Песах Амнуэль - Каббалист Страница 12

Р.М. вспоминал, глядя на розовую карточку, и ловил себя на том, что, конечно же, не помнит точно, о чем он в тот вечер толковал с Галкой Лукьяновой, может, вовсе не о том, о чем сейчас вспоминалось, и вообще мысли эти возникли, скорее всего, позднее. Из того вечера он помнил наверняка, что провожал Галку до автобуса, и они еще долго стояли на пригорке, откуда виден был весь микрорайон с хаотично расположенными пятиэтажками. Логику строителей понять было трудно, как, впрочем, и логику его тогдашних рассуждений.

— Знаешь, Рома, — сказала Галка, — как тебя называют ребята?

— Нет…

— Каббалист.

— Почему? — искренне удивился Роман. О Каббале он, конечно, читал и в компании рассказывал, но связи между ведовством и Каббалой, древним еврейским учением, не видел. Каббала — поиск истины в духовных мирах, сложная игра символами и словами — казалась ему бюрократией средневековья.

— Ну… Не знаю. Говорят, что ты немного загнулся на книгах и тестах, и слова означают для тебя больше, чем… ну… дождь или даже война.

— Чепуха какая-то, — пробормотал Роман, но потом, подумав, решил, что прозвище, вероятно, имеет смысл. Перед человечеством открыта книга природы, и письмена в ней — элементарные понятия, явления, символы. И нужно понять их так же, как каббалисты пытались понять и интерпретировать Тору. И так же, как каббалисты-нумерологи пытались прочесть имя Божие, манипулируя словами священной книги, ученые ищут абсолютную истину, играя законами природы. Истину, столь же недостижимую, как для каббалистов — имя Бога. И его, Романа, занятия действительно подобны поискам своеобразного тетраграмматона. И так же безнадежно бесплодны…

Разумеется, с Галкой ничего не получилось, как и с остальными девушками. Не была она ведьмой, и все тут. Роман не отчаивался, хотя было грустно. По его «архивным» изысканиям выходило, что ведьма может встретиться на десяток тысяч обычных женщин. Значит, чтобы найти наверняка (при безусловной правильности тестовой методики!) нужно опросить десять тысяч девушек… Пока в его картотеке было тридцать шесть «реципиенток», и он решительно не знал, где взять еще. Подвела его первичная идея: он ведь исходил из того, что каждая женщина является потенциальной ведьмой, вопросы призваны были не столько искать, сколько подталкивать, активизировать подсознание. Читал он не только литературу о паранормальных явлениях, но и психологов штудировал, и психиатров, и по гипнозу все, что смог отыскать. Иногда он сам поражался, сколько успел прочитать за те несколько лет, что разъезжал по командировкам.

Р.М. взял карточку и пошел к Тане — она сидела перед телевизором и вязала. Он присел рядом на диван, спросил:

— Ты помнишь Галю Лукьянову?

— Нет. Кто это? Из университета или из редакции?

— Значит, с тобой я познакомился позже, — сделал вывод Р.М.

— А, это из твоей компании, — догадалась Таня. Она знала многих, хотя и вошла в жизнь Романа, когда компания уже распалась — ребята женились, девушки повыходили замуж, собираться стало и труднее, и значительно менее интересно.

— Галя училась тогда на четвертом курсе технологического. Она — мать Нади Яковлевой, понимаешь?

Таня отложила вязание и, потянувшись к телевизору, приглушила звук.

— Ну и что? — спросила она устало. — Я вижу, ты не в себе весь вечер. Об уходе из института ты подумывал давно, а решение принял сегодня, это из-за Нади? Не пойму я, что здесь общего?

— С решением уйти — ничего. Но проследи цепочку. Надя кончает с собой. Среди ее вещей находят папку, на которой стоит моя фамилия — не только псевдоним, но и настоящая. Откуда ей знать? Но мать ее…

— Я поняла, — сказала Таня. — Ты по своей обычной склонности впутываешь себя в историю. И сейчас хочешь поехать в эту Тьмутаракань, чтобы поговорить с Галей, которую ты не видел двадцать лет, о ее дочери, которой ты не видел никогда. И только из-за надписи на папке. А писать ей не хочешь, боишься, что не ответит…

— Удивительно, — Р.М. усмехнулся. — Ты всегда догадываешься о том, что я хочу сделать, прежде, чем я о том говорю. И никогда не понимаешь истинных причин того, что я делаю. Как это вообще возможно — догадываться о следствиях, не подозревая, какими были причины?

— Я женщина, — коротко сказала Таня.

— И, следовательно, — ведьма, — пробормотал Р.М.

4

Заявление об уходе шеф пробежал взглядом и молча спрятал в ящик стола, а с Романом Михайловичем заговорил о расчетах модели решетки, которую надо бы ввести в машину. Тогда Р.М. положил второе заявление — об отпуске на неделю в счет очередного. Шеф прочитал и это заявление, спросил:

— Отчего вдруг?

На самом деле причина его не интересовала, точнее, он воображал, что знает ее, и что деликатная эта причина как-то связана с тем обстоятельством, что Петрашевским в последнее время интересуется прокуратура. Вот и вчера следователь звонил. Уверял, что ничего серьезного, но все же из прокуратуры просто так звонить не станут. Иногда Петрашевский бывает невыносим, пусть себе идет в отпуск, посидит неделю дома, всем спокойнее. А чем он дома занимается, и что у него со следователем — кому какое дело.

Подписанное шефом заявление Р.М. отнес в дирекцию, о другом, спрятанном в ящик, напоминать не стал, через день-другой шеф и сам перечитает и как-нибудь обязательно отреагирует. Во всяком случае, вернувшись, можно будет продолжить разговор.

Собрался Р.М. быстро, в лаборатории все были уверены, что отъезд его связан с судебным делом, по которому он проходит свидетелем.

С дневной почтой пришло письмо из Министерства электротехнической промышленности. Приятное письмо, но и опасное в некотором роде. Замминистра информировал, что в январе в Москве будет проведен семинар по изучению методики прогнозирования открытий, одним из авторов которой является Р.М.Петрашевский. Означенный Петрашевский приглашается принять участие в семинаре и выступить с основным докладом.

Таня обрадовалась необычайно — как же, признали методику! Соберутся люди бог знает откуда и будут изучать теорию открытий, и это после десяти лет полного равнодушия. Признали! Значит, перестройка дошла и до этих бюрократических сфер?

Р.М. по здравом размышлении остудил Танин пыл. Во-первых, почему министерство? Было бы естественно, если бы семинар провела Академия Наук, но она упорно молчит. Во-вторых, что значит «один из авторов»? А кто второй? Видимо, там считают, что Петрашевский — член большого авторского коллектива. Впрочем, кто знает, что именно считают там. Всесоюзный семинар

— его ведь нужно очень тщательно готовить, верно подобрать участников и, главное, содокладчиков. Как они там вообще это мыслят? Предложение выглядит несерьезным. Похоже, в министерстве спутали методику открытий с чем-то сугубо техническим и прикладным. Поэтому нечего трубить в фанфары, нужно точно выяснить, что происходит.