Сергей Ким - Чужая жизнь Страница 11

Да это был не сон! Что же это такое-то!..

В отчаянье поднимаю взгляд к небу…

«Незнакомый потолок», — мелькает мысль, и я начинаю истерически хихикать. Видать, я уже стопроцентный Синтаро, если даже начинаю думать как он. Ай, черт!.. Тело все ноет…

Все еще хохоча как ненормальный, тяжело приподнимаюсь и сажусь на кровати. Все тело болит, как будто после знатной тренировки, лоб забинтован, вместо привычной мне одежды — больничная рубашка.

— Ладно, пускай это все не сон. Но, — решительно говорю сам себе, — я — это я. И я тут еще такого наворочу, что всем жарко станет. И в лазарете я прописываться не собираюсь! Ненавижу больницы!

Осторожно спускаю босые ноги на прохладный пол, подхожу к двери, открываю ее и выхожу в коридор.

— Эгей! Есть кто живой?

Тишина…

Задумчиво подхожу к оконному стеклу, вглядываюсь в вид за окном — все те же поросшие лесом сопки.

Внезапно откуда-то из-за угла выныривает больничная каталка, оснащенная всяческими навороченными больничными аппаратами. Катит ее молоденькая симпатичная медсестра.

— Э-э-э… Здравствуйте! Могу ли я…

Медсестра раздраженно шикает на меня, и только тут я вижу, кто лежит на каталке. Теряю дар речи.

Девочка лет четырнадцати. Больничный халат. Перебинтованный торс, правая рука и голова. На правом глазу — повязка.

А глаз-то, между прочим, красный. И короткие волосы пепельно-жемчужного цвета вкупе с неестественно бледной кожей…

Сомнений нет — это Уранами Рин, самый загадочный и непонятный персонаж в этом мире.

На короткий миг встречаюсь с ней взглядом, и… ничего. Ноль реакции на меня.

Медсестра продолжает путь, каталка сворачивает за угол. Вновь наступает тишина.

Приемный покой больницы, расположенной где-то на средних уровнях командной пирамиды штаба. Сижу на стуле, голова все еще слегка побаливает. Ненавистный больничный запах повсюду, даже от одежды. После пребывания в CL ее тут постирали и прокипятили, что, вообще-то, меня особо не обрадовало — лучше бы новую дали…

— Привет, Синтаро! — донесся до меня радостный голос Кусанаги.

— Мэнэми!.. — вскочил я.

Ее я был искренне рад видеть — с первой же встречи она понравилась мне, ну просто как человек.

Кусанаги подошла ко мне и взволнованно спросила:

— Ты в порядке?

Сколько можно меня уже об этом спрашивать-то!

— В полном. Еще бы пожрать чего-нибудь бы…

Девушка поморщилась.

— Я бы тоже не против перекусить…

Ох! Это же Кусанаги, а у нее дома, кроме лапши быстрого приготовления, ни хрена нет! А-а!!!

А еще это Япония, а значит, тут кругом только морепродукты и рис. Никакой колбасы, хлеба и макарон!

Мало ли, что тут всякие Апостолы нападают, как мне с этим-то жить?…

— Ладно, Синтаро, пошли.

— Пошли так пошли, — понуро я побрел вслед за капитаном.

— Ты чего нос повесил?

— Да так…

Стоим, ждем лифт. А вот и он, родненький!..

Створки лифта открываются, внутри стоит Генро. Синтаро бы отвернулся и проигнорировал его, но я-то не он. А слабые попытки протеста японского мальчишки я быстро задавил.

— Здравствуй, отец, — шагнул я в лифт, Мэнэми — вслед за мной.

Генро молча кивнул мне.

Так, а теперь нужно будет начать реализацию своих задумок… Но для этого следует заговорить с Генро. Но уж слишком одиозен этот персонажа, и я сейчас откровенно робел…

Фу. Глубокий выдох, решился наконец-таки… Вперед.

Я собрался с духом и заговорил со старшим Ишидой.

— Отец, могу ли я поговорить с тобой?…

Он посмотрел на меня, как на говорящую табуретку.

— Слушаю тебя.

Так, а теперь, главное, не сильно наглеть…

— Отец, я ведь теперь служащий КРАФТ?

Легкий кивок-подтверждение. Я немного приободрился.

— Так вот… А мне звание и форма положены? Ну и зарплату неплохо бы, хоть какую-нибудь…

А что? Я и вправду хочу форму и звание — в армию не попал (и не особо хотел), но военной тематикой всегда увлекался. Ну и надо же обеспечить себя карманными деньгами, в конце-то концов. Девушку в кино сводить, скушать чего-нибудь нормального… Плеер, может, себе нормальный купить, а то старый кассетный уже глючит по-черному…

Между тем батя смотрел на меня уже не просто как на говорящую табуретку, а на табуретку, читающую наизусть всего Блока и Пастернака. Видно, слишком сильно я выбиваюсь из описанного психотипа… Ладно, будем надеяться на то, что они подумают: у подростка в бою крыша немного съехала…

— Звание и так у тебя есть, форму получишь. Деньги тоже будут, — наконец удостоил меня ответом отец.

Хорошо, а сейчас попробуем немного обнаглеть.

— А можно мне еще и личное оружие? Так сказать, за успешно выполненное поручение.

Генро сверкнул взглядом из-под очков-хамелеонов. Как раз подошел его этаж, двери лифта открылись, и он вышел, на ходу бросив что-то вроде «Посмотрим».

— Спасибо, отец! До свиданья! — уже в спину крикнул ему я. Вежливость — она прежде всего…

Довольный и гордый собой я повернулся к Кусанаги.

— Синтаро, а ты у нас наглец… — Сказать, что Мэнэми была удивлена, значило ничего не сказать.

— А что такого? — невинно хлопаю я глазами. — Всегда мечтал о таком! Спасать мир, быть военным и иметь настоящий пистолет под подушкой!..

— Маньяк, — резюмировала девушка и рассмеялась. — Хотя нет, скорее просто мальчишка. Держу пари, что ты и на стрельбы в тир со всеми будешь проситься…

— А можно? — с искренней радостью спросил я. — Эх, постреляем!..

Кусанаги поняла, что проговорилась.

Мы шли вместе по коридору, ведущему к стоянке.

— Синтаро!

О, это ж меня зовут! Все еще не привык…

— Ась?

— Как ты относишься к тому, чтобы немного пожить у меня?

М-м-м… Честно? Ну, не так чтобы уж очень… У вас же не дом, а комната в общежитии — бардак, пьянки и нечего жрать, кроме пива и лапши а-ля рус «ролтон»…

С другой стороны, одному оставаться тоже не хочется, слишком уж тоскливо. Я, конечно, ценю уединение и одиночество, но не двадцать четыре часа в сутки! Тем более что я думаю, дело тут не только в вашей жалости к мальчику, вынужденному жить одному… Нет-нет! Никаких пошлых мыслей!.. Но ведь Мэнэми же мой непосредственный командир и куратор, так что, скорее всего, ей приказано следить за мной — так, на всякий случай.

Да и компания хорошая, не скучно хоть будет.

— В целом — положительно! — бодро ответил я. — Но чтобы только без грязных мыслей…

— Что-о?! — Мэнэми побагровела, став примерно одного цвета со своей моднячей красной курткой.