Василий Кузьмин - Кэр-десятник Страница 12

— Перестать!

Окрик десятника щелкнул, как хлыст, сорвав улыбки с лиц бойцов.

— Пускай Фалк не тот человек, которого я хотел бы иметь в друзьях, но он один из нас, солдаты! И вы обязаны принимать его, как любого из нас. От этого, Тьма возьми, зависят наши грошовые жизни, да что там — наша победа! Он уже три месяца с нами — и разве он хоть раз подвел десятку?! Так что зарубите себе на носу, пока это не сделал мой меч: я не позволю смеяться ни над ним, ни тем более над верой в Свет! Хотя, если кто-то слишком замерз и хочет погреться на очищающем огне — милости прошу. Понятно!?

— Так точно, десятник,

Солдаты вытянулись по стойке смирно, избегая, впрочем, встречаться с десятником взглядом. Стыден был даже не выговор — а то что все это уже было и не раз: на несколько недель бойцы успокаивались, а затем помогающие бороться со скукой безобидные подколки вновь потихоньку перерастали в ядовитые насмешки. Впрочем, Фалк своим поведением сам вносил в этот процесс немалую лепту.

Видя понурые лица солдат, десятник примирительно вскинул руки:

— Ладно…

Договорить ему не дали — где-то чуть западнее протяжно взвыли рога…

— …О, Свет! Грантак — за баллисту! Заряжай! Кажется начинается… Цельтесь в ворота, но в верхнюю часть — чтобы, не дай Свет, чего-нибудь не подумали… Грантак, учти — сдадут нервы и я сам отрублю тебе башку, понял!

Кер подбежал к краю площадки, туда где проходила невысокая, по пояс, земляная насыпь, над которой торчало тупое рыло тяжелой стационарной баллисты. Отсюда открывался отличный вид на происходящее — а посмотреть уж было на что. Огромные в семь человеческих ростов ворота города-крепости почти полностью распахнулись, выпустив из себя кавалькаду всадников в черно-серебристых одеждах. А навстречу ей из лагеря осаждающих уже двигалась точно такая же процессия — правда, в красно-золотых цветах.

— Десятник, а кто из них Повелитель Севера — вон тот что ли?

Солдат ткнул пальцем в едущего во главе колонны рослого всадника, сжимавшего в руке толи копье, толи посох… Кэр вгляделся пристальнее и уже собрался кивнуть, как вдруг его внимание привлек какой-то блеск чуть правее, в ложбине между соседними холмами…

Вскрик так и не докатился до горла… Вот металлический наконечник стрелы блеснул еще раз, а затем… затем стрела уже торчит из груди переднего всадника, а сам он медленно сползает с коня, так и не выпустив из рук уже бесполезный посох…

— Вот так все и было, Жент, вот так…

Придерживая ее левой рукой, свободной правой я стряхнул припорошивший кудри девочки снег.

— А дальше… — на лице девочки было слегка разочарованное выражение, словно я оборвал на середине занимательную сказку….

— А дальше было больно. — голос Фалка прозвучал неожиданно безжизненным, таким не похожим не голос его живого… А он продолжал:

— Дальше, большая ты наша, была битва. Сколько раз мы выстрелили десятник — два, три? Я помню смутно — зато очень хорошо запомнил прилетевший к нам огненный шар. Уж поверь старому мертвецу, девочка — сгореть заживо это очень, очень больно, больнее только, веруя в Свет, быть рабом Тьмы!

— Хватит, Фалк! — Валешка сочла нужным вмешаться — Не такие уж мы и рабы. Тем более, я тоже была там и тоже помню эти события! И первый выстрел сделали не они…

— Кэр, скажи — взгляд Жент только что рассеяно-мечтательный резко сосредоточился на мне — А ведь битва началась из-за той стрелы, так? То есть вас, вообще вас всех немертвых, убили из-за одного стрелка?! Из-за того, что он нарушил перемирие?!

Вот тебе и ребенок — об этом я и сам-то не задумывался:

— Ну… В общем да.

Жент улыбнулась. Будь я живым человеком, да что там, будь я живым драконом, я и то бы предпочел держаться от обладательницы такой улыбки как можно дальше:

— Кэр… Валешка… Фалк. Я обещаю — я найду этого гада и вырежу ему глаза, вырву печенку и скормлю ее дворовым псам!

— Хм… Жент, во-первых он уже триста лет, как мертв…

— Тогда я найду его потомков. Или родичей. Или друзей. Или потомков друзей. Вы меня спасли, и я за вас отмщу. Так во всех легендах делают.

— Э… А ты не слишком мала для мести? — Валешку, кажется, тоже смутило решение этой "маленькой" девочки.

— Сиган из соседнего двора, тоже говорил, что я еще маленькая… А я ему ухо откусила. — улыбка Жент становится еще шире, обнажая белые, и навреное очень острые зубы. Мы молча переглядываемся — кажется в этот момент мысли у нас всех одинаковые: какое счастье все-таки, что у скелетов нет ушей!

— Ладно Жент, расслабься. Сейчас для нас главное перейти перевал — хотя помнится мне, в прошлый раз это было не сложно…

— Таэр-Тарроссе… — шепот Жент почему-то будит во мне нехорошие предчувствия. И не только во мне.

— Таэр-Тарросе… Что это Жент? — не знаю, как у Вадешки это получается, но по сравнению с нами ее голос кажется почти живым, в нем даже слышится что-то вроде волнения.

— Когда вы шли здесь триста лет назад, тут не было Таэр-Тарросе. Ее построили после войны, так мне отец говорил. Это крепость. Я была там давно… больше года назад, когда отец ездил с караваном, а меня взял с собой. Кэр, вам не взять эту крепость, не взять — она больше, чем город, где я жила, а стены лишь чуть ниже этих скал…

— Да…Ну, теперь хотя бы ясно откуда взялись катапульты… — правда, боюсь это единственная хорошая новость, которая у нас есть.

Мы молчим — каждый обдумывает услышанное. Впрочем… Жент не знает какие мы брали крепости. Таэр-Тарросе, так Таэр-Тарросе…Меня же самого, например, гораздо больше интересует другое — вот какого мы не лежим в могильниках, как приличные мертвецы, а тащимся непонятно куда, непонятно зачем. Жаль только это мы точно уже никогда не узнаем.

— Киромир, чтоб тебя, ты где шлялся!

— Ну, не злись, Даровит, ну опоздал всего на две минуты!

Двое, одинаково одетых парней в кожаных фартуках, с собранными за спиной волосами: у одного светлыми, у другого ярко рыжими, сидели в углу обширной и весьма неуютной залы, заставленной столами с весьма… специфическим оборудованием…

— Ага, в следующий раз я быстрее этих гадов из-под стен дождусь, чем тебя! Полчаса осталось до начала переговоров, а амулет еще не заряжен — давай работай.

— А учитель сам что не…

Светловолосый помрачнел еще больше и непроизвольно сжал в кулаке увесистые щипцы:

— Учитель сказал, что это подло иметь такой амулет, пока у других его нет… Но я придумал — я его ему тайком подсуну или Венку попрошу, если она подарит, он не сможет отказаться, обязательно наденет — а маскировку я уже сделал, так что ничего такого он не заметит.