Светлана Тулина - Страшные сказки для дочерей киммерийца Страница 10

— Не понял? — Конан развернулся, чтобы лучше видеть. — При чём здесь король Шушана?

— Как это при чём? Он ведь ни малейшего уважения не проявил! Кинул поперёк седла, как захваченную в бою добычу, и ускакал, словно всю жизнь был служителем Бела, да не примет тот под своё покровительство его мерзкую душонку! Понятно же, что не просто так увёз — он за просто так даже не почешется.

— Селиг? — переспросил Квентий, начиная злорадненько улыбаться, — Это такой щеголеватый, с деревянным мечом? Он ей ещё брошку подарил, да?

И вдруг не выдержал, сорвавшись в ехидное хихиканье.

Конан втянул полную грудь свежего осеннего воздуха и понял, что это погожее и такое радостное утро ему действительно нравится. Вслух он смеяться не стал, хотя и хотелось. Закарис нахмурился. Сказал доверительно:

— Про этого Селига много чего болтают. Нехороший он человек. А она — совсем ребёнок, её обидеть любой может.

Квентий заржал в полный голос, почему-то неприятно напомнив хьямовскую кобылу Бестию. Конан кусал губы и жмурился. Спросил задумчиво:

— А скажи-ка мне, брат, как король королю, далеко ли от Асгалуна до славного города Шушана и хорошо ли этот Шушан укреплён? Давно поразмяться хотелось, а тут такой случай сам в руки идёт… правда, людей у меня маловато.

— Это не проблема! — Закарис обрадовался, — Я дам тебе всех серебряных и половину стальной. Жалко же малышку! Бедная девочка — одна с этим разбойником.

— Действительно, жалко! — Квентий лицемерно возвёл хитрые глазки к небу и снова захихикал. — Бедный разбойник!

— Или нет, знаешь что, — Закарис хмурился, что-то прикидывая и Квентия явно не слышал, — бери лучше стальных и бронзовых целиком, они при штурме куда сподручнее, а мне тут для порядка и одних серебряных вполне хватит! В конце концов, это же в моём замке с тобою такое непотребство произошло, и мой долг, как хозяина… надо спешить! Страшно даже представить, что может случиться!

— Ну да, ну да! — продолжал тихонько реготать себе под нос Квентий. — Арбалетный болт повстречался с яичной скорлупкой. Страшно даже себе представить, что будет! Болт — и скорлупка. Крэк…

Конан сделал вид, что не замечает мерзкого хихиканья. Но, вставая, словно бы случайно чувствительно двинул Квентия локтем в бок. Надо же меру знать, в конце-то концов! Никакого уважения к королям.

А поразмяться, действительно, самое время. Особенно, если человек так искренне желает помочь.

Он протянул Закарису руку:

— Решено. Когда выступаем?

Как ни хотелось Конану выехать немедленно и постараться перехватить шушанского короля до того, как нырнёт он в свою укрепленную норку, отъезд пришлось отложить на целый день. Приходилось признать, что Закарис прав — отряд Селига имеет фору в сутки, и догнать его не получится.

— Догнать-то можно, — сказал, приглаживая невеликую по молодости лет бородёнку, Хэбраэль, начальник «бронзовых», — малым отрядом на хороших конях, да без тяжёлых доспехов и припасов… не проблема! Особенно, если отряд набрать из моих молодцов, старики так гнать не умеют уже. У них кровь холодная, медленная.

Стариками он называл воинов из Золотой и Серебряной центурии, туда действительно входили более зрелые и опытные бойцы, можно сказать — ветераны. Они же в отместку называли воинов Хэбраэля «мальчишками» и «щенками».

— Малым отрядом догнать можно, — повторил Хэбраэль. — Но малый отряд, к тому же без тяжёлого вооружения, вряд ли сумеет побить хорошо обученных вольных.

Он пожал плечами. Конан только крякнул — возразить было нечего.

Так что приходилось ждать.

Хорошо вооружённый отряд с рабынями и вещами старшей дочери он отослал в Дан-Марках ещё до полуденного колокола — чем скорее девочка вернётся в укреплённый Асгалун, тем лучше. Дан-Марках, не смотря на своё пышное название, на деле представлял собою нечто вроде зажиточной рыбацкой деревушки. Тамошняя крепость — простой деревянный дом, огороженный частоколом. Если всё пройдёт хорошо, Атенаис будет в замке ещё до заката. Тогда же должны вернуться гонцы, посланные в ближайшие города — Анакию и Аскарию. Из Кироса посланец ожидается завтра утром. В положительных ответах правителей городов-республик ни Конан, ни Закарис не сомневались, но дождаться этих ответов следовало именно в Асгалуне. Хотя бы из чисто политических интересов, чтобы с самого начала показать, что именно Асгалун теперь — столица. Независимо ни от каких обстоятельств.

Они должны прислать свои войска, эти три вольных шемских города. И не только эти — гонцы разосланы по всему Шему. Но эти три — самые близкие, и потому должны быть первыми. Если пришлют воинов они, с остальными не будет проблем. А участие в создаваемом против Шушана войске бойцов из разных (в идеале — всех!) шемских городов-республик было Конану не просто желательно. Оно было жизненно необходимо.

Просто вот до зарезу.

Не потому, что на сегодняшний день было у короля Аквилонии слишком мало людей — если центурионы Закариса хотя бы вполовину так хороши, как конановские гвардейцы, то с «драконами» и двумя асгалунскими центуриями Конан брался не оставить от Шушана и камня на камне. А тут ещё и благородный поэт-разбойник под ногами путается, вместе со своими «соколами» и желанием побыстрее отдать долг чести… Нет, в людях Конан недостатка не испытывал. Но…

Все эти люди, за исключением разве что личной гвардии короля Аквилонии, были асгалунцами. Выступление войска в таком составе на Шушан для всего остального мира выглядело бы всего лишь очередной стычкой двух шемских столиц. То, что нападение было вызвано подлым убийством шушанцами одного короля и кражей дочери другого вовсе не изменило бы подобного мнения — восточная и западная столицы Шема боролись между собой испокон веков, и поводов для взаимных претензий за это время накопили предостаточно. Конан не для того столько полновесных аквилонских империалов вложил в прекращение шемских междоусобиц, чтобы теперь всё пошло прахом и местные царьки опять пересобачились — следом за вцепившимися друг другу в горло столичными городами. Да и по отношению к многогрешной душе Публио Форсезе, да осияет Митра ее своим великодушием, это было бы верхом неблагодарности.

Нет.

Выступить против правителя Шушана, убившего будущего короля всего Шема, должен был тоже весь Шем. В идеале — хотя бы по несколько воинов от каждого вольного города. Как знак будущего единства. Но — от каждого. Чтобы именно так потом и пели всякие поэты-сказители, разбойники они там или нет. В реальности же представителей хотя бы от половины городов было бы вполне достаточно — Шем велик, и, хотя гонцы разосланы, не во все его пределы новость успеет дойти вовремя. Старый интриган, где бы ни обитал сейчас твой дух, ты можешь гордиться — твой нерадивый ученик, похоже, на старости зим всё-таки становится настоящим королём и учится думать по-королевски.