Юлия Андреева - Геймер Страница 12

– Понятно. Дальше. – Ал начал задыхаться, сердце, казалось, готово было выскочить из груди.

Оми снова заговорил, и Себастьян перевел Александру:

– Господину Оми показалось, что вам понравилась ванна, которую он вам предоставил? Может, вам еще посидеть там?

Оми поднял красивые, точно женские, брови, оттягивая освобождение и проверяя крепость своего пленника.

– Скоши отсуй. – Немножко горячо, – заставил себя улыбнуться Ал и потерял сознание.

Глава 8

Самурай должен часто смотреться в зеркало. Слуги не всегда подскажут самураю, что в его одежде непорядок. Природа слуг – труслива, в то время как зеркала говорят правду.

Отдохнув остаток дня, помывшись и получив чистое кимоно, пояс, набедренную повязку, сандалии и белые носки, на которых один палец был отделен от остальных, все в двух комплектах – для него и Уильяма Адамса, Ал приготовился ждать дальнейших распоряжений, похоже, взявшего над ним шефства Оми.

Он помог слугам помыть и переодеть безразличного ко всему Адамса, по ходу дела придумав легенду их знакомства и дружбы. Эту историю он собирался рассказывать японцам, а значит, она должна была быть понятной им, вызывать какие-то чувства. Выходило неплохо.

Без особых проблем они погрузились на галеру, куда были перенесены уже все ящики с мушкетами и ценным грузом «Лифде». Ал упал на койку кормчего и тут же уснул.

Когда он проснулся посреди ночи и вышел на палубу, он увидел, как таинственным образом оживший Уильям Адамс командует матросами, поощряемый сидящим в кресле кормчего толстяком европейцем.

Позже, когда впереди замелькала береговая линия, испещренная осколками скал, толстяк взял управление галерой в свои руки, отпустив Адамса. Проходя мимо Ала, кормчий вежливо поздоровался с ним, похвалив погоду и сделав комплимент на счет знания Алом японского.

По книге – они должны были попасть в шторм, но небо было спокойным, а воздух теплым и влажным.

«Опять несоответствие. А ведь этот шторм очень важен для всей дальнейшей судьбы Блэкторна, то есть Адамса, – рассуждал сам с собой Ал. – Во время шторма должно было смыть кормчего Родригеса, которого на следующий день спасли Блэкторн и Ябу-сан. Благодаря этому Родригес в дальнейшем платил английскому кормчему добром. Во всяком случае, не отравил его, хотя руки и чесались. Теперь же причинно-следственные связи распадались, как пережженные на солнце шторы».

Ал снова посмотрел на мнимого Родригеса и остался недоволен. По книге, это был толстый, но жизнерадостный и весьма коварный испанец. Настоящий морской волк и пират, каких мало, сейчас перед Алом маячила спина какого-то ничтожества. Бакалейщика Буанасье из «Трех мушкетеров» или трактирщика из «Сирано де Бержерака». Ал сплюнул и отвернулся.

«Необходимо собраться с мыслями, вспомнить, что там у них было в реальной истории. Для создания проекта игры по „Сегуну“ ему приходилось почитывать различные умные книги и копаться в Интернете.

Так, сейчас у них апрель одна тысяча шестисотого года. Дату высадки команды Клавелл взял из реальной истории, и тут нет противоречий. Прекрасно. Это означает, что за пятьдесят лет до этого тайко, а тогда безродный, злобный и весьма жестокий и опасный крестьянин начал собирать вокруг себя головорезов, при помощи которых он захватывал одно небольшое владение за другим вырезая непокорившихся и устанавливая повсеместно свою диктатуру.

С чего я взял, что разбойник, достигший величия, достойного императора, начал с завоеваний именно мелких деревень и крошечных провинций? Да потому что Япония и сама не особо велика, и к тому же в то время она была раздроблена на крошечные княжества, часто не превышающие размера рыбацкой деревеньки и разделенные между собой сточной канавой или обыкновенной тропинкой. Справиться с таким, с позволения сказать, княжеством для тогдашнего тайко и его башибузуков было плевое дело. Зато получив в свои владения деревню, они забирали рис и новых добровольцев в отряд.

Слава одерживающего победу за победой крестьянина вскоре дошла до многих самураев и даймё, некоторые из которых примкнули к нему, рассчитывая в конечном счете не только сохранить свои земли, но и приумножить их. Среди присоединившихся к тайко были представители самых известных и почитаемых самурайских семей Японии – такие как Таранага, историческое имя Токугава Иэясу, и Города, настоящее имя Ода Нобунанга.

Постепенно действуя таким макаром, они подгребли под себя практически всю Японию, учредив единую власть. Вроде пока правильно. Сам тайко, по книге, Накамура, по историческим документам – Тоётоми Хидэёси прожил шестьдесят два года, немало для столь беспокойного воина.

После смерти тайко Ода Нобунанга и Токугава Иэясу продолжали его дела объединения Японии. Оба палачи еще те. Города, или Ода Нобунанга, ни много ни мало сжег буддийский храм, что мирно стоял и никому особо не мешал на горе Хиэй, в который раз доказав, что сильный всегда прав. Его не скосил ни мстительный рок, ни стрелы врагов.

Так что в сорок восемь лет он к большой радости противников покончил с собой, оказавшись в окружении в Киотском замке.

После смерти Города власть повисла на тончайшем волоске, подрастал, но еще не вошел в возраст компаку сын великого тайко, и после кончины великого регента следовало выбрать другого, способного поддерживать порядок в стране правителя.

Был создан Совет регентов, председательствовал на котором Таранага, или Токугава Иэясу. Кроме него трон пытался захватить мерзкий персонаж Исидо, среди левых, но все равно достаточно сильных претендентов значилась мать наследника Осиба.

Как будто пока все верно». – Ал вытер пот со лба. Хотелось пить, но он не видел поблизости слуг, которых можно было отправить за водой. Гребцы спокойно делали свое дело, слушая барабан капитана и их не хотелось отрывать.

Ал подумал, что критерием того, находится ли он в реальной Японии или все же в книге, будет служить то, как станут называть приближенные верховного даймё: Таранага – тогда он находится в романе, Токугава Иэясу – значит, произошло невозможное и он в древней Японии.

«Что еще нужно будет как-то передать Таранаге, или Токугаве? – Ал почесал в затылке. – А, вот что важно. В пятьдесят восьмом году по местному летоисчислению, Токугава Иэясу издал указ „Охота за мечами“. Согласно этому указу, носить мечи разрешалось только самураям, которые становились привилегированным классом. Крестьяне должны были сдать все имеющееся у них оружие. Сначала сдавали добровольно, потом шла череда обысков. Не то чтобы все отобрали, японцы весьма хитрая нация, но бандитизма на дороге сделалось поменьше.