Робин Хобб - Кровь драконов Страница 12

– Я собиралась идти на охоту. Сегодня Карсон отвел мне Ивовый Кряж.

– И мне тоже, – непринужденно отозвался Татс. – Ради безопасности Карсон хочет, чтобы мы охотились парами. И не только из-за пардов Элис. Так меньше шансов спугнуть друг у друга дичь.

Она молча кивнула. Рано или поздно это должно было произойти. С того момента, когда хранители собрались, обсуждая, как побуждать драконов к полетам, Карсон выдвинул пару новых идей. В их числе было разделение охотничьих угодий, чтобы избежать конфликтов, и требование завести напарника для повышения безопасности. Сегодня кое-кто будет охотиться в Длинной Долине, другие пойдут на Высокий Берег, а кто-то отправится ловить рыбу. Ивовый Кряж шел параллельно реке и зарос преимущественно ивняком, из-за чего они его так и назвали. Густые заросли сулили хороший корм для оленей, поэтому Карсон и направил туда своих лучших лучников.

Тимара не расставалась со своим снаряжением, а Татс уже успел взять свое. В итоге она не нашла предлога, чтобы отложить выход. После утренней стычки Тимара мечтала убежать подальше. Хотя Синтара и не обратила на свою хранительницу никакого внимания, той было стыдно за драконицу. Ей не хотелось оставаться с другими хранителями: она боялась услышать то, что они станут говорить про ее капризную королеву. Что еще неприятнее, она поймала себя на мысли, что пытается найти объяснения заносчивости и злобности Синтары. Она жаждала хотя бы иметь возможность оправдать поведение подопечного дракона. Но Синтаре было на нее наплевать. Тимара это знала. Однако когда Тимаре начинало казаться, что она избавилась от всех чувств к синей драконице, Синтара находила новый способ пробудить в ней эмоции. Сегодня это был стыд.

Шагая к лесу в сопровождении Татса, Тимара недоумевала. Она ни в чем не виновата. Она ничего плохого не сделала. Тем не менее все оказалось бесполезным. Когда они пересекли луг, где хранители возились со своими драконами, она тщетно убеждала себя, что никто не глазеет ей вслед.

Сегодня по жребию обихаживать питомцев предстояло Кейзу, Бокстеру, Нортелю и Джерд. Они осматривали нелетающих драконов, проверяя, нет ли кровососущих паразитов возле их ушных отверстий, и уговаривали любимцев пошире расправлять крылья. Арбук слушался людей со свойственной ему глуповатой покладистостью, а Тиндер нетерпеливо расхаживал рядом, ожидая своей очереди. С того момента, как у лилового дракона появились цветные узоры, он демонстрировал склонность к щегольству, и кое-кто из хранителей даже посмеивался над его тщеславием. Элис тем временем втирала нутряной олений жир в свежие царапины, которые Кало нанес Балиперу.

Некоторые хранители уговаривали драконов попробовать полететь. Только после того как они делали такую попытку, пусть и чисто формальную, им давали поесть. На этом настоял Карсон.

Тимара не завидовала их работе. Из всех драконов только Меркор проявлял терпение, будучи голодным. Плевок был невероятно гадким, несносным и грубым существом. Даже Карсону было с ним трудно справляться. Вредная маленькая Фенте – гордость Са – беспечно парила в небе, а вот ослепительная зелено-золотая Верас оставалась прикованной к земле. Кстати, она была такой же мстительной, как и ее хранительница Джерд. Кало, самый крупный из драконов, предпринимал почти самоубийственные попытки взмыть вверх. Его хранителем был Дэвви, но сегодня многочисленные раны и царапины Кало, приобретенные в стычке с Балипером, обрабатывал Бокстер. В стычке, которую спровоцировала Синтара! Тимара зашагала быстрее. Лучше целый день выслеживать оленя и тащить добытую тушу в лагерь, чем проводить время с хранителями и их подопечными.

Хорошо хоть, что ей не нужно иметь дело со своим собственным драконом. Вспомнив о Синтаре, она мельком по-смотрела на небо – и постаралась отогнать тень обиды и сожаления.

– Ты по ней скучаешь? – негромко спросил Татс.

Она почти разозлилась из-за того, что он настолько легко смог прочитать ее чувства и мысли.

– Да. Она нисколько не облегчает ситуацию. Порой она вторгается в мое сознание – совершенно не понимаю, по какой именно причине. Она иногда хвастается, что только что убила огромного медведя, и рассказывает в деталях, как он сражался, но не смог причинить ей вред. Это случилось два дня назад. Или она вдруг показывает мне что-то, что видит: гору с шапкой снега или отражение города в большом речном заливе. Нечто настолько прекрасное, что у меня дух захватывает. А в следующий миг ее уже нет. И я вообще не ощущаю ее присутствия.

Тимара не собиралась откровенничать, но Татс сочувственно кивнул и признался:

– Я постоянно ощущаю Фенте. Наша связь словно нить, которая закреплена в моей голове. Я знаю, когда она охотится, когда ест… сейчас она как раз чем-то лакомится. Расправилась с горным козлом, и ей не нравится вкус его шерсти. – Он тепло улыбнулся причудам своей драконицы, но когда он взглянул на Тимару, его улыбка погасла. – Извини. Я не хотел сыпать соль на рану. Не понимаю, почему Синтара так плохо с тобой обращается. Она чересчур высокомерная! И жестокая. Ты – хороший хранитель, Тимара. Она у тебя всегда была ухоженной и накормленной. Ты справлялась лучше всех. Странно, что она не смогла тебя полюбить.

Наверное, подавленность ясно отразилась у нее на лице, потому что Татс сразу добавил:

– Прости. Я вечно болтаю какой-то вздор… Наверное, мне стоило помолчать. Извини меня, Тимара.

– Думаю, она меня любит, – неестественно бодрым голосом ответила Тимара. – А насколько драконы вообще способны любить своих хранителей? Думаю, правильнее было бы употребить слово «ценит». Я знаю, что она ревнует меня к другим драконам.

– Здесь никакой любовью и не пахнет, – заявил Татс.

Тимара ничего не ответила. Они и так уже затронули опасную тему. Поэтому она ускорила шаг и выбрала самую крутую тропу, которая вела на кряж.

– Вот самый короткий путь, – быстро объяснила она Татсу, хотя он не проронил ни слова. – Я предпочитаю подняться как можно выше, а потом начинать охоту, высматривая оленей внизу. Они не замечают меня, когда я оказываюсь на вершине.

– Ясно, – согласился Татс.

На какое-то время подъем не оставил им лишнего воздуха.

Тимара была рада возможности помолчать. Утро выдалось свежим: она замерзла бы, если бы подъем не требовал от нее стольких усилий. По-прежнему моросил дождь, и распускающиеся ивовые листья перехватывали часть капель прежде, чем те достигали хранителей. Они забрались на кряж – и она двинулась вверх по течению реки. Дойдя до незнакомой звериной тропы, Тимара храбро свернула на нее. Не советуясь с Татсом, она решила, что им следует пройти дальше, чем обычно, – иначе трудно рассчитывать на крупную добычу. Она собиралась преодолеть хребет, разведывая новые места, – и, как она надеялась, добыть для лагеря какую-нибудь серьезную добычу.