Larka - Волки Страница 11

Та пока только сонно щурилась на происходящее. Грех сказать — сидя в седле на коленях ло Эрика, угрелась под плащом и даже задремала. Но оружие цапнула не задумываясь — всю седмицу Денер гонял её как бешеную белку. Если учиться двуручно махать кинжалами предстояло ещё долго, то арбалет волшебнице покорился довольно быстро. Правда, окаянный механизм своей отдачей так и норовил сбить с ног, но в неподвижную мишень она уже уверенно всаживала семь болтов из десятка.

— Посмотри раненых. Силу не показывай пока… — деловито буркнул ей лорд и направился вслед за парнями, что с оружием наизготовку уже замерли у двери в дом.

Прижавшись спинами к потемневшей бревенчатой стене по обе стороны от входа, оба головореза ожидали только команды. Уж брать приступом сельскую хату, пусть и сросшуюся с хозяйскими пристройками и теперь представляющую из себя изрядно раскинувшееся и, судя по виду, небедное сооружение, им было не в новинку.

— Пленных берём? — деловито осведомился Ларс. — Или класть на месте?

— Как выйдет. Главное, шкуры свои берегите, — проворчал ло Эрик.

Пинком он отворил дверь и тут же, не мешкая, прыгнул внутрь. Оба солдата не замедлили последовать за своим лордом и командиром. Изнутри раздался грохот чего-то опрокинувшегося, дребезг рассыпавшйся утвари, а затем туманное утро огласил истошный, насмерть испуганный крик.

"Какие жестокие эти мужчины" — Ивица скривилась, осторожно попытавшись вытащить один клинок из тела едва дышащего парнишки. — "Одно дело издали заклинанием огреть — а совсем другое вот так, глядя в глаза, всадить в брюхо железку вострую… бр-р-р!"

Однако разбойничий меч глубоко увяз в стене, отщепив кусок дерева и застряв в щели меж брёвнами.

— Помоги, — она повернулась к севшему и неуверенно промаргивающемуся паромщику. — И не бойся — мой лорд офицер, и безобразия просто так не нарушает…

Мужик переменился в лице. Сначала не знал — бросаться в ноги, кланяться ли. Но всё же осторожно ухватился за рукоять. Чуть расшатал, прикусив губу от слабого стона парнишки, а затем выдернул длинное алое лезвие. Ивица подхватила обмякшего парня, слыша как слабо и неуверенно бьётся сердце, поддержала.

— Теперь второй.

Второй пошёл легче, и волшебница тут же мягко опустила окровавленного парня на руки отца.

— Клади на доски… — распорядилась она и тут же нашарила за спиной сумку с припасами.

Уж перевязать довольно чистые раны, чего тут мудрёного. Да залить в раненого глоток вот из этого пузырька… и боль снимет, и сознание прояснит — не даст мягко и незаметно соскользнуть туда, за грань… Ивица сунула было мешающий ей арбалет мужику, но тот только закрутил головой да испуганно втянул её в плечи.

Однако тут ближняя дверь снова с грохотом распахнулась — да так, что один из держащих её кожаных ремешков лопнул, и она, стукнув о стену, нелепо перекосилась.

Из проёма выскочил разбойник. Окровавленный, расхристанный, с безумным взором озирающегося лица. В ладони его подрагивал нож, по лихой бандитской привычке пока прижатый к локтю, но в любой миг готовый по желанию хозяина явить миру своё хищное иззубренное жало. Глаза его встретились с Ивицей, вильнули — в руках волшебница уже сжимала арбалет. Только вот, не могла она заставить себя вжать спусковую скобу. Как ни уговаривала себя лихорадочно свистящим в звонко пустой голове голосом, но так и не сумела.

"Ну же, ну! Куда угодно, только не сюда!"

Разбойник словно понял что-то в спрессованные тугими пластами мгновения. Дёрнулся в другую сторону и побежал в лес, нелепо раскорячиваясь подраненной ногой…

Из дома ласточкой вылетел Ларс. Ловко, как большой рыжий кот, перекувыркнулся уже снаружи, в два скачка догнал удирающего — и копьё с лёгким тугим хрустом вошло меж лопаток. Оглянулся, тяжёлым взглядом пригвоздил к земле Ивицу с прыгающими на лице губами, равнодушно выдернул из упавшего как подрубленный человека оружие и вновь метнулся в дом.

Перевозчик сипло прохрипел что-то, не в силах вымолвить ни слова. Волшебница тут же очнулась, вновь принялась хлопотать над раненым…

— В дом зайди, девчонку глянь, — голос неслышно подошедшего лорда не выражал ничего.

То есть совсем ничего. А поднять глаза Ивица боялась отчего-то больше всего на свете. Молча подхватилась от уже не такого бледного парня, засобиралась. Проклятый кожаный ремешок сумки никак не хотел пролезать в петельку, волшебница сердито дёрнула его и в сердцах оторвала совсем. Тьфу, незадача!

Но всё же она кое-как собрала разобранные баночки и зелья, всё так же без единого звука ушла в дом…

Сверчок цвиринькал настырно и безостановочно, словно и ему передалось слегка пьянящее чувство радости всей семьи паромщика от того, что всё завершилось почти благополучно. Играл и играл свою немудрёную песенку, будто и нет ему дела до всяких перипетий рода людского. А ведь и верно, до одного места ему все наши радости или гнусности. Знай пиликает себе, спрятавшись где-то в сарае и оглашёнными трелями оповещая весь дом о своём неуёмном существовании.

Ло Эрик наконец-то оторвал взгляд от пламени свечи, но будто зачарованный стремился снова бездумно впериться в сердцевину огненного цветка. Да, мужик и его семья отделались, почитай, лёгким испугом. Над парнишкой Ивица втихомолку кое-что пошептала из неведомых, тайных для непосвящённых слов. А потом поведала своему лорду, что раны теперь чистые совсем. Ни горячки, ни гноя не будет — за седмицу затянутся. А совсем молодой ещё девчонке, на которую сам ло Эрик даже спьяну не позарился бы, плеснула чего-то из пузырька тёмного стекла в ложку и кое-как залила в трясущийся рот.

И теперь дочь паромщика на всё смотрела равнодушно-отрешённо, словно её подушкой по голове огрели. Ну, и пострадавшее место волшебница смазала чем-то, пробормотав соответствующее случаю заклинание да осуждающе покачав головой. Матери потом шепнула, что "обойдётся" — ни пуза не будет, ни болестей дурных. День-другой как полоумная походит, пока успокаивающее зелье с дыханием выйдет, а потом забудется, и всё будет хорошо.

Оттого, наверное, старшие в доме суетились со светлыми лицами, не знали, как спасителям нежданным угодить и чем порадовать. Пока то да сё, на переправу упал хмурый осенний ветер, и хозяин дома предложил здесь и заночевать. Ло Эрик взглянул в наливающееся стылой чернотой небо, и не стал ломаться. Лошадей определили в сарай, троих разбойников, которым повезло (а может, и нет) остаться живыми — в погреб, куда ещё не заложили на зиму овощи и соленья.

И теперь командир маленького отряда щурился молчаливо в огонёк свечи, ощущая муторность на сердце…