Сергей Шведов - Яртур Страница 11

– Может, твой грифон в замок полетел? – покосился на Шемякича Бекас.

– А что ему в замке делать? – встрепенулся Ермень.

– Мало ли, – криво усмехнулся Бекас. – Не исключено, что он туда девок со всех окрестных земель носит.

Про Бекаса не сразу и поймешь, простодушный он или хитрый. Лицо у него сонное, маловыразительное, зато серенькие глазки на этом лице так и светятся лукавством. Вот и сейчас вроде бы завел он пустейший разговор, а Ермень до того разволновался, что даже в седле заерзал. А с Бекаса все как с гуся вода. Ну ляпнул глупость, что с простофили взять. Яртура поведение биармского боярина насторожило. Чего он, собственно, испугался? Даже если грифоны летают в небе над Себерией, то ведь не Ерменя же в этом вина.

– Я все-таки не пойму, – задумчиво проговорил Яртур. – Зачем Коломану понадобилось строить замок в этих местах? До дусеней отсюда далеко, до Сколотии еще дальше. От кого он собирался отбиваться?

– Замки строят не только для того, чтобы обороняться, но и для того, чтобы нападать, – не очень охотно отозвался на вопрос сколота Ермень. – Там за рекою находится земля альвов. Берам туда хода нет, но ведь Коломан был рахманом.

– А я слышал, что альвы ушли на север, подальше от людей, – нахмурился Яртур.

– Может, ушли, а может, и нет, – вздохнул Ермень. – Если альвы не захотят, чтобы их увидели, то никто из простых смертных их не увидит. В колдовстве альвам равных нет.

– Говорят, что альвы бессмертны? – подал голос Хмара, молчавший до сих пор.

– Убить альва можно, – покачал головой Ермень, – мечом или стрелой. Но своей смертью они не умирают, это точно.

Глава 4

Колдунья

Себерский замок предстал взорам странников, выехавших из чащи, настолько неожиданно, что Хмара даже ахнул. Замок, конечно, был хорош, и стоял он удачно – на высоком холме. Но не в этом было дело. Похоже, беры, обитавшие в этой твердыне, подверглись нападению. Пока трудно было определить и число нападающих, и племя, к которому они принадлежат, но не приходилось сомневаться, что дела у них с самого начала пошли успешно. Трудно сказать, почему защитники замка не заполнили ров водой, ведь река была рядом, но эта их оплошка сослужила добрую службу их врагам. Кроме того, в стене цитадели зияла огромная брешь, через которую сейчас и прорывались чужаки. Такую брешь в каменной стене мог пробить только очень мощный таран, но ничего похожего на осадные машины в окрестностях замка не наблюдалось.

– Разрыв-трава, – первым догадался Шемякич. – Хотел бы я знать, кто им ее дал.

– Это волкодлаки, – крикнул Ермень. – Вон у берега их струг.

Струг не мог вместить более пятидесяти человек, но волкодлаки, атакуя хорошо укрепленный замок столь малым числом, рассчитывали, видимо, на внезапность и на разрыв-траву, которая откроет им проход в каменной стене.

– Я всегда говорил, что деревянные стены надежнее, – усмехнулся Хмара, – их разрыв-травой не возьмешь.

– Привяжите заводных коней к деревьям, – распорядился Яртур.

– Ты что же, собираешься напасть на волкодлаков? – удивился Ермень.

– А чем сокол, да еще конный, хуже волка? – ответил за Яртура Шемякич. – Вперед, сколоты и орланы, не по воздуху, так по земле.

Похоже, волкодлаки никак не ожидали нападения с тыла. А потому удар конных мечников застал их врасплох. Прежде чем они разобрались, что к чему, пятнадцать их товарищей пали бездыханными под ударами мечей и секир. Защитникам замка неожиданная помощь пришлась как нельзя кстати, и они с удвоенной энергией обрушились на своих замешкавшихся врагов. Яртур крутился на коне посреди замкового двора, разя кладенцом направо и налево. Надо отдать должное волкодлакам, доспехи у них были хорошей выделки. Прежде такие Яртур видел только на витязях Асгарда. И совершенно непонятно, как они оказались на волкодлаках, доселе прикрывавших свои тела только волчьими шкурами. Впрочем, даже асгардские доспехи не могли устоять против ударов кладенца. Волкодлаки, осознав безвыходность своего положения, решили вырваться из замка. Построившись клином, они ринулись на конных сколотов, ловко орудуя длинными мечами. Уцелевших волкодлаков насчитывалось никак не меньше трех десятков, а натиск их оказался столь отчаянным, что половине из них удалось вырваться за стены замка, несмотря на противодействие княжича и его мечников. Торжествующий волчий вой донесся от реки, и Яртур понял, что преследовать остатки разбитой разбойничьей ватаги, пожалуй, бессмысленно. Ушли и ушли, туда им и дорога.

– Княгиня Турица в замке? – спросил княжич у пробегающего мимо бера. Воин, разгоряченный нешуточной бойней, лишь неопределенно махнул окровавленным мечом в сторону каменной лестницы.

Яртур спешился вслед за боярином Ерменем и оглядел поле отгремевшей битвы. Десятки волкодлаков лежали на каменных плитах двора в самых живописных позах, порубленные мечами и секирами. Живых среди них не было. Княжич убедился в этом сам, переходя от одного тела к другому. Если бы не волчьи шкуры на плечах, он посчитал бы их асами.

– Так может, они просто ряженые, – предположил Шемякич. – Долго ли убить волка и напялить на себя его шкуру. Асы горазды на выдумки.

– Не похоже, – покачал головой Бекас. – Среди асов преобладают жуковатые, а эти все как на подбор русые. Да и выли они по-волчьи, ни один ас так не сможет.

– Наверное, Родегаст их нанял? – предположил Бекас.

– Зачем? – не понял Хмара.

– Затем, что ему был нужен именно этот замок, – отозвался лукавый мечник.

– А что он здесь потерял?

– Вероятно, свою невесту, прекрасную Лелю, – насмешливо покосился Бекас на посмурневшего Ерменя.

Возможно, биармец нашел бы, что ответить настырному орлану, но его опередила женщина в черной накидке, медленно спускающаяся по каменной лестнице:

– Родегаст ошибся, прекрасной Лели в замке нет.

Женщина откинула капюшон, и удивленным гостям открылось молодое свежее лицо в обрамлении черных вьющихся волос. Незнакомка была красива, это Яртур отметил сразу. Но вряд ли молода, это княжич определил не по лицу или по фигуре, а по глазам. Такие глаза не могли принадлежать тридцатилетней женщине.

– Княгиня Турица? – спросил Яртур.

– Угадал, – улыбнулась княжичу женщина. – Рада видеть тебя в своем замке, добрый молодец.

По прикидкам Яртура, Турице было никак не менее шестидесяти лет, но выглядела она вдвое моложе. Видимо, правы были сплетники, утверждавшие, что в жилах матери князя Волоха течет кровь альвов. Альвы и люди редко вступали в любовные связи, но уж коли это происходило, то их потомки получали ценный набор качеств, резко выделяющий их из ряда обычных людей. Теперь понятно, почему Турица не побоялась связать свою судьбу с рахманом, но по-прежнему остается загадкой, почему она так резко переменилась к нему.