Джулия Смит - Зов безумия Страница 12

Только не хватало, чтобы этот чародей принял сторону Атайи! — подумал король.

Родри спокойно поклонился и вернулся на свое место, с грациозностью кошки сел, откинулся на спинку стула.

Атайя в изумлении смотрела на него. Возможно, этот колдун вовсе не разделял мнения короля: не считал, что вступление в родственные отношения с Рэйкой принесет Кайту невиданные перемены к лучшему.

Или, несмотря на все те красивые слова, которые он только что произнес, ему просто нет до этого особого дела?..

— Независимо от того, из каких побуждений ты поступила подобным образом — из вредности или «благородства», — Кельвин окинул Родри мимолетным взглядом, — ситуация остается прежней. И я обязан ответить на послание Осфонина. Письмо уже готово.

Король взял со стола сложенный вдвое запечатанный лист бумаги.

Так вот что он писал, когда она вошла в комнату!..

— И что в нем? — спросила Атайя больше из вежливости, а вовсе не из желания узнать содержание письма.

— Так как Фельджин категорически отказывается предпринимать дальнейшие попытки получить твое согласие на брак, я расцениваю его поведение как недоброжелательное и даже враждебное по отношению ко всему народу Кайта. Признаю, что ты отвратительно приняла принца. Но не вижу серьезных оснований для полного нарушения столь грандиозных планов. Как вижу, Осфонин недостаточно серьезно подумал, прежде чем заявить, что его сын может стать для тебя прекрасным мужем. Об этом я и написал в своем ответном послании. Кайту нанесли серьезное оскорбление, и, возможно, им еще придется поплатиться за это.

Атайя смотрела на отца широко раскрытыми глазами.

— Ты не сможешь так поступить, — пробормотала она. — Да ведь подобным письмом ты, можно сказать, объявляешь войну Рэйке!

— Не совеем так. Я просто хочу заставить Осфонина пересмотреть свое решение. Мои намерения сделать его союзником вполне серьезны. За последние несколько лет Кайт превратился в преуспевающее государство. Королю Рэйки не следует забывать об этом. Теперь мы уже совсем не те, кем были прежде, — неразвитые, нищие западные соседи. На сегодняшний день мы ни в чем не уступаем Рэйке и можем при необходимости вступить в равную борьбу. Мне кажется, Осфонин сам должен быть заинтересован в вашей с его сыном повторной встрече. Фельджин должен еще раз увидеться с тобой и изменить свое решение относительно женитьбы.

У Атайи перехватило дыхание.

— Ты хочешь сказать, что опять пригласишь его к нам?..

— Нет. Я не собираюсь этого делать, — произнес Кельвин, задумчиво проводя пальцем по приготовленному письму. — Видишь ли, Атайя, я вызвал тебя не для того, чтобы просто отругать за отвратительное поведение. Надеюсь, сейчас ты и сама осознаешь, что поступила прескверно. Твои увеселительные прогулки за городом без охраны не только омерзительны, но еще и очень опасны. Гражданская война закончена, однако в округе полно негодяев, пьяниц и преступников, для которых не существует ни правил приличия, ни понятия чести.

Король выдержал небольшую паузу, затем продолжил говорить спокойным, уравновешенным голосом:

— Раз уж тебе так нравится покидать пределы замка, выполни одно мое поручение.

Кельвин взял со стола письмо. На его губах играла улыбка.

— Ты передашь послание Осфонину собственноручно.

У Атайи закружилась голова.

— Что?! — выкрикнула она и застыла в изумлении. Наверное, ей это только послышалось…

— Думаю, ты все прекрасно поняла. Я отдам распоряжение капитану Грайлену, чтобы он и еще человек десять его подчиненных сопроводили тебя туда. Вы отправитесь в Рэйку послезавтра на рассвете.

Атайя все еще не могла поверить, что король не шутит с ней.

— Но, отец, неужели ты не понимаешь… Неужели ты сможешь так обойтись со мной? Осфонин вышвырнет меня прежде, чем я успею раскрыть рот.

— Возможно, это поможет тебе избавиться от пагубной страсти болтаться по ночам по задворкам Делфархама, — невозмутимым и непреклонным тоном произнес Кельвин. — В конце концов, ты сама виновата в том, что необходимость написать это письмо вообще возникла. Ты унизила и меня, и весь Кайт. Полагаю, что я придумал для тебя достойное наказание.

Атайя в отчаянии покачала головой. Перед глазами отчетливо возникла отвратительная картина: Осфонин в ярости отдает приказ схватить ее и выставить за ворота замка, а Фельджин покатывается со смеху… Да ей придется сгореть со стыда!

Однако в глубине души принцесса понимала, что отец прав. Наказание и в самом деле достойно ее поведения…

В висках застучали молоточки, а в желудке опять забурлило. Кончится ли когда-нибудь эта проклятая ночь?

Кельвин повернулся к столу и сложил в аккуратную стопку свои документы.

— Уже очень поздно. Лично я немедленно отправляюсь спать. Настоятельно советую и тебе поступить так же. Думаю, ты нуждаешься в хорошем отдыхе.

Он еще раз окинул беглым взглядом свою дочь, повернулся и вышел из покоев.

Внезапно послышавшееся шуршание заставило Атайю вздрогнуть. Она совсем забыла о присутствии Родри. Колдун закрыл деревянные ставни и беззвучными шагами направился к девушке, задувая на ходу горящую свечу на широком столе из красного дерева.

— Не стоит слишком сильно расстраиваться, ваше высочество, — произнес он. — Осфонин — уравновешенный и сдержанный человек. И весьма доброжелательный. Несмотря на неприятную цель вашего визита, вы сможете убедиться в справедливости моих слов.

— Вам доводилось общаться с ним?

Родри скромно пожал плечами.

— Всего один раз. И очень давно. Но на меня эта встреча произвела неизгладимое впечатление.

Будто для короля Рэйки это так важно — произвести на тебя впечатление, — подумала Атайя.

— Меня представил Осфонину мой старый учитель много лет назад. — Лицо Родри вдруг погрустнело, затем вновь приобрело обычное выражение. — Полагаю, ваша поездка окажется не настолько неприятной, как вы думаете.

Атайя едва заметно кивнула.

— Очень хотелось бы надеяться.

— Желаю вам спокойной ночи.

Колдун поклонился и удалился из комнаты, бесшумно закрыв за собой тяжелую дверь.

Оставшись одна, принцесса устало опустилась на плетеный коврик перед камином. Рыжие языки пламени сплетались в своем диковинном танце, завораживая и успокаивая.

И почему со мной все время происходит что-нибудь ужасное? — угрюмо подумала Атайя, укладывая голову на согнутые в коленях ноги. — Я постоянно сама себя загоняю в угол, а потом жалуюсь, что не в силах выбраться из него!