Юрий Валин - Война дезертиров. Мечи против пушек Страница 12

Леди Нидд к географическим исследованиям особых склонностей не питала. Девять лет назад сия милая дама обладала водительскими правами на имя Элен Вудьярд, была автором двенадцати научных исторических трудов, упоенно ненавидела античный республиканский Рим и до легкой неврастении жаждала собственными глазами лицезреть быт обожаемых белгов.[9] Еще та ученая дама имела четвертую группу крови, резус отрицательный. После Перехода с ископаемыми кельтами ей пообщаться так и не посчастливилось, зато тетка родила двух детей, избавилась от головных болей при перепадах атмосферного давления и вообще выглядела совершенно счастливой.

— Так он еще жив? — с некоторым удивлением переспросила леди Нидд. Причесанная и одетая в многослойное, с изобильными кружевами и вышивками платье, тетенька выглядела, как и следует богатой и добропорядочной хозяйке замка.

Речь шла о профессоре Нортоне.

— Благословляя меня, профессор выглядел вполне живым, — подтвердила Катрин, продолжая разглядывать нанизанную на деревянную спицу птичью тушку. Кто это был: дрозд, скворец или какая-то измельчавшая куропатка, спрашивать было уже неуместно. Катрин съела уже двух бедняжек. До этого был поросенок с овощным гарниром, чудно поджаренные бараньи ребрышки, пудинг, заливная рыба и еще что-то маринованное и остренькое. Яства запили приличным количеством сладковатого пива. Леди Нидд оказалось не дура пожрать, но у Катрин было время хорошенько подготовиться к данной трапезе.

Катрин оторвала крошечное крылышко. Вяло перемалывая зубами тающее мясо, вытянула ноги ближе к камину. Огонь приятно грел ступни, пятки утопали в мягкости волчьей шкуры. Нажралась, согрелась — рай, как заверяли некие прозорливые ученые.

Девушка покосилась на гостеприимную хозяйку. Та задумчиво улыбалась каминным языкам пламени. Наверное, вспоминала прошлую жизнь.

Леди Нидд, спохватившись, любезно улыбнулась гостье:

— Почти три года никто не приходил. Раньше База не позволяла себе таких длительных пауз. Я полагала, проект окончательно закрыли.

— Дело к тому и идет, — успокоила хозяйку Катрин. — Скорее всего, я последняя. Проект Эльдорадо не приносит зримых дивидендов.

Накрашенные губы леди Нидд снова дрогнули в улыбке:

Да, Эльдорадо, ну что за идиотское название проекта? Самое забавное, что здесь нет золота. Абсолютно нет — ни грамма.

Постель — просто чудо. Тонкое полотно простыней, рыжее лисье одеяло, подушки, каждая из которых могла бы послужить отдельной периной. Над высоким резным изголовьем красовался гобелен, разглядеть все фигуры на котором шпионке не хватило терпения. Над полом сильно дуло, высокий потолок прятался в таинственной тени, и потому нежиться на просторном ложе было особенно сладко.

От того, что выспалась, от веселых квадратов солнечного света на каменном полу вчерашние подозрения казались надуманными. Ну, малость неискренна хозяйка, так с чего бы ей быть кристально откровенной?

Нужно отдать должное, леди Нидд делала все от нее зависящее. Заботливая, доброжелательная — само гостеприимство. Проблемы все же возникали. Вещи из гардероба хозяйки замка совершенно не подошли гостье. Катрин была почти на две головы выше и непонятно во сколько раз поскромнее в талии. Поскольку во время драки одежда, прибывшая из иного мира, окончательно превратилась в лохмотья, девушка оказалась в привычном состоянии. То есть куковала в стиле «ню». В замке, конечно, умели шить. И, судя по туалетам леди Нидд, весьма недурно умели. Но до швейных машинок здесь еще не доросли, и процесс создания приличного туалета требовал определенного времени. Пока Катрин щеголяла в ночной рубашке и шикарном халате хозяйки. Рубашка была, мягко говоря, широковата, и ее пришлось перетянуть поясом. Халат во всей красе демонстрировал дырявые сапоги. Катрин старалась не замечать взглядов прислуги. А что они ждали от одержимой прорицательницы?

Вообще Эльдорадо, то бишь земли Мэлори и все королевство Ворона, выглядело весьма симпатичным местом. Дышалось здесь легко, мир казался чистым и прозрачным, как декорации детского театра.

Элен рассказывала, что здесь не болеют раком и гепатитом. Никакой астмы, туберкулеза, практически не встретить сердечно-сосудистых проблем. Отсутствуют венерические заболевания. Разве что лобковые блохи встречаются. Почему-то именно эти диковинные насекомые особенно умиляли пухлую владелицу замка.

Хорошо ей жилось, доброй леди Нидд. В том, что заправляет делами в цитадели она, а не номинальный лорд, Катрин успела убедиться. Возможно, супруг был по горло занят военно-политическими вопросами и потому днем в замке практически не показывался. Хозяйствовала миледи. Особой тирании заметно не было, но слуги без дела не сидели. Большое внимание уделялось строительству. Катрин будил стук молотков и визг пил. Укреплялись стены замка, возводилась еще одна башня, прикрывающая ворота внутреннего двора. С одной стороны, стоило отдать должное предусмотрительности хозяев, с другой стороны — о грядущих полномасштабных боевых действиях что-то было не слыхать. Чересчур боязлива наша леди Нидд?

Катрин свернула никчемную карту. Отодвинула чашу — серебро в тонком узоре чеканки. Вот только мятно-медовое пиво уже в горло не лезло. Виноград в землях Ворона почему-то не рос. Даже с юга продуктов виноделия не привозили. Один из немногочисленных недостатков этого мира. В замке делали джин, но, по заверениям леди Нидд, крепкое пойло годилось лишь воинам и прочим грубиянам.

Ладно, что мы имеем? Мир королевства Ворона весьма схож со старым миром. Умеренный климат, почти привычная череда смены сезонов. По слухам, где-то на юге раскинулся океан, но его дыхание не доходило до земель Мэлори. Флора и фауна мало отличались от центральноевропейской. Малонаселенные, плодородные и богатые дичью земли. Просторные, почти не дающие поводов для конфликтов и интриг. Этническая общность, отсутствие служителей культов, религиозных конфликтов, средств массовой информации и прочей идеологии. Все это делало бытие простым и понятным даже последнему свинопасу. Действительно, почти Эдем…

Мир Эльдорадо разительно отличался от старого мира. Во-первых, это была вообще не Земля. Во-вторых, здесь людям принадлежала лишь половина мира. Для гомо сапиенс отводилась светлая часть суток. Ночь принадлежала даркам.[10] Сию истину, определяющую бытие, аборигены впитывали с материнским молоком. Ночь — время отдыха в надежном убежище. Высунешься — погибнешь. Сумерки оставались формально нейтральным, но опасным безвременьем.