Андрей Уланов - И вся федеральная конница Страница 11

Пришлось отступать на лестницу и доставать кошелек.

– Я-а-а-а-ы-ы-у-у-у…

– Сдачи не надо, – любезно проинформировал я вампира в белом фартуке, старательно пытающегося сфокусировать взгляд на серебряном долларе… торчащем у него из переносицы.

– У-у-ми-и-и-ра-а-ю-у-у-у…

Что порадовало – эти на серебро реагировали более каноническим образом, вспыхивая и рассыпаясь. Не знаю, отстирывается ли сажа лучше, чем жижа, но хотя бы пахло не так отвратно… или мое осязание успело адаптироваться к здешним благовониям?

Бух! Бух! Бух!

Сотрясая пол, стены, потолки и мебель, ко мне приближалось… похоже, ко мне приближалась разгадка здешних высот и ширин. Да, по коридорам более привычных для людей размеров ЭТО перемещаться бы попросту не сумело. Впрочем, даже сейчас меч Рыцаря Преисподней упирался в потолок… оставляя в камне широкую полосу с оплавленными краями.

Конечно же, это снова была дешевая подделка. Будь хозяин особняка настолько силен, чтобы подчинить демона столь высокого уровня, он бы не пробавлялся сомнительной торговлишкой. И даже удайся ему подобный трюк – чудеса порой случаются даже с волшебниками, – настоящий Рыцарь Преисподней не стал бы переть на меня с мечом наперевес. Вот швырнуть убийственным заклятьем через весь коридор… или через весь особняк – это в их стиле. И уж точно настоящий Рыцарь Преисподней не повелся бы… Бабах!

После третьего бабаха я начал слегка беспокоиться. Конечно, было весьма занятно наблюдать за тем, как девять футов шипастой вороненой стали, яростно пыхая багровым пламенем из щелей забрала, пытаются изрубить простенькую иллюзию. Но уж больно много сил вкладывал «рыцарь» в каждый замах – меч погружался в пол едва ли не наполовину. Положим, горящий ковер – это мелочи, я ведь и сам задумывался о поджоге, а вот целость несущих балок… Бабах!

Я, как не сложно догадаться, очень не люблю фамильярничать с незнакомцами. Увы, принципам не всегда удается быть верным до кон…

– Эй, приятель. Ты случайно не меня ищешь?

Однажды я получил бесплатный совет. Его дал человек – что было унизительно вдвойне. Совет заключался в следующем: если позади тебя вдруг обнаружился кто-то, в чьей дружелюбности ты имеешь основания сомневаться, то сколь бы проворным ты себя ни мнил – не пытайся развернуться! Лучше прыгай вперед, не дожидаясь, пока тебя заставят это сделать!

Для стоящих на краю лестницы данный совет актуален особенно. Почти уверен – если бы «рыцарь» не начал поворачиваться, он мог бы и устоять. Я ведь больше полагаюсь на ум, а чтобы нарушить равновесие почти тонны железа, требуется сила. Много примитивной, грубой силы… или законы механики, в частности, правило рычага.

– Умри же, посягнувший…

Падал он величественно. Об этом я могу судить уверенно, ведь я – один из немногих свидетелей падений Пизанской башни. Не всех, правда, – зрелище крайне завораживающее, когда любуешься на него впервые… во-вторые… даже в-пятые, но когда тебя подобным способом выдергивают из кровати девятое утро подряд, к чувству восхищения начинает примешиваться изрядная толика раздражения. После тринадцатого падения моя деструктивная составляющая личности сдалась, и я съехал из гостиницы. Впрочем, оставшиеся восемь не должны были сильно различаться с уже виденными. Кроме последнего раза, осенью – когда наконец-то установленное заклинание против метел школяров уронило мирно летевшего на юг дракона. Конечно, для профессора Думпкофа было жизненно важно превзойти упорством своих воспитанников, но для меня с тех пор эта башня являет символ человеческого подхода к упрямству – куда более бессмысленного, чем гномий. Подгорных жителей могло бы хватить на то, чтобы восстанавливать обрушенное в прежнем виде, но каждый раз стирать память у видевших… не понимаю.

Лестница оказалась крепче, чем я о ней думал. «Рыцарь» не сумел проломить ее и ограничился лишь тем, что съехал вниз. Там он и рассыпался – магия магией, но пайка оловом – это, как ни подходи к вопросу, халтура.

Правда, некоторые части еще пытались шевелиться, но эта сцена меня уже не интересовала – пора было переходить к следующей части спектакля.

– Импы не потеют от страха.

Не совсем верное утверждение, однако для детального погружения в тонкости физиологии низших видов демонов место и время были малоподходящи.

– Но мне это и не нужно. Довольно и того, что я слышу, как стучат твои зубы.

Произнеся эту фразу, я сделал паузу, прислушался и, ничего не услышав, еще более зловещим тоном процедил:

– Мой маленький черный дружок!

– Я не виноват!

Имп визжал так, что в дальнем конце коридора лопнул шар Святого Эльма.

– Клянусь, я тут ни при чем!

– Охотно допускаю. – Я позволил себе улыбнуться и немедленно пожалел об этом – визг импа перетек в следующую тональность. – Ти-ха!

Бесенок умолк. Да, иногда все же происходят вещи, за которые стоит поблагодарить богов.

– Взлетаешь. Показываешь дорогу к спальне хозяина. Молчишь.

– Да…

– Молчишь, – напомнил я.

Хозяина бесенка и особняка звали Р'сар Великий – точнее, он предпочитал, чтобы его звали так, остальные же предпочитали называть его Дэниэл Корбин Флориан Третий, – ив данный момент он спал. Чуда в этом, в общем-то, не было – на улице ночь, а два десятка окутавших спальню охранительных заклятий не дали бы шанса выступить в роли петуха даже пушкам Аустерлица.

Разумеется, до момента, пока они оставались в неприкосновенности.

– Какого…

Для свежепробудившегося человека столь почтенного возраста мистер Дэниэл Корбин Флориан Третий обладал весьма неплохой реакцией – даже не закончив произносить свой вопрос, он метнул в меня файербол. А следом, почти без паузы, радужную молнию. От шарика я увернулся, молнию поймал. Тростью.

В ней и в самом деле нет почти никакой магии. Просто черный опал замечательно абсорбирует заклятья школы Эфира, заключенный же в эбонит стержень из метеоритной стали ничуть не менее ловко переправляет захваченное… к примеру, в тумбочку.

К счастью для мебели, старик не умел бросать заклятья ногами.

– Я имею сомнительное удовольствие бедовать с мистером Р'саром?

– Ы-ы…

– Нет, мистер, удавку я ослаблять не собираюсь. Просто кивните.

Старик отчаянно замотал головой.

– Что ж, очень жаль.

Осторожно присев на край спального ложа, я отложил трость и достал из внутреннего кармана маленький розовый конверт.

– Раз вы не являетесь мистером Р'саром, то, полагаю, вас не заинтересует послание, адресованное этому человеку Главами трех ближайших Гнезд. Очень рад. В таком случае я не вижу нужды расходовать время на зачтение.

Он все же успел понять, что значат произнесенные мной слова, и даже высвободил правую руку – один из отсеченных удавкой пальцев шлепнулся на одеяло в опасной близости от моей манжеты. Больше мистер Дэниэл Корбин Флориан Третий не успел сделать ничего. По крайней мере, в этой жизни. То, что его голова, расставшись с шеей, обосновалась точно в центре подушки, было уже моей заслугой. Жест, который, увы, некому оценить по достоинству, но если не практиковаться…