Александр Никатор - Херег-меченосец Страница 12

Внутренне для себя, новоявленный Хелег уже решил: будут «докапываться» к родословной, если " игра " в ролевиков затянется или что тут происходит и данные исторические отморозки вновь захотят ему показать всю глубину познаний в «судебном беспределе» того времени-будет орать, что он: " онемеченный лужицкий серб, с небольшим количеством варяжской и кельтской крови. Это, на его взгляд, должно было либо объяснить, либо запутать следователей и дать ему возможность обдумать своё положение и дальнейшие показания. Появилась уверенность, что если ему дадут пару дней «прийти в себя» — побег отсюда обязательно увенчается успехом, ибо вся местная «историческая тусовка» слишком уж точно следует традициям тех времён и Хелегу, как мужчина решил повсюду, даже мысленно, себя называть-не будет стоить совсем уж больших трудов: " что отпирание примитивного замка, с помощью первой же железяки, что ночной «отход огородами»-в случае побега». Главным ближайшее время стало восстановить свои силы и здоровье.

— Хелег? Слышал что Вас, при докладе доминиканца тюремщику, считали меченосцем? Однако писарь в рясе-не сильно в это верил, считая что вы один из местных «дворян-селюков», выскочивший из своих болот что-бы «почудить» и перед своими похвастать…

Хелег вздохнул: совершенно было неясно что хуже из того что ему предлагали болтливые сокамерники в качестве «вариантов», о лучших — речь видимо вообще пока не шла. Признаться что «беглый меченосец» — а не будет ли тогда военный трибунал и чего доброго — казнь, при «боевых товарищах», коих самоназванный Хелег в глаза никогда не видел. Либо признание в причастности к местному дворянству, именуемому «братьями ордена», не иначе как-«дворяшки», что тогда? Всё же решив что плётка, за «дворяшку»-коего презирали но не ненавидели, явно меньше-чем казнь через повешение предателя ордена, Хелег «честно» признался: " И чего нас, дворян провинциальных, братья-рыцари так ненавидят, а местами презирают? Из них же и набираются эти славные ордена…»

Дружный взрыв хохота в камере был ему ответом.

Смущённый Хелег стал внимательней всматриваться в темноту и прислушиваться. Стало ясно-что ничего не ясно!

— Прошу прощения, сударь, но вы всё больше напоминаете «бегунка» меченосцев. Ахахаха…видимо доминиканец монах-оказался хреновой Кассандрой! — ха-ха-ха».

— Отчего же?! — возопил Хелег, несколько обиженный непризнанием своих актёрских талантов.

— Да вряд ли наши провинциальные дворянчики — знают латынь и уж тем более, так достойно и бегло, как вы: будущую «опору» для власти «Совета Орденов»-отбирают от родителей ещё в детстве, а кого оставляют? — верно…слабых, тупых, полных выродков! Как раз для того что бы лучшие-укрепляли «орденский порядок», а дураки и вырожденцы становились наследниками престолов, как местечковых баронских-так и выше…Вот так простые дворяне и стали на территории «Совета Орденов»-дворяшками. Их предки были силой — способной приводить и приходить к власти, нынешние же светские правители — лишь марионетки, дураки, дешёвка. Лучшие-отбираются заранее…и обучаются по канонам и методам «Совета», тоже. Доминиканцы, своей науке по разбору архивов и обработке знаний, системной, между прочим! — Учат с восьми лет…Храмовники и меченосцы, для защиты порядка внутри и отражения внешней угрозы и мятежей-с двенадцати, когда отрока отбирают от преподавателей дававших ему знания чтения и письма, и переводят в казармы, отчасти скопированные со славных летописей о спартанце Ликурге. Вот так и готовят: будущий щит государства — храмовников и меч-меченосцев, для «Совета».

— Кхм…,-пробормотал Хелег, ему становилось жутко-перед ним было или что то непонятное пока что, либо «игруны» совсем заигрались на данной реконструкции.

— Отбор и жесточайшая подготовка-с юных лет! Тогда можно на равных воевать с татарскими «кентаврами с луками» что с детских лет в седле жизнь проводят, цесарейскими новопреторианцами из ромеев готовых до смерти быть верными данной присяге «всегда и везде», мамлюками Александрии купленными на рынках и обученных с «младых ногтей» ратному делу и прочая…Так что ваши знания латыни и чёткая, свободная речь-явно будут несуразны, заяви вы что лишь недавно отошли от родительских ясел и не смогли пройти в детстве кандидатского отбора «Совета», вас, чего доброго — будут пытать, за столь забавную хоть и несуразную ложь. Проще самому признаться и получить быстрое «искупление», слышал что теперь, в связи с новыми трудностями с одной из трёх земель Руси, туда набирается «походная компания» — запишитесь добровольцем! Смоете позор кровью, вернётесь в лоно «Совета Орденов», шанс! "

Говоривший умолк и наступила пауза, Хелег был ошарашен услышанным: оказывается он сразу же «засветился» как то не так, как следовало в его положении и теперь вполне мог попасть под реальные пытки, а в способностях местных отморозков он уже не сомневался. «Легенда» данной реконструкции видимо была совершенно бредовой, но какой то на редкость логичной. Пазл так пока и не складывался в голове путешественника и он решился продолжить разговор с неизвестным, но видимо неплохо осведомлённым сокамерником.

— Вы простите меня, однако несколько ударов, в том числе и в голову, что я испытал в «спросной башне», от каких то бугаёв-немного меня выбили из колеи…не всегда могу ответить, так как что то забываю-мгновенно…Слышал, что мы в Баутцене-верно ли это?

— Не в самом, а одном из донжонов храмовников, что рассыпаны по всей территории «Совета».

— А не подскажете год нынешний? — с некой опаской максимально ненавязчиво поинтересовался Хелег и камеру вновь потряс гомерический хохот.

— Вы зря пытаетесь при нас — ополоуметь. Поберегите силы до завтрашнего допроса, здесь-осведомителей нет! Ха-ха-ха…да и смысл? При освидетельствовании-будет медик от госпитальеров, а уж они, благодаря куче античных трактатов-вполне вас «ужучат», ещё раз повторю-не советую! Нарвётесь лишь на пытки.

Хелег вновь содрогнулся при мысли о том, что снова ошибся в выводах, но всё же решил продолжить: " Ну…вот бывает так-ранение там, контузия, не помню! "

Когда все вдоволь насмеялись, чей то старческий голосок лукаво проскрипел: " Да уж, одна тысяча четыреста сорок восьмой, от рождества Спасителя, наступил. Может вам господин, где-то сделать зарубку, на память? А то добренькие храмовники и госпитальеры-«скинут» вас, инквизиции и того…фуух, на костерке!»

Опять раздались смешки и с пяток шуточек об «кострах и толпе, пышногрудой еретичке и дознавателе и так далее…», но вскоре сокамерники затихли и позволили новичку задать очередной вопрос. Переживания последних суток, избиения, непонимание того что и как происходит, как с ним самим так и вообще, с миром вокруг-заставили Хелега задать в принципе нормальный, хотя и несколько наивный вопрос: " Простите великодушно. А что если я расскажу, что являюсь пришельцем из иных миров, ну там: повозки, без лошадей. Летающие по небу телеги. Гром-палки, способные пускать тысячи стрел». Договорить ему снова не дали-опять раздался смех и всё тот же голос, что и раньше, нравоучительно стал отчитывать: " Не со-ве-ту-ю! Вас конечно же: либо примут за сумасшедшего и обязательно «зачистят», что-бы не мешать развитию нашего славного общеста…вы что-забыли уже об «Ночи Очищения»? Было давненько, но всё же. Всё как тогда. Правила те же. Либо посчитают пересказчиком «багдадских сказок» и опять же-пытки, как подозреваемого в шпионаже в пользу иноверцев или сразу казнь, за попытку издеваться над чиновниками «Совета Орденов»…