Очаровательные. Оборотни. Двухтомник Страница 12

— Как зачем? — ахнула мама. — Сложи обязательно! Мало ли что!

Осознав, что маман снова начнет возмущаться моей ужасной бестолковостью, обреченно вздохнула и быстро покивала головой:

— Сложу. Обязательно! А ты слушай Леночку, — пригрозила ей пальцем, на что мама скривилась. — Я серьезно, ма. И помягче с нашими гостями, они не виноваты, что твой бывший муж продал бизнес.

— Твой отец! — не смогла не возмутиться матушка, но под моим требовательным взглядом сдулась. — Ладно, буду вести себя хорошо.

Удовлетворенно кивнув, отхлебнула горячий напиток.

Оставшееся время мы с Лизаветой Михайловной провели, к моему изумлению, мирно и спокойно.

Она даже больше не напирала на меня, пытаясь отговорить от поездки.

Удивительно.

Смирилась, что ли?

Но я была только «за».

Через час пришла Алинка, вызвавшаяся проводить меня до вокзала и лично посадить на поезд до Ранийска, чему втайне я была очень рада и благодарна.

Все-таки хорошо, когда есть подружка. А еще лучше ― такая, как Алинка.

За пятнадцать минут до выхода присела на чемодан, впитывая счастливый момент, полный некого чуда и предвкушения, а затем, попрощавшись с мамой и получив наказ как можно чаще звонить, выпорхнула из дома.

Навстречу своей мечте!

Ага. Наивная.

Знала бы я, чем это все обернется.

* * *

В заснеженный Ранийск я прибыла поздно вечером. Втайне радуясь своей предусмотрительности ― ранней бронировке гостиничных номеров.

Дело в том, что прибыть к месту назначения мы должны были еще пять часов назад. Но из-за разыгравшейся снежной бури застряли на подъезде к городу.

Проводница ― полная дородная женщина с короткими темными волосами, стрижкой под мальчика и невозмутимой маской на лице, подала горячий чай в граненых стаканах и вежливо, но твердо сообщила, что стоять мы будем долго.

Не менее нескольких часов. Ага, да, дорогу уж очень сильно замело.

А на все возмущение ехавших вместе со мной в одном вагоне людей гордо задирала нос и, фыркая, молча отбывала восвояси, бурча тихие ругательства и особо не обращая внимания на то самое возмущение.

Да и что она могла сказать?

Я бы на ее месте вообще растерялась, выслушивая возмущенные выкрики и даже витиеватые (и не только) оскорбления.

Ужас какой-то. Прям не люди, а звери, ей богу.

Сама я поступила мудро.

Когда проводница несколькими часами ранее постучалась в мое благоразумно выбранное одиночное купе и сообщила сию пренеприятную новость о задержке, только скупо ее поблагодарила и на вопрос о чае согласно кивнула.

Мысленно посочувствовала бедной женщине, понимая, какой негатив обрушится – ага, и обрушился, ― на ее голову.

В общем ― не прогадала. Но вот женщина-то бедной совсем не выглядела.

— Привыкла, наверное, — тихо усмехнулась, извернулась и взбила подушку, предварительно достав томик любовного фэнтезийного романа о человеческой девушке и оборотне… О, ужас! Медведе.

А мишка-то по итогу оказался-таки совсем не страшным, а наоборот ― очаровательным медведем. Горячо, всем своим огромным сердцем, он полюбил обычную человеческую девушку наперекор всем врагам и не принимавшей ту самую человечку – как называли человеческих леди в романах, ― поначалу своей медвединой семье.

Хм, а семья медведей – это как? Медвединая, да? Или медвежья?

Ой, что-то я запуталась.

В общем, неважно. Важно то, что семья медведя поначалу не приняла девушку, всячески ее уязвляя, придираясь и показывая свое к ней пренебрежение. Но гордый очаровательный медведь-оборотень быстро им всем показал, где раки зимуют.

А затем утащил-таки, подлец, в свою пещеру. А там!

Прочитав большую часть романа, прерываясь на слишком горячих моментах, страстных эмоциях пары, восхищенно вздохнула.

Вот это любовь! Вот это страсть! Противостояние семей, ух!

Даже жарко стало. И чаек уже как-то не к месту, к-хм, был. Водички бы, холодненькой, да. Мысли остудить, угу.

К своей радости или сожалению, никогда никого не любила.

Так, чтобы в омут с головой или до бабочек в животе, как пишут в этих самых романах.

Нет. В моей не слишком ― по моим же меркам, ― недолгой двадцатитрехлетней жизни были мужчины.

Ну, как сказать ― мужчины. Скорее молодые, желторотые парни, которые, стоит признаться, бывало, нравились мне.

Но это так, ничего серьезного.

Да и невинной девицей тоже уже давно не была.

К своему стыду, нет, правда, стыду, мой первый раз произошел до обидного банально.

На восемнадцатилетие.

Тогда мы с Алинкой сняли небольшой загородный домик, потратив большую часть моих и ее сбережений, и напились почти до беспамятства, (к слову, в первый и последний раз) я-таки переспала со своим, на тот момент, однокурсником.

Что и подтвердилось наутро. Проснулась в объятиях пьяного и о, кошмар и стыд моим (не) сединам, Костика с капельками крови на том самом его причинном месте.

В общем, сексуальный опыт у меня был негативным и бесполезным, так как сама я ничего не помнила.

Да что там, у меня даже ничего не болело! И если бы не голое тело Костика… Я бы даже грешным делом подумала, что все-таки еще пока девица.

Ан, нет. Кровь ― это же главное доказательство моей пьяной распущенности.

Правда же? Вот и я так думала.

Ох, не таким я хотела свой первый раз. Совсем не таким.

Но, как говорится, поздно пить боржоми, Ларка. Поздно.

Это ж надо было так напиться! Свинтус, ей богу.

Стыд и позор, Котикова! И нести тебе сей крест всю твою жизнь!

Ну, про всю жизнь я, конечно, загнула. Как минимум пока не найду достойного мужчину, с кем в трезвом уме и крепкой памяти захотелось бы провести повторный любовный эксперимент.

Но вот когда этот самый настоящий мужчина, кому всем сердцем и телом захочется отдаться, найдется на моем пути?

Эх, знать бы.

Алинка, к примеру, совсем не считала мое падение чем-то страшным и противным.