Юлия Фирсанова - Освободительная кО/Ампания Страница 12

— Надо же, на какие жертвы во имя маскировки идут наш коллеги, — расчувствовался Рэнд, отправив в рот целую горсть орехов и аппетитно захрустев.

— Уверяю вас, мосье, наша тяга к маскировке не простиралась столь широко, чтобы затронуть эти колючие кусты, — процедил Лукас, выдирая один из самых инициативных репьев, добравшийся до правой манжеты и беспощадно испоганивший тонкое кружево. — Это не более чем "счастливая" случайность!

— Везунчик, — похвалила мага Элька, запуская руку в пакетик с кедровыми орешками.

Приведя себя в порядок, Гал повел носом по ветру, улавливая среди тысяч лесных ароматов запах человеческого жилья, и махнул рукой в западном направлении по ходу тропинки:

— Луговина Эда там.

Доверяя чутью оборотня, Лукас последовал за воином, предоставив тому и право на разведку и первенство в пути. Гал не подвел. Не прошло и нескольких минут, как призрачная стежка влилась в более широкую и утоптанную тропу. Та в свою очередь вывела мужчин на пригорок — опушку леса, с которого открывался замечательный вид на умостившееся между двух речушек селение: добротные бревенчатые домики на каменных фундаментах, крытые красной черепицей, садики, ухоженные улочки и даже центральная площадь с домами покрупнее и пестрым, словно палитра импрессиониста, цветником в центре.

Вот только картина, представшая перед очами компании, никак не вписывалась в мирные пейзажные рамки. С некоторой натяжкой ее можно было бы отнести лишь к батальному жанру. Обнесенное низким частоколом, через который перелетела бы и трудолюбивая курица, селение было атаковано отрядом в пару десятков здоровенных тварей с весьма мерзкими рожами, более всего напоминающими плод греха между кабаном и лысым шарпеем, покрашенным в кирпичный с проблеском синевы цвет. Кабаны-переростки, обряженные в дубленые кожаные доспехи с круглыми металлическими бляхами, сжимали в лапах огромные топоры и пики, на поясах у них висели кривые тесаки. Командовал сворой какой-то тип в длинном, до пят, черном плаще. Ничего, кроме длиннопалой, мертвенно-бледной, как опарыш, руки с длиннющими, словно у муравьеда, когтями, выпроставшейся из-под плаща в повелительном жесте, разглядеть не удалось. Только там где стояла эта тварь зеленая трава быстро сохла, приобретая ржаво-рыжий цвет, а потом и вовсе осыпалась пылью.

Ни животных, ни ребятишек на улочках не было, только довольно рослые и кряжистые сельчане, явно не собиравшиеся сдаваться врагу без сопротивления. Местные жители, мужики и бабы отнюдь не из робкого десятка, видать, загодя упрежденные о явлении нападавших, спешили встать на защиту Луговины Эда. Они похватали все, что под руку подвернулось: ухваты, топоры лесорубов, луки охотников, ножи для разделки мяса, большие колья и факелы. Группа сопротивления разбилась на отряды по пять-семь человек и рассредоточилась по периметру деревни со стороны предполагаемой атаки. Но экипировка людей сильно уступала вооружению и доспехам свинтусов.

Повинуясь взмаху руки "черного плаща", твари радостно оскалились, а потом рыча и хрюкая устремились вперед. Топоры и пики нацелились на людей. Кое-кто из сельчан изменился в лице, но не сделал ни шагу назад, лишь поудобнее перехватил свое оружие.

— Почти опоздали, могут быть жертвы, — ухнул Гал, извлекая из ножен свой знаменитый в широких кругах меч. Лезвие полыхало серебром с примесью зелени. Воин приготовился нажать на перстень.

— Если используем магию и вашу силу, мосье, то нет, — коротко улыбнулся маг и проворно зашевелил пальцами, сплетая паутину заклятья. — Придержите их бег лишь на пару мгновений!

— Давайте, Лукас, Гал, сделайте этих свиней!!! — возбужденно воскликнула болельщица Элька, подпрыгнув в кресле.

— Ваша мысль принята к сведению, мадемуазель, — бросил Д" Агар, а Гал тем временем перенесся с помощью перстня в деревню и встал перед селянами прямо на пути орды нападавших.

— От этих тварей разит тьмой и бессмысленным безумием, они почти животные, которым не дарована душа, — брезгливо поморщилась Мирей, потеряв всякий аппетит. — Меня даже через зеркало мутит от их эманаций, но та мерзость в плаще — она еще хуже!

Доказательство того, что твари не обладают не только душой, но даже примитивным разумом животных, команда получила почти мгновенно. При виде Гала с длинным сияющим мечом, чья грозная спина (Галова, конечно, а не меча) возникла перед ними, сельчане невольно попятились, но все-таки нашли в себе силы сообразить, что новоприбывший на их стороне, раз его меч, рассыпающий серебряные и зеленые блики, направлен в сторону атакующих. Тем более, что высокий воин сурово велел:

— Держитесь сзади, не лезьте под руку.

А вот свинтусы, словно и не впечатленные явлением воителя, лишь на долю секунды замедлили свой бег и чуть-чуть изменили траекторию, чтобы их первый удар пришелся по нахальному созданию с самой длинной железкой, вставшему на пути.

"Мирей права, — решила Элька. — Чтобы бежать навстречу Галу, стоящему со все ярче полыхающим мечом на изготовку, действительно нужно было быть чем-то уникально бестолковым, храбрость тут ни при чем".

Впрочем, нескольких долей мгновения, выигранных воином, хватило Лукасу для того, чтобы составить заклятье и метнуть его в нападающую нечисть. Маг бормотал что-то очень быстро, и Элька успела уловить лишь оригинальную концовку заклятья, навеянного собственным сердечным пожеланием:

— Пусть обличьем станет суть,

Коль свинья ты — хряком будь!..

Неуловимо быстрый, как в обличье оборотня, так и в человеческом виде, Гал успел взмахнуть мечом лишь один раз, аккуратно располовинив самую быструю тварь и отпихнул ногой половинку под ноги нападающим, когда все прочие свинтусы, вооруженные до клыков, утратив грозное обличье, начали стремительно съеживаться. Они быстро теряли привычные очертания. Словно какой-то скульптор-великан одновременно коснулся их отвратительных тел. И вот уже на месте мерзких отродий оказались самые обычные, пусть и не совсем чистые, свиньи. Негодующе повизгивая, животинки выбирались из груды оружия и грубой одежды и затолклись по лужайке, выискивая в траве что-нибудь вкусненькое. Только убитый Галом "хряк" так и остался в прежнем обличье, но он уже никому не мог причинить вреда. Однако "черный плащ" все еще был жив и не подвергся трансформации. Из-под капюшона раздалось зловещее шипение. Оставляя после себя пятна опавшей рыжим пеплом травы, "мерзость в плаще", как ее поименовала Мирей, с упорством лунатика двинулась с Галу, выставив вперед обе когтистые руки.

— Вот это я понимаю тактика выжженной земли! — покачала головой Элька.