Вольный Флот 2. На дальних берегах (СИ) - "sgtmadcat" Страница 12

- Да харе блажить ебанутый… - Куба снова взобрался по лестнице, - Они люди… Вроде…

- Ты уверен? - Муг опасливо покосился на гостей, - Больно дохера уродливые…

- Да мне тут вас всех, что-ли, пиздить?! - поинтересовался Бьернсон замахиваясь.

- Ебать! Оно еще и разговаривает!

Муг как кузнечик скакнул в сторону и спрятался за Кубу, выпучив глаза рассматривая такую диковинку.

- Ну да... - понимая, что Бьернсон как нехер делать снесет обоих, Куба попятился, - Этот разговаривает. Второй нет — не слышал пока… А что, уродливые — так ты тоже нихуя не прынц.

- Ну так-то да… Но вдруг заразно?

- Что тебе, блять, заразно?

- Ну вот это… С волосами…

Бьернсон, скосив глаза, посмотрел на свою пшеничного цвета бороду, потом на прическу Муга.

- Ты, сука, на себе посмотри, уебище. У тебя самого че на башке? Говно из мозгов лезет?

- Это дреды!

- Хуеды! Еще раз от вас двоих хуйню про меня услышу — одного другому в жопу засуну! Верите что смогу?

- Да ебать ты шуток не понимаешь… - судя по лицу, Куба поверил, - Ладно — замяли. Муг — пиздуй вниз. Там про ебынь водолазную спрашивали. А мы еще выпьем, а то эти ебланы напряженные какие-то…

- Да ты издеваешься...

Бьернсон хотел в очередной раз прописать Кубе в репу, но Тролль его остановил, жестами и мимкой показав, что это бесполезно. Тем временем Муг спустился вниз и принялся помогать Слободану и Браве откапывать водолазное снаряжение, попутно рассказывая, откуда оно тут взялось и вообще. В водолазных костюмах Муг, как и предполагалось, не понимал нихера и искренне думал, что шланги нужны чтобы переговариваться с находящимся под водой, зато рассказал немало интересного про катер и них с Кубой.

Когда-то давно «Икан» был рыболовным судном. После войны начался жемчужный бум и хозяева сделали из него водолазную базу. Тогда же на борту появился Муг. Раб и сын раба, он с плохо понятной Браве и Слободану гордостью похвастал, что хозяева отдали за него пять миллионов исладоров потому, что лучшего ныряльшика на рынке не было. Правда, за отдаваемое по дешевке с армейских складов водолазное снаряжение, они заплатили шесть…

А Куба был пьянью. И солдатом колониальной гвардии — одно другому не мешало. Он пил, дрался и попадал в кутузку. Он пил, слал нахуй командиров и попадал в кутузку. Он не терял семью, не терпел лишений, не мучался тяжелыми воспоминаниями после гибели боевых друзей — просто ему нравилось пить и слать всех нахуй. Слободан специально уточнял.

А потом началась война и, по законам военного времени, за то, за что раньше давали месяц отсидки, Куба получил расстрел. Перед казнью его помиловали, заменив расстрел на каторгу, и он, вместо того чтобы воевать, махал кайлом строя укрепления. Но тех нескольких минут с завязанными глазами перед расстрельной командой ему хватило, чтобы потерять остатки самоуважения и после войны начать пикировать на самое дно бутылки и жизни, довольно скоро сделавшись почти таким же рабом как и Муг. Хозяева «Икана» заставляли его отрабатывать долги, выполняя всякую грязную работу и расплачиваясь дешевой выпивкой.

Как к нему пришла идея угнать катер, он наверное и сам не знал. Просто в один прекрасный день проснулся посреди ночи, увидел, что на борту никого кроме него и Муга, отвязал швартовы, умудрился запустить мотор и поплыл куда глаза глядят. Так началась их вольная жизнь. Они шарили в остовах затонувших кораблей, собирали все, имевшее хоть какую-то ценность и продавали где могли.

Надо сказать что, в какой-то мере, это повлияло на Кубу положительно. Он, худо-бедно начал осознавать, что на нем лежит ответственность за их выживание и начал хоть немного держать себя в руках и думать головой. К тому же теперь он был капитаном хоть и маленького, но судна, что добавляло ему уважения в глазах островитян и заставляло, если не соответствовать этому статусу, то хотя бы пытаться.

Выкопав все детали водолазного костюма, Брава оценил их состояние и ремонтопригодность. После того, как ему удалось, с подсказками Амяза, вернуть к жизни двигатель «Ежа», он почувствовал в себе силы и теперь его распирало от желания попробовать что-то восстановить самостоятельно.

- Берем! Тут, конечно, придется повозится, но, думаю, получится!

- Ты уверен? - осторожно поинтересовался Слободан.

- Да. Устройство несложное, да и чем нам еще все это время заниматься?

- Ладно… Сколько с нас?

Муг почесал в затылке. Оценка стоимости для него было проблемой, так как в цифрах он разбирался слабо.

- Мильен!

- Дорого!

- За шесть брали!

- Когда? Когда он был новый и рабочий?

- Ну да. А теперь всего мильен!

- За что мильен? - услышав из сверху сунулся Бьернсон, - Эй, утырок! Тут твой уголек хуеет. За этот хлам миллион требует.

- Миллион! - Куба, уже изрядно нализавшийся, от таких цифр слегка офигел, - Где?

- В пизде. Сколько вон та куча говна стоит?

- А! Вы про ебынь водолазную? - он переглянулся с Мугом, - Ну так то ебынь, но ебынь редкая… Но можем поторговаться!

- Слышь, ты… Ебало охуевшее. Я сейчас с тобой так поторгуюсь, что ты мне еще должен останешься… - достав из кармана пачку исладоров Бьернсон отсчитал половину, - На пятьдесят, и это еще с учетом того, что вы нам эту хрень на борт донесете.

- Продано! Муг — пакуй: у нас доставка! Учись, еблан, пока я жив, как торговаться надо!

Увязав все в обрывок рыболовной сети, они подхватили снаряжение и помпу и, буквально бегом, пока покупатели не передумали, потащили все к «Ежу». Где их ждал шок... Глядя на вымытую палубу, они оба разулись, и ступая на цыпочках прошли в машинное.

- Эх ебать! - сгрузив помпу, Куба провел рукой по двигателю, который был чище чем их обеденный стол, - А че это у вас тут так…

- Как и должно быть на нормальном корабле! - гордо приосанился Брава, чувствуя собственное превосходство над парой раздолбаев, - Это называется «порядок»!

- И давно это с вами?

- Вы просто, чуханы, на настоящих кораблях не были, - пояснил Бьернсон, - Считайте, что вам крупно повезло, что Капитан ваш срач не видит. Он бы вас разъебал за это так, что вы до конца жизни пуганные ходили.

- Так я же капитан…

- Говно ты, а не капитан, если честно… А я учился у настоящего. Который на морских богов хуй кладет. И знает как всё быть должно. Вон парни соврать не дадут. Да Слободан?

- Да. Я у них на борту, правда, пробыл недолго, но оценить успел.

- И что? - неверяще прищурился Куба, - Реально на богов клал? Даже на Попобаву?

- Это еще что за хуйня?

- Штука такая — по ночам мужиков насилует. А если утром всем не расскажешь — снова выебет.

- Ха! Да он когда на Доминисе в баню зашел и полотенце снял, там все девки потекли, а мужики вспотели. Он эту Попобаву-бы сам выеб так, что она на хую порвалась.

- Не выеб бы. Попобава страшная!

- Хуйня эта ваша Попобава. Нас церковники на абордаж пытались взять! С колдунами своими и прочим! Сам знаешь - они всяких «Попобав» гоняют, как пидора по бане. А от нас еле ноги унесли! Мы только вдвоем с Троллем человек двадцать порубали! А Капитан «виктора»… Не - «Ликтора» прикончил. И еще хер знает сколько народу. Правда они старпома нашего уволкли, но того красть себе дороже. В Порто был случай...

- Пиздишь!

- Я!? Да вот! - Бьернсон содрал майку показывая шрамы, - И остальные тоже там были! Парни — подтвердите!

Остальные покивали, а Брава достал орденский кинжал, который оставил в качестве трофея, и предъявил как доказательство.