь. По старой дружбе. Лады?

«Ну, началось!» — с обреченностью подумал Бурый. А вслух поинтересовался, предельно вежливо и осторожно:

— Зависит от того, что эта за просьба. Постараюсь сделать, что смогу.