Андрей Уланов - Раз герой, два герой... Страница 12

– Итак, – торжественно произнес он. – Тромб, что у тебя?

Трактирщик с трудом оторвал взгляд от листа бумаги и озадаченно уставился на Фейса.

– А?

– Убытков у тебя в трактире на какую сумму? – поинтересовался Картопля таким ласковым голосом, что по спине у десятника забегали холодные муравьи.

– Убытков? – пораженно переспросил Тромб. – А зачем тебе?

– Ну, как же, – все тем же подозрительно масляным голосом пояснил Фейс, – чтобы возместить их.

Мысль о том, что убытки от трактирной драки ему может кто-то возместить, была для Тромба настолько революционной, что он даже не сообразил, к чему именно клонит городской голова.

– Ну, сейчас прямо так я не могу сказать точно, – осторожно начал он. – Мне надо будет сначала поговорить с бригадиром гномов, которые будут делать ремонт. Стулья, например, будут, я думаю, гвеллеров по двадцать, опять же столы никак не меньше сорока, потом лавки…

– Любезнейший Тромб, – пропел Фейс таким медовым тоном, что на этот раз холод пробрал и самого трактирщика. – Не будешь ли ты так любезен назвать мне хотя бы ПРИМЕРНО общую сумму нанесенного тебе ущерба.

– А… у…. томасов семь, я думаю, там будет, – выдавил Тромб.

В этот момент до него наконец дошло, что в происходящем что-то идет глубоко не так, и он подозрительно спросил:

– А кто мне их будет возмещать-то?

– Я, – ласково пропел Фейс и, дождавшись, пока присутствующие оправятся от шока, добавил:

– Разумеется, после того как взыщу их с непосредственного виновника. С учетом штрафа, налагаемого городской управой, необходимая сумма составляет ровно десять томасов. – Фейс приподнял голову и с улыбкой уставился на Шаха. – Я надеюсь, молодой человек, что вы располагаете этой суммой?

Вопрос был чисто риторический. Все содержимое карманов и кошелька Шаха, если бы оно существовало в природе, должно было бы покоиться на столе Картопли рядом с мечом. Но на столе было пусто.

– Нет? – удивленно поднял брови Фейс, так и не дождавшись ответа. – Какая жалость! Однако должен вам заметить, молодой человек, что вам на редкость повезло. Вы прибыли в наш замечательный город именно в тот момент, когда мы нуждаемся в услугах героя.

При этих словах у Кроллера Свона с громким стуком отвисла челюсть. Тромб ограничился удивленным иканием. И он, и десятник прекрасно знали, что ни в этот момент, ни во все предшествовавшие тридцать лет Хамилог не нуждался ни в каких услугах героя. И все его жители очень надеялись на то, что в ближайшую сотню лет им эти услуги не понадобятся.

– Это в чем этом таком мы нуждаемся? – поинтересовался Свон, как только к нему вернулся дар речи.

– Сколько у нас дорог проходит через город? – задал ему встречный вопрос Картопля. Десятник наморщил лоб.

– Две, – твердо заключил он в результате минутного раздумья. – Тракт на Плешийград и та, что через болото.

– А если подумать?

Кроллер сморщил лоб еще старательнее.

– Ну, три, – признал он спустя еще минуту. – Но ведь на третьей-то…

– Так вот, – обратился Картопля к Шаху, улыбаясь при этом все шире и шире, до тех пор пока в бездонном провале рта не показался единственный, чудом уцелевший передний зуб. – Проблема наша заключается в том, что на одной из дорог, ведущих в наш славный город, обосновалось чудовище, именуемое, если мне не изменяет память, мантикором. И добро бы, если б оно, как все приличные чудовища, просто взимало плату за проезд. В конце концов, если бы не тролли, все мосты на дорогах давно бы обрушились. Но проклятая тварь тупая, как пень, и злая, как…

– Мантикор, – услужливо подсказал Тромб.

– Жрет всех подряд, – добавил десятник.

– Ну, так во-от! – взвыл Фейс, будучи не в силах больше выдерживать столь несвойственный ему вежливый тон. – Если ты через три дня принесешь мне голову этого мантикора, я прощу тебе десять томасов штрафа и даже заплачу пять томасов сверх него. Но если ты этого не сделаешь – пеняй на себя! А пока – прочь отсюда!

Все, кто счел этот приказ относящимся к себе, немедленно поспешили выполнить его. Шон встал с протестующе скрипнувшего стола, потянулся, примерился было заехать Картопле по морде, но раздумал и двинулся следом за Шахом.

Выйдя из башни, Шах зажмурился и на всякий случай покрепче прижал к груди меч.

Вышедший следом за ним Тромб посмотрел на него, вздохнул, обошел вокруг, вздохнул еще раз и с размаху опустил свою лапу на плечо паренька. От этого прикосновения Шах вздрогнул и осел на вершок.

– Пойдем.

– Куда?

Трактирщик вздохнул в третий раз.

– В трактир, куда же еще. Надо ведь тебе куда-то пойти?

Шах не сумел оценить изящество напрочь отсутствовавшей логики рассуждений Тромба и просто поплелся следом за ним.

При свете дня Шах сумел разглядеть немного больше подробностей хамилогской жизни, чем накануне вечером. Например, он выяснил, что стены домов были окрашены не в черный цвет, как ему показалось накануне, а в… не совсем черный. Первоначально основавшие город далекие предки нынешних хамилощев выстроили эти стены белыми. Но теперь при желании возраст любого дома можно было определить по слоям грязи ничуть не хуже, чем возраст дерева – по годовым кольцам.

Зато относительно огородов Шах ничуть не ошибся – в них действительно не росло ровным счетом ничего. Единственным местом, куда хамилогцы направляли свои сельскохозяйственные усилия, были крыши их собственных домов, а главной культивируемой растительностью – разнообразнейшие сорняки. Таких отборных сорняков, как в Хамилоге, не выращивал никто во всем Запустенье. Особенно впечатляли заросли крапивы, вздымавшиеся над домом Сажи Стова на высоту добрых семи саженей, но и чертополох у Блюя Бороды тоже был неплох.

Надо отдать хамилогцам должное – их расчеты были абсолютно верны и логичны. В самом деле, ну какой уважающий себя дракон потратит ценное пламя на заросшую бурьяном лужайку?

Громадная лужа около трактира за прошедшую ночь никуда не пропала, так же как и лежащая в ней свинья. Когда Шах с трактирщиком проходили мимо нее, хавронья приоткрыла один глаз и попыталась радостно хрюкнуть, но сумела извлечь из себя только “буль-буль”, после чего снова заснула. Зато устилавших крыльцо поверженных уже успели убрать. На их месте стоял молодой древесный гном и озадаченно переводил взгляд с лежавшей посреди улицы двери на пустующий проем.

– Когда чинить-то начнете? – осведомился Тромб, проходя мимо.

– Эк, прикинуть, однако, эк, надо! – отозвался гном. – А не то, эк, ежели его, эк, не прикинуть, так оно потом, кряк, и обратно укнет.

– Ну-ну, – скептически заметил Тромб и вошел внутрь.

Шах поднялся на крыльцо следом за Тромбом и замер на пороге, пораженный открывшимся видом.