Вероника Иванова - И маятник качнулся... Страница 11

— Ещё одно, парень... — Купец помедлил перед тем, как достать из сумки то, чего я ждал. — Знаешь, что это?

Ошейник, что же ещё? Стальной, как я понимаю, с бляхой, на которой изображён занятный, но совершенно незнакомый мне узор. А вот то, что сталь обтянута тонким кожаным шнурком, меня несколько удивило. Забота об удобстве? С какой это радости? Впрочем, это личное дело моего новообретённого хозяина, с которым я пока что не имел удовольствия познакомиться. А вот почему этот-то взрослый дядя так смутился? Я же, по всем существующим законам, в данный момент — не более чем вещь без каких бы то ни было прав, зато с кучей обязанностей... Или он не уверен в этом?

— Я должен это носить, верно? — Неудержимо тянет пошутить, но незачем ставить серьёзного человека в глупое положение. Он и так чувствует себя неловко и молчит...

— Полагаю, вы должны его надеть на меня? — Я повернулся спиной к купцу и убрал волосы с шеи.

— Ну, в общем... — После некоторой паузы раздался щелчок.

Ошейник сидел не плотно и не свободно — как раз так, чтобы не болтаться, но и не сдавливать шею. Можно подумать, его делали на заказ как раз под мой размер...

— Необходимые формальности соблюдены? — спросил я.

Купец посмотрел на меня, как на чудо природы, не находясь с ответом.

— Меня никуда не будут привязывать или приковывать?

— Зачем?

— Ну, чтобы не убежал... — Я пожал плечами.

— С таким ошейником ты не сможешь убежать, — авторитетно заявил купец. — Если отойдёшь на сотню шагов от обоза, он начнёт сжиматься, и ты просто задохнёшься. А снять не сможешь.

Я с трудом удержался от усмешки. Ага, на сотню шагов... Значит, принцип, аналогичный гварду. Посмотрим, сколько мне понадобится времени на это заклинание. Хорошо хоть замок держится не на одних чарах...

— Всё это очень увлекательно, и я благодарен вам за пояснения. — Я отвесил купцу шутливый поклон. — Но, по правде говоря, я жутко устал и еле стою на ногах. Если мне нужно будет шагать вместе с обозом, может быть, сейчас вы позволите мне где-нибудь полежать?

— Зачем шагать? Ты поедешь на телеге. Лис, возьмёшь его к себе? — спросил он у веснушчатого, огненно-рыжего возницы.

— А чего не взять? Залезай на последнюю телегу, парень, и располагайся поудобнее.

О, это просто замечательно!

— Скоро трогаемся в путь. — Купец задумчиво потёр переносицу.

— К вечеру? — усомнился возница. — Может, лучше переночевать у городских стен?

— Тогда мы не поспеем к сроку в Виллерим и мне крепко попадёт от заказчика, — объяснил купец.

— Ну, тогда верно, надо поспешать... — понимающе кивнул возница.

Они ещё обсуждали все преимущества и недостатки поездки на ночь глядя, а я тем временем уютно устроился между тюками. Мне просто необходимо было занять горизонтальное положение и перестать думать о чём бы то ни было. Фрэлл с ним, с этим ошейником и тем, что он означает, — будем решать проблемы по мере их возникновения. Как говорится, не откладывай на завтра то, что можно отложить на послезавтра... Странные какие-то люди — так свято верить в достаточность наложенных чар... Я бы на их месте непременно присоединил к чарам цепь. И желательно, потяжелее. Кстати, если мой «хозяин» и в самом деле видел то, чего не видели остальные участники торгов, то чем же вызвана подобная беспечность с его стороны? Неужели он хочет устроить мне экзамен? Если так, то он плохо представляет себе, с кем связался! Мы ещё посмотрим, кто из нас будет учиться, а кто — учить! Завтра. Или послезавтра. Как-нибудь потом, а сейчас...

Спать, только спать! И сон пришёл быстро и незаметно, как хороший друг приходит на помощь...

Ничто не вечно в подлунном мире. Особенно покой. Сомневаюсь, впрочем, что и за Порогом мне суждено найти тихое местечко, в котором можно будет остаться наедине с самим собой. Интересно, как сильно и в чём грешили мои предки, если меня просто по пятам преследуют неприятности? Вы спросите, что я имею в виду? Только то, что в очередной раз не смог выспаться. Если бы причиной пробуждения было отправление обоза или что-то полезное в этом же роде, я бы даже не пытался возражать, но...

Сам по себе звонкий голосок был даже приятен слуху. В небольших количествах. Но если присовокупить к нему низкорослое, излишне энергичное создание, да ещё вдуматься в смысл речей... Ох, боюсь, никто не сможет меня понять! Ну почему, почему я никогда раньше не имел и понятия о последствиях близкого знакомства с горным народцем? Ведь у меня был по крайней мере один надёжный шанс сбежать от неминуемо печальной участи крайнего в приключениях Мирримы. И этот шанс благополучно упущен. Подзатыльник на память. Фрэлл, что она несёт?!

— Я ищу одного молодого человека. Вы мне не поможете в поисках?

— Все молодые люди, которых я лично знаю, находятся здесь. Кого именно ты ищешь, малышка?

— Он такой...

Я невольно навострил слух.

— Ростом немного выше меня...

Наглая ложь. Я не великан, но этой малявке до меня ещё расти и расти!

— Худенький и бледный, как будто долго болел...

Если я и больной, то только на голову.

— Рыженький...

Рыженький?! Да что она себе позволяет?

— Глаза зелёные-зелёные, совсем эльфьи, только темнее...

А длинных ушей у меня случайно не наблюдается?

— Он немного странный...

Близко к истине.

— Вроде не маленький, но ведёт себя как ребёнок...

Ну-у-у... Ладно, в этом она права.

— А ещё он добрый, но вредный...

Ох, чья бы корова мычала... Постойте-ка... Добрый?! И это она заявляет после пощёчины, которую я ей закатил? По принципу: «Бьёт — значит, любит»? Ах так, малявка...

Подавив стон, я приподнялся на локтях, выглядывая из-за мешка, на котором ещё минуту назад так уютно покоилась моя голова. Гномка беседовала с хозяином обоза. Дядя плохо понимал, что ей нужно. Правда, удивлённое выражение на его лице поселилось ещё в момент нашей с ним встречи, и теперь я всерьёз начал задумываться: а нет ли у купца проблем с соображалкой. Поскольку разговор «глухого со слепым» грозил затянуться, нужно было поспешить на помощь серьёзному человеку, что я и сделал, постаравшись, впрочем, напустить в голос как можно больше льдинок:

— Что вы имеете мне сообщить?

Гномка обернулась с выражением такой радости на мордашке, что захотелось завыть. Правда, когда её взгляд переместился чуть ниже моего подбородка, в голубых глазах появилось недоумение:

— А зачем...

— Не имею ни малейшего представления, — поспешил я избавиться от потока совершенно ненужных вопросов, на которые всё равно не мог придумать ответа.

Гномка помолчала. Пару мгновений, не больше. И спросила то единственное, что волновало её, по-видимому, больше всего: