Кастрюлька с неприятностями - Анна Викторовна Дашевская Страница 11

– Госпожа фон Бекк? Здравствуйте. Мне передали вашу записку. Я лекарь. Ну, лекарь из Нижнего города, с Ясеневой улицы…

– Господин Йонссон? Да-да, проходите, пожалуйста. Прошу извинить меня за внешний вид, я работаю допоздна и еще не совсем проснулась. – Я провела лекаря в гостиную. – Присаживайтесь и простите, я на минуту.

Минута растянулась на все десять, но, вернувшись в гостиную, я, по крайней мере, натянула штаны и рубашку, была умыта и смотрела на мир обоими глазами.

– Чай, кофе?

– Нет, благодарю вас. Госпожа фон Бекк, так чем могу быть вам полезен?

– Спасибо, что так быстро откликнулись, господин Йонссон. Скажите, пожалуйста, ведь это вы лечили мистрис Робертс? Я работаю в ресторане «Олений рог», и она была у нас уборщицей. Мы волновались, что с ней что-то случилось.

– Мистрис Робертс… Ну, собственно, лечить-то я ее не мог, там было сильнейшее отравление. Просто сильнейшее. Я, разумеется, сразу вызвал карету из ближайшего госпиталя и постарался промыть желудок, насколько это было возможно. Мистрис Робертс была без сознания, так что в одиночестве я немногим мог ей помочь. А мистрис Макдугал плохо сделалось. Ее сынок на кухне отпаивал.

– Поняла, спасибо вам. А в какой госпиталь ее отвезли?

– Ближайший у нас – Святого Фомы, туда и отвезли.

– А чем она отравилась, неизвестно? – задала я последний вопрос.

– В госпитале исследуют, позже скажут точно. Но я так думаю, что грибами. Ей накануне их привезли. Она жене моей говорила. А с грибами бывает всякое, знаете ли…

Я заплатила лекарю за визит и отправилась на кухню за вдохновением. Пожалуй, чтобы проснуться, выпью пряного кофе по рецепту графини Эверсан-Валтер – с розмарином и базиликом. За чашкой кофе и рогаликом с медом я составляла план на сегодня.

Во-первых, отнести выручку в банк. Ну, это несложно. Гномий Драхтаугалергн-банк, где Норберт держал счет «Оленьего рога», находился по соседству с моим домом, на меня и доверенность давно оформили.

Во-вторых, пожалуй, госпиталь Святого Фомы – есть у меня там один знакомый, который поможет разведать, что же случилось с мистрис Робертс.

В-третьих, наверное, нужно позвонить Дэну и рассказать, что мне удалось узнать. Если бы он был только майором Паттерсоном, главой столичного управления безопасности, ему все эти истории были бы не очень интересны. Какое дело такой большой шишке до смерти какой-то уборщицы из Нижнего города? Но он был еще и Дэном Паттерсоном, моим другом детства. И знал, что почуять неладное я могу издалека, и не хуже, чем отличить запах тимьяна от розмарина. А сейчас мой нюх чувствовал, что история со смертью мистрис Робертс не просто связана с отравленным бульоном: все это будет иметь продолжение. Знать бы только, какое?

Ну, план составила, а дальше видно будет.

Для начала я достала из сейфа и закопала поглубже в сумку мешочек с наличными и конверт с чеками. Тяжесть была небольшая: большинство посетителей расплачивались чеками или магическими платежными картами. Лишь немногие по старинке носили с собой кошель с золотыми дукатами и серебряными гроссами. Возле входа в Драхтаугалергн-банк стояли два охранника-гнома с громадными секирами. Если бы я когда-то не видела, как эти невысокие крепыши управляются с секирами чуть ли не с них ростом, в жизни бы не подумала, что от таких охранников будет толк. Вопреки расхожим представлениям секиры они передо мной не скрещивали, а, чуть наклонив головы, дали пройти в дверь – огромную, в два моих роста, и толстенную. Я думаю, если бы не зачарованный дверной противовес, мне ее в жизни было бы не открыть. Знакомый клерк, господин Свирфнедс, тщательно проверил кристалл с подписью, дающий мне право распоряжаться счетом «Оленьего рога», отпечаток моей ауры, подозвал кассира и дал указание принять деньги. Кассир пересчитал монеты трижды, проверил суммы на чеках и наконец с поклоном назвал депонируемую сумму – три с лишним тысячи золотых дукатов. Неплохо за один-то вечер! Такое впечатление, что гости ресторана не только стали брать более дорогие блюда, но и резко увеличили количество заказываемых вин, хмельного меда, крепкого келимаса с отрогов южных гор и даже гномьего самогона. Пожалуй, надо сказать Норберту и нашему сомелье Бернару Лакомбу, что спиртное в погребах может закончиться быстрее, чем они ожидали! И еще надо увеличить количество закусок к вину и прочим напиткам: человек может быть сытым и серьезных блюд не заказывать, а вот заесть гномий самогон ломтиком соленого сала с чесноком не откажется.

Ну что ж, с деньгами разобралась. Теперь в Нижний город! Меня ждал госпиталь Святого Фомы.

От остановки фуникулера до него было минут сорок пешком. Начал накрапывать мелкий дождь, и я подумала о кэбе. Вот только как я ни крутила головой, ни одного не было видно, поэтому я тяжело вздохнула, натянула капюшон плаща поглубже и отправилась пешком. Через пару минут за спиной у меня раздались скрип колес и такой же скрипучий голос:

– Мистрис желает кэб?

– Да, отлично! В госпиталь Святого Фомы, пожалуйста! – воскликнула я и с радостью забралась в темную кабинку. Капюшон снова упал на лицо, и я так и не поняла, откуда на макушку свалился тяжелый удар…

Очнувшись, я почувствовала сразу множество неприятных вещей.

Во-первых, зверски болел затылок. Во-вторых, пошевелить руками не получалось, из чего стало понятно, что они связаны. К счастью, совсем не больно, чем-то мягким и спереди. В-третьих, было душно и пахло пылью, старыми книгами и почему-то ладаном. Сразу очень захотелось чихнуть. Ну и, наконец, в-четвертых, вокруг было темно. Разумеется, я сразу открыла глаза. Я же не была героем авантюрного романа, который, очнувшись со связанными руками и подвешенным за ноги над пропастью, делает вид, что он все еще без сознания, дабы героически подслушать планы врагов. Подслушивать было некого, потому что никаких врагов рядом не наблюдалось. Ах да, было еще и в-пятых. Страшно хотелось в туалет. Ладно, буду разбираться с проблемами по мере возможности, раз уж они навалились все разом. Лежала я вроде бы на полу. Хорошо, что на мне были кожаные куртка и штаны. Темнота стояла не абсолютная – какие-то струйки света пробивались между темными плотными шторами, закрывавшими окно. А поскольку по голове я получила утром, получается, что провалялась без сознания недолго. День был все еще в разгаре. Ноги оказались свободны. Кряхтя, я извернулась и встала, чтобы подойти поближе к