Крис Хамфрис - Вендетта Страница 12

— Тогда, возможно, если вы задержитесь здесь на некоторое время, станете говорить лучше.

Она смотрела прямо в глаза Ская, и ему хотелось ответить: «Да, если вы будете моим учителем». Но желательно было произнести эти слова на французском, но, пока Скай раздумывал над ответом, послышался грохот. На площадь выехал мотороллер, сверкающий полированной сталью и зеркалами. Глушитель был неисправен, или же его специально сняли, так или иначе, мотор издавал громоподобный рев. Особенно громко он рыкнул, когда мотороллер остановился возле скамейки, после чего седок выключил двигатель.

Волосы вновь прибывшего были черными, как у девушки. Уложенные гелем, они торчали, словно петушиный гребешок, над загорелым лицом и зелеными глазами, перебегавшими со Ская на Жаклин и обратно. В них плескалась неприкрытая ярость.

— Брат? — с тревогой спросил Скай.

— Кузен, — ответила Жаклин на французский манер. — Его зовут Джанкарло.

Она не представила молодых людей друг другу, только что-то пробормотала, так быстро, что Скай не разобрал ни слова. Юный Джанкарло — Скай предположил, что ему лет восемнадцать, — кинул на него сердитый взгляд, сплюнул, чуть не попав Скаю на ботинок, завел мотороллер и с форсом, на одном заднем колесе, вылетел с площади. Звук ревущего мотора быстро стих вдали.

— Хм, кузен? — Скай осознал, что на несколько секунд задержал дыхание, и теперь шумно выдохнул. — Это хорошо.

— Почему хорошо?

Настала очередь Ская пожимать плечами.

— Значит, он не может быть вашим парнем.

— Почему нет?

Скай заерзал под прямым взглядом девушки.

— Ну, вы не можете… Я хочу сказать, что, по крайней мере, в Англии, девушка не может… Вы понимаете… Встречаться со своим двоюродным братом.

Скай почувствовал себя крайне неловко, когда память услужливо подбросила мысль о его собственной кузине. Нет, он никогда не думал о Кристин в таком духе… Почти никогда. Не очень часто…

Жаклин, казалось, наслаждалась его смущением.

— Но здесь не Англия. На Корсике люди иногда женятся на кузинах.

— Не допускать чужих?

— Что?

— Такое выражение. — Скай улыбнулся. — Но не будут ли в результате дети немного…

Он прикрыл глаза, высунул язык и скорчил идиотскую гримасу. Когда же снова открыл глаза, то увидел, что Жаклин не поддержала шутку.

— Как я, вы хотите сказать? Мои родители приходились друг другу кузенами.

— Приходились?

— Они погибли, когда я была маленькой. Разбились в аварии.

— Простите.

Скай откашлялся, отчаянно желая сменить тему разговора. Но на уме у него была только семья Жаклин.

— А как ваша бабушка? С ней все в порядке? В смысле, ночью она казалась немного… Расстроенной.

— Расстроенной? Это неподходящее слово. Я помню, в Борн-Муте англичане всегда говорили меньше, чем хотели сказать.

Она наконец отвела взгляд от Ская и уставилась прямо перед собой.

— Она была… Désolée. — Жаклин снова посмотрела на него. — Как это будет по-английски?

— Désolée? — Скай задумался. — Это как несчастная? То есть очень печальная?

Она покачала головой.

— Нет, опять недостаточно. Слишком слабо. Многие годы она думала, что не осталось ни одного Маркагги. Кроме лысой. А потом появляетесь вы.

— Но я не… На самом деле не… — Скай взглянул на нависшие над скамьей ветви. — Я англичанин. Наполовину норвежец. Моя фамилия — Марч.

— Для нее вы корсиканец! Как будто вы родились и прожили здесь всю жизнь. — Жаклин наклонилась и пристально посмотрела в его глаза. — Понимаете? Вы Маркагги и напоминаете ей обо всем, что она потеряла.

Скай решил прикинуться дурачком.

— Потеряла? — переспросил он. — Но я у нее ничего не забирал.

Девушка нахмурилась.

— Вы не знаете?

— Не знаю о чем?

Она уставилась на Ская.

— О вендетте.

— Что это такое?

Это был уже перебор. Или же актер из него никудышный.

Жаклин покачала головой.

— Нет. Я думаю, что вы все-таки знаете… Маркагги! Вы бы не оказались здесь, если бы не знали. И вы бы не обнаружили нас этой ночью. — Она встала со скамейки. — Вот что я хочу сказать вам — что бы вы здесь ни искали, забудьте! Уезжайте! Уезжайте с Корсики! И никогда не возвращайтесь.

— Но это же безумие! — в ярости воскликнул Скай. — Вы же должны это понимать!

— Я должна?

— Да! Эта вендетта, которая началась так давно, что сейчас никто даже не может вспомнить когда, к чему она? Двадцать первый век на дворе, слава богу.

Очень медленно Жаклин произнесла:

— Но не здесь.

Она приложила пальцы к губам и громко свистнула. Сразу же откуда-то послышался звук заводимого мотора. Через несколько секунд на площадь влетел мотороллер и резко затормозил перед скамейкой. Жаки забралась на заднее сиденье.

— Разве вам обоим не нужно надеть шлемы? — спросил Скай.

Молодой человек сердито посмотрел на него и разразился длинной тирадой, из которой Скай не понял ни слова, но смысл был вполне очевиден.

Скай поднялся.

— Может, ты слезешь, приятель, — произнес он спокойно, — и мы поговорим об этом?

Джанкарло посмотрел на него так, будто все понял и принял предложение. Изрыгнув еще одно ругательство, он поставил мотороллер на подножку. Неизвестно, чем бы дело закончилось, но Жаклин произнесла что-то и стукнула кузена по голове. Рыча от ярости, тот врубил мотор.

— À bientôt,[17] — бросила девушка, и они умчались.

Скай знал это выражение — обычное, стандартное прощание. «Увидимся». Вот только сказано это было не совсем обычным тоном. И Скаю показалось: он точно знает, что девушка имела в виду.

Паскалин велела вернуться на закате, однако, когда Скай достиг ее улицы, солнце уже село. Вышел он из хостела вовремя, но багаж с каждым шагом, казалось, все тяжелел. Скай с трудом волочил ноги мимо кафе и их посетителей, наслаждавшихся последними погожими деньками. Молодой человек обнаружил, что замедляет шаги, чтобы поглазеть на отдыхающих. Люди пели, ели, смеялись; парочки держались за руки, за некоторыми столиками целые семьи, от маленьких детишек до стариков, что-то отмечали. Все казались такими беззаботными, ни о чем не волновались и могли спокойно развлекаться, в то время как он… Интересно, хоть кто-то оторвался от веселья, чтобы посмотреть на бредущего мимо паренька, и известно ли кому-нибудь, что тот собирается на охоту за самой смертью?

— Ты опоздал, — строго заметила Паскалин, открывая дверь. Она была одета так же, как и при первой их встрече, — в черное, только на голове не платок, а шарф.

— Прошу прощения. Я…